Чего с временем-то, мужики? просунул он голову между сиденьями. На само время, ему было наплевать.
14
На срочной службе, он твердо понял. У солдата голова не должна думать ни о чем. За тебя думают и решают отцы-командиры, в том числе и следят за временем, главное в этот процесс не вмешиваться.
Но впереди уже закусывали. В этом случае политика невмешательства, была ненавистна его натуре.
А нам по барабану, чего там со временем. Есть один в фуражке, вот пусть он под ней «репу» и чешет. Хряпнешь? ответил ему один, судя по ответу, освоивший службу не хуже его.
Он еще спрашивает? Да таким вопросом с похмелья, запросто, убить можно, Витька, чтоб убедились в его готовности, протянул руку между сиденьями.
Бывали, знаем, пошутил сосед, вставляя в руку, наполовину налитый граненый стакан, да помни, кто с утра поправил.
Это же святое, как такое забудешь? Утро со стаканом в руке, первый признак удачного дня, без забот и огорчений. А того, кто налил, разве не запомнишь? Дай бог, чтоб он был не крайним, Витька, слегка сморщившись от запаха, выпил водку, и протянул назад пустой стакан.
Хорошо сказал. Но на нас больше не рассчитывай, иссякает источник, самим, только только, предупредили впереди.
Я не про вас, я о жизни, замотал головой Витька, отказываясь от горбушки хлеба, густо посыпанной солью.
Салон автобуса началось шевеление. У кого осталось в «закромах» срочно поправляли свое, подорванное долгой дорогой здоровье. Кто остался без запасов, давясь слюной и мучаясь головной болью, с тоской глядели на торжество других. Когда стало невыносимо смотреть на эту несправедливость, вышли покурить.
Спят, как сурки, оценили безмолвие территории за зелеными воротами.
Как положено. Чего сам службу не бздил? Ну а чего тогда возмущаешься? Помнишь, ближе дембель стал на день, если спишь ты целый день, тут же напомнили ему о юности «прошедшей в сапогах»
Возле автобуса, показался майор. На расслабленных утренними вливаниями целинников, и на их, не рассчитавших свои запасы соседей, посыпались распоряжения,
Быстренько умываться, перекусить и строиться. И смотрите ни-ни, -
понимая, что говорит неисполнимое, так для успокоения своей командирской совести. Сказал и пошел в сторону КПП.
Ни-ни! Во! Дает! И как язык поворачивается? Мы специально пятьсот километров промахали, через восемь постов ГАИ проехали, чтобы морду сполоснуть и похавать. Трезвому такое в голову не придет, разве, только нашему майору. Вернусь, фуражку ему на размер больше подарю, стал возмущаться Витька.
А фуражка-то при чем? удивился Сашка.
Чтоб башку не стягивала, мыслить не мешала. Я уже думал, что он нормальный мужик, но оказывается, показалось. Это же надо, умывание спутать с опохмелкой, это же ни в одни ворота не лезет. Еще парочку таких приказов, и я разворачиваюсь домой. И как они, с такими распоряжениями, урожай хотят собрать, ума не приложу, пояснил Витька, А вы чего, булками не шевелите? Ждете, когда за ворота загонят, и труба заговорит?
Какая труба? не понял Василий.
От оркестра БАМ БАМ. Заиграет и все, аты баты, все солдаты, объяснил Витька, до этого успевший после одних, еще пар раз у других «поинтересоваться состоянием времени»
Устроились в тени огромной сосны, под которую, на предварительно постеленную куртку, вывалили содержимое всех четырех сумок.
15
Последний нынешний денек, гуляем с Вами, мы друзья, противно пропел Витька, добровольно возложив на себя обязанности разливающего.
А может чуть погодя? у Сергея, от запаха водки и Витькиного пения, подкатила тошнота.
Когда потом, с дуба упал? За ворота заведут, до нитки ошмонают. Останешься голым, слюнями подавишься, слезами горькими захлебнешься. А в конце, саданет инфаркт, с инсультом и параличом? Когда тогда? решительно выступил Витька, на защиту поправки здоровья, немедленного и бесповоротного.
Через секунду после его речи, все жевали, закусывая в ожидании, когда тепло водки достигнет желудка.
Не понял, еще через две секунду нарушил ожидание, Витька, Вас для чего от семей оторвали? Чтоб жрать, и загорать на природе? Добивать надо все в темпе вальса, в срочном порядке, чтоб другим не досталось, ни капли, ни крошки.
Команда «строиться» их, слишком занятых «добиваем запасов» с места не сдвинула.
Только когда они увидели уже построенный к вхождению, в открытые зеленные ворота строй, они похватали свои сумки. На ходу дожевывая, присоединились к остальным.
Команда «строиться» их, слишком занятых «добиваем запасов» с места не сдвинула.
Только когда они увидели уже построенный к вхождению, в открытые зеленные ворота строй, они похватали свои сумки. На ходу дожевывая, присоединились к остальным.
. Проходим отборочную комиссию, услышали они окончание наставлений майора.
Они достали уже этими комиссиями. Всю ночь ехали. Только присели, опохмелились чуток. Бац! Опять отборочная комиссия. У семьи отобрали, от работы оторвали. Все, что есть с собой, скоро отберут. Беспредел полнейший. И ничего не попишешь, поднял Витька, указательный палец вверх, Армия.
А в военторге, чего дают? икнул, рядом с ним Сашка.
На пирамидон с повторином нарваться желаешь? Тогда сходи, посмотри, а потом тебе добавят в Роттердам с Попенгагеном, предостерег его Василий.
Налево! Шагооом марш! рявкнул, майор, видно вспомнив свою лейтенантскую молодость.
Иии их! Были мы вчера сугубо штатскими, провожали девушек домой! ухарски, с надрывом, заорал Витька.
Майор остановился, и, сделав грозное лицо, погрозил ему кулаком.
Вот сволочь а? Я ему помнишь, тогда? Весь свой стакан, как другу, обиженно повернулся Витька к Сергею, песню строевую затянул, а он мне кулачиной грозит.
Это он тебя предупреждает. Не прекратил бы этот вой, который у тебя песней зовется, он бы тебе сапогом, точно заехал, согласился с офицером Сергей.
Витька Симонов, еле стоял перед комиссией, напрягая все силы, чтоб сохранить равновесие.
Дурдом! Пятьсот километров сюда везли, чтоб еще здесь порешать «готов, не готов», полоскались в его пьяной голове мысли.
А вы, товарищ Симонов, добровольно изъявили желание, помочь стране с уборкой урожая? задал вопрос, капитан, один из членов комиссии.
Витька, мог подстроиться под любого собеседника. При этом говорить то, что от него ждут. Сейчас его жгло желание, побыстрей выскочить на свежий воздух, в виду начинающихся накатывать волнами, позывов тошноты.
А как же? Родина-мать зовет! Каждый день в пять утра подъем, и бегом к военкомату, отмечаться в очереди. Пару часов стоишь, следишь, чтоб в списке не сдвинули. Сами понимаете, блат, выше военкома. Потом в обед. После работы, контрольная отметка. А как без этого? На целину: желающих, как грязи. Еще, блатников посчитать, ответил он скороговоркой, боясь, как бы его не стошнило, прямо перед комиссией, Полгода без сна и всухомятку, лишь бы попасть, смотрел он в глаза спросившему капитану, пытаясь вызвать в нем понимание и сочувствие. Видя, что этого не будет, Витька выдал последний аргумент,
16
Одобряю, все решения партии и правительства, которые есть и которые будут. Всю международную политику, категорически поддерживаю На паре гектаров, колоски соберу лично, на карачках и голыми руками. Все, убегаю, зажав рукой рот, он пулей вылетел из казармы.
Первым увидел, вылетевшего из здания Витьку, Сашка, и, показывая на него остальным, пояснил,
Витька опять чего-то наобещал. Ишь, как летит выполнять, ветром даже повеяло.
Витька резко остановился и его начало тошнить.
Нет, похоже, напугали, сердечного. Смотри, как выворачивает, изменил он свое мнение.
Жратвой давиться, меньше надо было, не согласился с ним Серега, я ему оставь, потом доешь. А он, не съедим, отберут.
Да причем тут, это? Ты видел, какой там бегемот сидит, политически подкованный? Я от смеха чуть в осадок не выпал. От меня за четыре метра, водярой прет, еле стою. А он меня спрашивает, Ваше отношение к антиалкогольной компании?
И ты, конечно, против? поинтересовался Васька.
Меня, чего в капусте нашли? Стараюсь, говорю, помощь партии и правительству во главе с Михаил Сергеевичем в его трудной борьбе с зеленым змием. А этот бегемот, следующий вопрос задает,
А в чем выражается, ваша помощь? Я говорю, пить стал больше, а закусывать меньше. Чтобы врага, который мешает нам строить светлое коммунистическое будущее уничтожить совсем.
Похоже, без меня урожай поборете, подошел к ним, с позеленевшим лицом, Витька, это не комиссия, а военный трибунал, а ты враг народа на допросе. Говорю, доброволец, сомневаются. Говорю, партию люблю, правительство, даже Раису Максимовну, тоже сомневаются.
Радуйся, что не шлепнули. Мы тебя на исправление возьмем, на поруки, как говориться. Целина же без тебя, Сашка задумался, подыскивая слова, как водка без градуса.