Краски года времен. Сборник поэзии и прозы - Сергей Ходосевич 7 стр.

Косой в селе хмельного пива
где то поднабравшись-
Цепного пса не испугавшись,
за лапы с Полканом тем взявшись,
О жизни вдруг повёл рассказ;
Все зайцы трусы-это раз!
И два, я брат, сказу до коле,
 на всем большом лесном просторе-
стращать меня и даже Вас-
Медведя будет страшный глаз,
До коль скажи мне человек-
тобою правит с века в век!
Мы не свободны ли с рожденья!
Три-я имею откровенья;
Всех зайцев вон-
с лица земли, они без мозгов ведь и тупы!
Медведя со свету сживём,
а уж потом на человека
 пойдем с победную войной.
Полкан с ушастым зелье досушив-
в грудь постучал,
страшнейший поднял крик;
И правда ведь,
скажи доколе жизнь нам прозябать
          всем псам в неволе!
Ох, поохотиться мне что ли!
Стальную цепь клыками разорвав,
всех шавок местных по округе
 вокруг себя он вмиг собрав,
кивнул на зайца и сказал;
Псы верные-вот это генерал,
И к жизни сытой и безбедной-
дорогу он укажет нам!
И ломанулась стая с лаем,
 в лес ближний, сокрушать врага!
Косой кричал; Свобода, братья!
 Она вам очень дорога!
Три дня творилось там убийство-
В лесу исчезли зайцы быстро
Псы сыты на поляне разлеглись-
на генерала все косясь,
 задумавшись, что дело тут нечисто-
Ушастый протрезвел и весь дрожа-
шептал: теперь скорее к Мишке
Сам получай-
вскричал Полкан-от люта зверя шишки
иль дурь-как вон,
 так наложил-глядим в штанишки
И лапы, двигая едва
 косой побрёл к берлоге-
медвежий рык,
 услышавши едва-
стал ловкий, быстроногий,..
вмиг сердце труса провалилось в пятки-
бежал куда глаза глядят и без оглядки
Приметив беглеца собачья свора,
пустилась вслед, залаяв злобно хором.
Инстинкт охотничий-догнать,
у них, скажу вам не отнять!
Своих, кто хаит во хмелю
и мания величия набравшись-
сбирает псову свору на войну-
все знайте!
так именно закончиться едва начавшись!
Мораль тут каждому ясна:
Коль храбрости в себе набравшись
 псов на охоту повели
 и над себе подобными
 изрядно надругавшись-
возмездие негаданно придет-
вас в мир иной прибравши!
Медведя коли вы боитесь
,зачем над зайцами дразнитесь!
Охота дело ведь такое-
на чьи то когти угодите вскоре!
Охота, ежели война-
смотри ведет куда тропа,
проснётся коли как Медведь-
ох, убежать, дай бог-успеть!

В село сходив, нажравшись до
отвала
хорёк разлёгся, тяжко стало
Над полусонным вдруг-откуда
не возьмись-сорока громко так
застрекотала:
Премьера оперы сегодня!
Солист известнейший и модный-
маэстро Соловей исполнит там
Лесную трель!
Хорек поднялся недовольно и
заорал:
Пернатая, довольно!
В лесу культура-хорошо!
Но ваша опера про что?
Опять про солнце, про цветы?
Иль хуже даже про любовь,
из за неё прольётся кровь?
А ваш солист горластый-совсем
и не прекрасный,
петь то поёт, но вот артист
ужасный!
Глаза на выкате и морда красна!
Опять особая тут раса? -на
ветку севший Соловей подметил
очень страстно-
Слыхали ли мои работы,
проведший этот день в
заботах?
Бывали в театре-то когда?
 Отстань, певец, все это ерунда!
Театры, живопись, искусство-
гнусно!
 Да! обыватель вы искуссный!
Красноречив, но вот в душонке
пусто и ума вам вижу не хватает
никогда!
Искусство чтоб критиковать-
О
НЕМ БЫ НАДОБНО БЫ ЗНАТЬ!
И быть ценителем труда
любого
Кому всё говорю! я-лежебоке и
невеже! горе!
Маэстро упорхнул в башке
хорька родив эмоций злобных
море
Мораль двойная такова: Не
обсуждай того не знаешь что
сполна!
Не доказать тупому сути-их это
злит и нервы крутит!
Искусства ж сила такова, что
музыка всегда права!

Шакалу как то сон приснился,
Что с львицей он уединился.
Застукав лев изменницу взбесился,
На жизнь шакала покусился.
А тот, проснувшись весь в поту,
Завыл: Мол сон сей не пойму.
И к толкователю всех снов-ослу,
вдруг пулей взвился,
В толстенной книге мудрым мыслям удивился,
И тут ученым просвящен,
как будто заново родился
Коль страшный сон-наоборот,
В судьбе моей случится может,
как в сказке новый оборот
Готовить в джунглях срочно надо восстание, переворот
Нужна мне армия и флот!
Неделю в прериях метался
И к воскресенью наконец шакал вдруг мыслями собрался,
За дело сразу яро взялся
Пустил он слух, его мол лев,
что на охоте испугался
Лань не догнал и растерялся
И подкупить его старался,
Что у царя прыжок не тот

И всех детенышей, едва глаза открывших,
Кормил он вдоволь якобы у льва,
отнятой пищей,
Потом поднялся и сказал:
Царем меня кто назовет,
  тот славы вечной верно сыщет,
Ведь воин джунглей плох,
  её, что с малых лет не ищет.
Мартышки мелкие, слонята,
жиравчики и дикие свинята 
  чьих сил на шалости всегда богато,
Ура! -воскликнув за вождем пошли,
Сносили пальмы, джунгли жгли,
Топтали зелень и цветы
И льву кричали: Уходи!
Лев поначалу умилялся,
Как веселы детишки в царстве,
От криков все же их устал
И с места царского поднялся:
Страшнейшим рыком заревел,
Мощнейшей лапою за розги взялся
А тут шакал истошно заскулил:
Смотрите, дети! Царь огромный с вами дрался!
Он видно совесть потерял
  и от величия зазнался!
И тут царицы слышит глас:
Шакал! Так это, ты, в лучах здесь славы детской всей купался!
И не меня, не мужа не боялся!
Смотрю, ты-смелый оказался!
А ну-ка, брат сразись со мной,
Бузить, ты в джунглях, коль не убоялся
Детишек крик в сей миг унялся,
Шакал поник и тихо оправдался:
Что взять с детей, царица, царь
Они не слушали нас встарь!
Шумят, шумят, но поколение такое
Я лишь не вышло бы чего плохое!
Я с ними для порядка,
от наказания предостеречь
А львица на своем: Твоя мне сладка речь
Сражаться знаю, ты, со мной не взялся б,
Так ради них, с ближайшей со скалы,
За жизнь хоть одного, чрез омут постарался б
 Прости, царица, я уж наигрался,
Фекалии свои обнюхав,
Шакал с восстанья места убирался
Мораль истории проста,
Не надо умных книг осла,
Шакалов бредней изо сна,
Чтоб молодежь с умом у нас росла,
Ей надо дело, не слова,
Нужна ей сила, голова,
Направить, чтоб на добрая могла

И даже «розги» иногда,
Меж поколеньями, чтоб в свете,
Ввысь не росла огромная стена!
На политическом Олимпе-их бой вести, вам не игра,
Особо как, у их на бунт ведущих 
штаны в фекалиях и душа

Утро в черных тучах,
Ветер, снег в лицо.
В спящих здесь кварталах,
Я ищу крыльцо
Прячется, где детство
И всегда тепло.
В той стране, что нету,
Но всегда жива!
Где тянулись к свету,
Но настигла тьма,
Где любви вдруг первой-
Я сказал слова
Магазинов модных в инее стекло
         Мысли, как в тумане,
         Маяки такси.,
        Улиц проплывают гордо фонари!
        Если это-счастье,
        Что ж так много слез!
        Та страна из детства-
         Быль или курьез!
Ветер бьется в стекла,
То ли дождь, то ль снег.
Мы живем в рекламы-
Яркой бурный век.
Сыро и морозно
И черно вокруг
Глупо и серьезно-
Ты огней всех друг!
В прошлое уплыли лучшие года
И к крылечку с детства-дорога заросла
Счастья иль несчастья лучшая страна,
К тебе приспособленцам дорога не видна!
        Магазинов модных в инее стекло,
       Мысли, как в тумане,
       Маяки такси,
      Улиц проплывают гордо фонари,
За ваучер продали дельцам свои мечты,
И к раю иль не раю мы тянем корабли
Страны что оболгали-
Держа все черепки!

На одном из аккордов-
жизнь порвалась, как струны
И река понесла в мир холодный и лунный.
На гитару толпа горьки слезы роняла,
Как молитва слова песни мужа звучала.
С хрипотцой голосок и душа на надрыве,
И огонь из стихов, что не стынет поныне.
Ты сгорел, как свеча до конца без остатка,
Не стелил пред собой, чтобы падалось мягко,
Дураков не любил щебетали, что сладко.
Как Победы дитя слово молвил солдату,
А романтикам всем стал, ты, другом и братом.
Но эпохи ветра вдруг порвали твой парус
И истлела душа, струны лопнули в клочья,
Сгинул с грешной земли, будто в отпуск бессрочный.
Бродит Гамлет во тьме,
слышен возглас Жеглова,
В каждом сердце слова,
что написаны кровью
Как металл нашу грудь
 рифмы режут так больно!
Гений умер, но жив,
Наш великий крамольный!