Так он и поступил, взяв белую трость, как шпагу, словно она могла его защитить. Бульдог, потоптавшись, двинулся вслед за ним. И если бы не его пыхтение, да не хруст под ногами ледяной корочки, да не ветер на пустыре, слабо освещённом белыми фонарями автостоянки, стояла бы тишина гробовая. Ведь гробовая не значит полная. Шум ночных машин наверняка слышен во всех гробах. Буквально пару шагов не дошёл Серёжка до тополей и берёзок, которые обступали пятиэтажку. Думая, почему ни один из псов на стоянке не отозвался на лай Жоффрея, он вдруг споткнулся обо что-то мягкое и едва не упал. Жоффрей позади страдальчески заскулил с нотками обиды вот оно, вот, я предупреждал! Переложив трость в левую руку, державшую поводок, Серёжка нагнулся ощупать то, что задел ногой. И оторопел. Это была крупная собака с короткой и густой шерстью, лежавшая на боку. В безжизненности животного сомневаться не приходилось, хоть его тело ещё хранило тепло. Пахло свежей кровью.
Пока Серёжка медленно выпрямлялся, стряхивая с руки эту кровь, которой испачкал кончики пальцев, Жоффрей приблизился и обнюхал мёртвое тело. Он уже не был в панике. Он был просто сильно взволнован. Его приятель, тем временем, попытался выстроить некоторую логическую цепочку. Пса, безусловно, прикончили только что. Прикончили тихо, значит каким-то острым предметом. Бедный Жоффрей всё видел. Поэтому он и начал беситься. Значит, убийца сейчас находится где-то рядом. Да, он не мог уйти далеко. Беспомощно оглядевшись, Серёжка вытащил телефон. Но кому звонить? Он не знал. Как раз в этот миг донеслись шаги. Они приближались со стороны четырёхэтажки. Потом послышался голос:
Жоффрей, Серёжка! Чем вы так озадачились? Проститутку, что ли, нашли? А деньги уже все пропиты?
Мы нашли Малыша, ответил Серёжка, только сейчас догадавшись, кому принадлежит труп, и сразу поняв, кому принадлежит голос. Он не ошибся. К нему вразвалочку подошёл худой и длинноволосый очкарик лет сорока, рокерского вида. Звали его Олег. Он жил в четырёхэтажке напротив бойлерной.
Да, Малыш, проговорил он, направив на труп луч света из телефона, значит, и до него добрались! Вот гады!
Гады, только не те, качнул головой Сережка, те арматурами забивают собак, а этот, видишь, зарезал! Крови полно.
Да, много, признал Олег, и, убрав мобильник, задумчиво закурил. Задумался и Жоффрей, усевшись на лёд. Было о чём думать. Малыш был добрым бездомным псом, любимцем всего двора. Его все подкармливали, особенно тётя Маша, жившая в третьем подъезде той самой пятиэтажки, четвёртый подъезд которой был славен тем, что в нём жил бульдог, поводырь слепого. Она заботилась обо всех собаках и кошках, которым в жизни не повезло. Не только кормила, но и сооружала для них жилища из ящиков и линолеума.
А я, ты прикинь, сижу, читаю Фонвизина, и вдруг слышу Жоффрей разлаялся так, как будто увидел чёрта! сказал Олег, выпуская дым, дай, думаю, выбегу, погляжу, что там происходит!
Да, он его увидел, бросил Серёжка.
Чёрта?
Убийцу. Поэтому и залаял.
Присев на корточки, Олег снова достал мобильник. Включил фонарик. Окурок выпал из его рта.
Ого! Представляешь, он его прямо распотрошил!
Ты чего, серьёзно?
Серьёзно! Сперва перерезал горло, чтоб не орал, потом кишки выпустил!
У Серёжки перехватило дыхание, у Жоффрея, видимо, тоже. Он заскулил.
Заткнись! психанул Серёжка Олег, Олег! А может, ментов позвать?
Олег решительно встал. Очки зло блестели.
Шутишь? Каких ментов? Людей убивают они не чешутся! Постой здесь, я сбегаю за лопатой.
Как за лопатой?
Ну, а за чем ещё я должен бежать? За кочергой, что ли? Надо его зарыть, а то тётя Маша и тётя Оля завтра с ума сойдут! Никуда отсюда не уходите. Если урод вернётся, Жоффрей загавкает, и тогда я этому потрошителю сам мозги из черепа выну!
Серёжка признал эти аргументы очень логичными. Жоффрей тоже. По крайней мере, он перестал пыхтеть и заважничал. Но как только Олег ушёл, они оба скисли. Не удивительно ведь Малыш был их близким другом. Жоффрей однажды украл у него отличную кость, которую сам Малыш стащил ещё где-то. Скорее всего, у псов на автостоянке. Этих собак кормили на зависть всем остальным.
Решив с Малышом проститься, Серёжка сел перед ним на корточки и погладил пса по его большой, лобастой башке. Зачем-то потрогал морду. Мёртвый оскал был страшен.
Бедный Малыш, прошептал Серёжка дрожащим голосом, добродушный парень! Ты никому ничего плохого не делал! За что тебя?
Ему на глаза навернулись слёзы. Бульдогу всё это не понравилось. С возмущённым хрюканьем встав, он сразу двумя передними лапами хорошенько двинул хозяина в левый бок что ты, мол, себе позволяешь? Серёжка, чтоб не свалиться, должен был упереться правой ладонью в землю, прям около носа мёртвой собаки. Его рука ощутила что-то более твёрдое и холодное, чем земля. Взяв этот предмет, Серёжка его ощупал, это был ключ небольшой, узорчатый, двухбородочный. Распрямившись и машинально сунув его в боковой карман пилотской кожаной куртки только не в правый, где находились ключ от квартиры и носовой платочек, а в левый, Серёжка тут же о нём забыл.
Ты чего дерёшься? строго спросил он своего пса, совсем уже охамел?
Жоффрей зарычал. Серёжка хотел взять его за шиворот да встряхнуть хорошенько, однако вовремя спохватился. Слишком свирепым было рычание. Оно вряд ли адресовалось ему, Серёжке.
Да, маленький бульдог рычал, как на волка. Все его мускулы снова налились твёрдостью для стремительного броска и хорошей драки. Тронув собаку, Серёжка определил, куда она смотрит. Жоффрей смотрел в сторону проулка между школьным забором и углом дома. Там кто-то был. Этот кто-то, судя по всему, приближался, стараясь ступать бесшумно. И личность эта бульдогу сильно не нравилась. Его шерсть опять стояла торчком. Такое случалось редко Жоффрей был псом предельно спокойным и дружелюбным. Легонько хлопнув его по морде, чтоб он заткнулся, Серёжка выпрямился и сунул руку в карман.
Ублюдок! звенящим голосом крикнул он, подойди, не бойся! Я ничего не вижу, а он хромой! А у тебя нож!
Ответа не прозвучало. Бульдог сопел. А Серёжка ждал, комкая в кармане платок. Ему, в самом деле, очень хотелось, чтобы маньяк попытался пробить ножом пилотскую куртку, а затем вырваться из его, Серёжкиных рук. Тогда бульдог вцепится, а уж там Олег прибежит с лопатой, но было тихо.
К Жоффрею вдруг подошла собачка. Они обнюхались и запрыгали. Это их поведение показалось Серёжке странным. Со стороны дальнего угла дома раздался голос молодой женщины.
Боня, Боня! А ну, отстань от Жоффрейчика! Он болеет!
Боня отстал. Но Жоффрей захрюкал с нотками недовольства мол, опять влезла не в своё дело! Собачница подошла, дымя сигаретой.
Привет, Серёга!
Привет, произнёс Серёжка, узнав Маринку, стройную медсестру с наглыми глазами. Она жила со своими родителями, детьми, вечно пьяным мужем и спаниелем здесь, в наркоманском доме, рядом с которым погиб несчастный Малыш. Серёжка с нею дружил. Они очень часто гуляли вместе. При подходящей погоде любили выпить и покурить, сидя на заборчике в глубине какого-нибудь дворового закоулка, среди кустов, в которых шныряли их собачонки.
Кому это ты кричал? спросила Маринка. И в этот миг заметила Малыша. Пока она на него светила мобильником, отгоняя свою собаку, Серёжка всё рассказал. Она пришла в ужас и близоруко прищурилась на проулок, белевший под фонарём.
Там никого нет, возле школы! Может, Жоффрея что-то ещё встревожило?
Нет, он видел убийцу, очень уверенно заявил Серёжка, этот урод просто отошёл в тень, не знаю, что ему ещё нужно.
Маринка вздрогнула и, визгливо подозвав Боню, взяла своего питомца на поводок.
Да будь они прокляты, эти твари! пробормотала она, выдёргивая из пачки новую сигарету, чёртовы живодёры! Убийцы! Изверги! Надо что-то делать, Серёженька! Ведь Малыш это уже пятый!
Шестой, уточнил Серёжка, и тем ломали хребты, а его зарезали.
Впечатлительная Маринка тихо заплакала. Тут вернулся Олег с лопатой. Сказав Маринке, что её новые сапоги ей очень идут, он начал копать могилу. Была половина третьего ночи. Скрежет лопаты мрачно заворожил даже юмориста Боню и оптимиста Жоффрея. Оба они стояли, не отрывая глаз от Олега. Пока Малыш не был погребён, царило молчание. Лишь когда Олег охлопал лопатой холмик, Маринка вытерла слёзы и проронила:
Парни, это ужасно! Как нам их остановить?
Сначала надо их встретить, сказал Олег, постучав лопатой по стволу тополя, чтобы сбить грязь, а как это сделать знает один Жоффрей.
Взглянув на Жоффрея, Маринка с Боней молча направились к своему подъезду. Олег, выслушав рассказ Серёжки о том, как Жоффрей опять зарычал, решил прогуляться с лопатой по близлежащим дворам и улочкам. По его словам, одежда убийцы могла быть в кровавых пятнах. Простившись с ним, Сережка с Жоффреем пошли домой.
ГЛАВА ВТОРАЯ