Мурманск.
Ого, далековато, теперь понятно, почему вам по душе северный климат.
Дело привычки, на самом деле. Сдачу можете оставить себе.
Девушка собирается уходить, я напоследок спрашиваю:
Зайдёте к нам ещё?
У вас тут довольно мило. Вы без выходных работаете?
Да.
Ну, тогда заскочу ещё на днях. Всего доброго.
Девушка разворачивается и направляется к выходу. Я говорю ей вслед:
Доброй ночи.
Чёрт, забыла спросить, как её зовут. Она оставила неплохие чаевые. Ладно, если она ещё зайдёт к нам, как и сама сказала, тогда спрошу из вежливости, и кроме того, нужно знать гостей, которые оставляют хорошие чаевые, это правило этикета. Впрочем, она может зайти к нам, когда будет не моя смена, довольно милая девушка, я бы даже сказала женщина, а ведь поначалу она мне показалась немного суровой. Впрочем, не суть, хватит думать о всякой ерунде, пора считать кассу и закрывать смену.
***Выходные пролетели незаметно. Мои биологические часы уже напрочь сбились. А ведь на прежней работе я была жаворонком. Теперь же с этим графиком я не пойми кто. Бар работает допоздна, и бывает так, что в выходные дни я отсыпаюсь до полудня, иногда и дольше, а иной раз встаю ни свет ни заря просто потому, что не спится. В такие дни пара кружек кофе и какая-нибудь глупая передача по телевизору приводят меня в норму спустя полчаса. Мои выходные проходят никак. После случившегося уже прошло достаточно времени, но тем не менее, когда я остаюсь наедине с собой, то будто бы зависаю, всё вокруг словно перестаёт иметь какое-либо значение, и лишь на работе я могу отвлечься от этого состояния. Хотя не могу сказать, что моя работа мне нравится, но лучше уж так, чем наедине с собой. Сегодняшняя смена не отличалась ничем особенным от всех остальных. За барной стойкой опять сидел Вова и пил водку на этот раз один, несколько молодых людей в зале за столиком, и снова та девушка, нужно будет поинтересоваться, как её зовут, надеюсь на хорошие чаевые. Девушка опять сидит в зале за столиком совершенно одна: странный выбор, обычно если гости приходят одни, то садятся за барную стойку. Ну, у каждого свои вкусы: кто-то любит беседу с барменом, а кто-то уединение, девушка снова пьёт «Голубую лагуну». Сегодня это второй её коктейль. В следующий момент наши глаза встречаются. Я быстро отвожу взгляд в сторону, мне почему-то стало очень неловко. И тут Вова возвращает меня в рабочее состояние:
Ларис, сделай, пожалуйста, мне какой-нибудь коктейль на водке.
Покрепче, послаще?
Да я не знаю, на твой выбор.
Хорошо, сейчас придумаем.
До этого он выпил четыре рюмки водки, закусывая бутербродами. Заметно, что он уже слегка пьян. Чтобы такого приготовить? Думаю, классика для него подойдёт. И быстро, и вкусно. Я беру водку, кофейный ликёр «Kahlúa» и сливки. Все ингредиенты смешиваю в роксе со льдом, один к одному.
Пожалуйста, «Белый русский».
Это что там?
Водка, сливки, кофейный ликёр.
Ну-ка, попробуем.
Он делает несколько глотков и за раз выпивает половину коктейля. Ну кто ж так пьёт, это же не шоты, такие коктейли нужно пить по глотку.
Слушай, а хорошо, вкусно, да и не резкий, хоть алкоголь чувствуется.
Это благодаря сливкам, они притупляют резкость алкоголя.
Вова идёт на второй заход и допивает весь коктейль.
Слушай, ты сегодня до скольки работаешь?
До конца.
Нет, ну это я понимаю, заканчиваешь через сколько?
Примерно через час.
Может, потом сходим куда-нибудь? Посидим в другом кафе, отдохнёшь хоть.
Ну вот, началось, с подачи четырёх рюмок водки и «Белого русского» он начал менять клеить. Нужно вежливо его отшить. Всё-таки это постоянный гость.
Если честно, то я сегодня устала, поэтому поеду домой спать.
Да ладно тебе, устала. Раз устала, то нужно отдыхать, стоишь целый день, работаешь. Я предлагаю, давай пойдём потом куда-нибудь посидим.
Зачем?
Ну как зачем, пообщаемся.
А разве сейчас мы не общаемся?
Общаемся, но не так.
Не так это как?
Слушай, ну что ты начинаешь, ты же прекрасно понимаешь.
Понимаю что? Вы приглашаете меня на свидание?
Вова немного потупился, но спустя пару секунд ответил.
Ну, можно и так сказать.
Мужчины, какие всё-таки глупые и нерешительные, сколько бы лет им ни было, прямо никогда не могут сказать. Тем не менее я и вправду сегодня устала, да и он слишком стар для меня и неинтересен. Как бы корректно его отшить?
Спасибо, мне очень приятно, но я и вправду сегодня устала.
Я забираю с барной стойки пустой стакан, и тут Вова хватает меня за руку.
Ну, ладно тебе, что ты Брось, я ж серьёзно предлагаю, просто посидеть пообщаться, ничего такого.
Вот же достал, это меня уже начинает злить, ещё и лапой своей схватил.
Я же сказала, что поеду домой, спать. К тому же вы для меня слишком взрослый.
Вова, недоумевая, отпускает мою руку:
В смысле взрослый?
Ну, просто взрослый.
Старый, что ли, ты имеешь в виду?
Нет же, я сказала, что взрослый.
Слушай, я всё прекрасно понимаю, но ты как разговариваешь?
Ну вот, мелкая дрожь пробежала по телу. Я чувствую, что назревает скандал, и не знаю, что ему ответить, остаётся только переспросить:
Как я с вами разговариваю?
Как-как, хреново. Говорить гостю, что они слишком старый.
Я такого не говорила.
Да, я прекрасно знаю, что ты подразумевала. Дай-ка мне книгу жалоб.
Вот же придурок, и что ему в голову стукнуло? Ну, выхода нет, книгу жалоб и предложений нужно выдавать по первому требованию. На нас уже пялятся гости из зала, и Женя, убирая посуду с одного из столиков, закатывает глаза, давая понять, что солидарна со мной. Та новенькая девушка в зале тоже смотрит на нас, на её лице появляется однобокая улыбка. Неловкая ситуация. Тем не менее я протягиваю Вове книгу, он начинает писать целую простыню. Прошло несколько минут, прежде чем он закончил.
Сколько с меня?
Сейчас, минуту.
Я считаю, затем протягиваю ему чек. Вова достаёт кошелёк, кладёт на барную стойку полторы тысячи рублей.
Сдачи не надо, больше не приду, с этими словами он разворачивается и покидает заведение.
Странный какой-то. Я недоумеваю. Неужели он обиделся из-за такой ерунды, или же ему просто алкоголь дал в голову? Мужчины такие ранимые, он бы ещё поплакал. Одновременно и неловкая, и забавная ситуация. Интересно, он и вправду больше не придёт к нам, или же это была игра слов? С одной стороны, мы потеряем постоянного клиента это плохо. С другой же стороны, мне наконец-то не нужно будет терпеть его присутствие. Ко мне подходит Женька:
Что он, снова напился?
Да вроде выпил сегодня немного, не знаю, что на него нашло. Взял жалобу накатал ни с сего, ни с того.
Ой, да не бери в голову, нынче таких хватает.
Да я-то не беру. А за жалобу всё-таки придётся оправдываться.
Не парься, я подтвержу, что он был неправ, Женя, подмигнув мне, уходит на кухню с подносом, полным грязной посуды.
***До конца смены двадцать минут. В зале снова осталась только эта девушка и снова допивает третью «Голубую лагуну». Ну и вечер сегодня выдался, не из приятных, что поделать, такова работа. Девушка встаёт из-за своего столика и подходит ко мне.
Вас рассчитать?
Нет, я ещё немного здесь посижу, ещё же есть время?
Да, ещё минут двадцать. Что-нибудь желаете напоследок?
Она присаживается за барную стойку и смотрит на полочки с ликёрами.
Есть что-нибудь сладенькое и не сильно крепкое?
Из ликёров или всё-таки коктейль приготовить?
Коктейлей, пожалуй, мне хватит, ликёр какой-нибудь.
Я оглядываюсь, пробегаюсь взглядом по полочке с ликёрами. Сбоку на полке стоит бутылка с тёмным янтарным цветом и квадратной крышкой. Пожалуй, это ей понравится.
Амаретто когда-нибудь пробовали?
Да, приходилось пару раз, вкусный, давайте его.
Шотами или в бокал?
Шотами.
Я наливаю ей пятьдесят грамм ликёра. Девушка тут же выпивает.
Давно я его пробовала, классный.
Повторить?
Да, пожалуй.
Пытаюсь поддержать беседу:
Знаете историю этого ликёра?
Нет, я вообще в этом несильна.
Если интересно, могу рассказать.
Конечно, интересно.
Говорят, что в 1525 году жил ученик да Винчи Луини Бернардино. Ему необходимо было расписать монастырские фрески, но для этой работы необходимы натурщики. Художнику нужна была модель для создания образа Мадонны, и он нашел ее в лице хозяйки гостиницы, где остановился по пути. Неизвестно точно, кто из них любил, одни говорят, что влюбился художник, другие говорят, что хозяйка гостиницы, хотя это не так важно, важно другое. После того как художник расписал фрески в монастыре, ему нужно было уезжать, и на прощанье хозяйка подарила ему ликер, который придумала сама. Ликер назывался «Амаретто».