Ирина и юноша подошли к магистру и поочерёдно обняли старца. Девушка уткнулась ему в плечо и тихо всхлипнула. Магистр тяжело вздохнул и приглушенным голосом сказал:
Надеюсь, я был хорошим наставником. А теперь ступайте.
Хельм вышел первым, Ирина же замерла на пороге, обернулась и пристально посмотрела на человека, все эти годы заменявшего ей отца, будто пытаясь навсегда запомнить его образ. Затем развернувшись, бросилась вниз по лестнице, спеша в замковый двор.
Как и сказал Магистр, их уже ждали. Во дворе верхом на боевых конях выстроились два десятка тяжеловооруженных рыцарей, кони Ирины и Хельма также были тут, ожидая своих седоков. К девушке подъехал Мальнир, и, улыбаясь, произнёс: Я рад сестрёнка, что мне выпала честь составить тебе компанию, как в старые добрые времена. Ирина посмотрела на него и грустно улыбнулась в ответ: Да, Мальнир, как старые времена. Ответила Ирина и вскочила на коня.
Отряд, перестроившись в походную колонну, лёгкой рысцой покинул замок Ордена Солнца и Креста. Миновав подъёмный мост, рыцари свернули на южный тракт и медленно, один за другим, растворились в ночной темноте. А с севера в это время уже приближалось зарево от тысяч горящих факелов. Узурпатор Эениас начал атаку.
ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА ВЕЛИКОГО МАГИСТРА
В замке спешно поднимали мост, закрывали тяжёлые ворота и опускали стальную решётку. Рыцари и послушники занимали свои места у бойниц и выстраивались на стенах, напряжённо вглядываясь в море светящихся факелов, обладатели которых, только что взяли замок, в полное кольцо осады. С замковых стен было видно, как противники подтаскивают тараны и штурмовые лестницы. Вдалеке было слышно, как военные инженеры собирают требушеты* и перекидные мосты. Да, алезийская армия умела штурмовать укрепления, и сейчас готовилась к этому самым тщательным образом. Магистр стоял на донжоне* и наблюдал за этими приготовлениями. Нет, он не испытывал страха, не испытывал и сладкого пьянящего чувства предстоящей битвы, сейчас старый воин, ощущал только усталость. И какую-то, немного детскую, обиду. Его пришли убивать те, кого он привык считать своими друзьями. Впрочем, все это было не важно. Он достаточно долго пожил на этой земле и видел много предательства, наблюдал, как верные союзники становятся заклятыми врагами, как короли, убивали своих детей и братьев, ради вожделенного трона и власти. Сам он, всегда был чужд политическим интригам и полагался лишь на силу меча и своих братьев по ордену. Зная, что в роковой час они его не подведут, и вот этот час настал. Бывшие друзья теперь жаждут его смерти. «Ну что же» Думал старый воин, «у каждого свой путь».
Ближе к рассвету, все военные приготовления были окончены, и по обе стороны от стен повисла напряжённая тишина. Противники пристально всматривались друг в друга, сохраняя гробовое молчание, казалось, что сам ветер стих, ожидая начала сражения.
Наконец из алезийского лагеря прибыл парламентёр, молодой гвардеец в лёгкой кирасе. Подскакав почти к самому рву и размахивая белым флагом, он с надменным видом осмотрел стены и их немногочисленных защитников, а затем громким и зычным голосом прокричал: Я глашатай Его Святейшества Первосвященника и Регента Алезии Эениаса! Мой господин не хочет напрасных жертв, среди воинов нашей Святой Матери Церкви, мы все братья и каждая капля пролитой крови, это трагедия для Церкви и Всевышнего! А посему, Регент Алезии, являясь преданным слугой Творца, а также по причине своего исключительного миролюбия, предлагает вам, доблестным рыцарям, первое! Сложить оружие и выдать нам изменника Гратитора, а так же всех его сообщников, кои применили к королеве Алезии, поистине чёрное колдовство, обрекая её душу на вечные муки! Вам также предлагается, выдать нам и сестру ордена, хранительницу королевы Ирину, которая, подозревается нами в государственной измене. Его Святейшество гарантирует всем честный и справедливый суд! Остальным же рыцарям разрешается остаться в своём замке до окончания суда при условии полного разоружения и беспрекословного подчинения Его Святейшеству Эениасу. Даём вам один час на раздумье. Ежели, наши требования не будут исполнены, а равно как и исполнены частично, мы начнём штурм!
Минуту царило полное молчание, затем со стен замка, раздался одинокий смешок, его тут же подхватили другие, и вот уже все рыцари, находящиеся на стенах, смеялись во весь голос. Парламентёр, ещё раз недобро глянул на защитников крепости, развернул коня и помчался обратно в свой лагерь, под смех и улюлюканье Рыцарей Церкви.
Минуту царило полное молчание, затем со стен замка, раздался одинокий смешок, его тут же подхватили другие, и вот уже все рыцари, находящиеся на стенах, смеялись во весь голос. Парламентёр, ещё раз недобро глянул на защитников крепости, развернул коня и помчался обратно в свой лагерь, под смех и улюлюканье Рыцарей Церкви.
Час тянулся медленно, однако воины-братья не теряли это время даром, они готовили стрелы, поднимали на стены бочонки с горючим маслом. В бастионах баллистарии* подготавливали баллисты и другие метательные машины. Во дворе послушники спешно укрепляли ворота, и сооружали баррикады из мешков с песком. Так прошёл час, напряжение в воздухе сгустилось до такой степени, что казалось достаточно искры и все пространство полыхнёт огнём.
Вновь появился парламентёр, на этот раз, не доехав до края защитного рва, он осадил коня и вновь зычно прокричал: Время вышло, каким будет ваш ответ?! Теперь на стены поднялся сам великий Магистр. Он, тяжёлым взглядом посмотрел на глашатая, так, что тот невольно отвел взгляд, затем громким, но спокойным голосом произнёс: Слушай меня, глашатай, и передай мои слова, этому узурпатору Эениасу, чьё нутро уже давно сгнило. Мы всегда отвергали всяческие условия и ультиматумы, исходящие из лживых уст тех, кто подло предал Корону, Церковь и самого Всевышнего. Скажи мне, глашатай, отчего твой господин лично не явился ко мне? А не явился он потому, что знает цену своим лживым обвинениям. Знает, что руки его, по локоть утонули в крови тех, кто с мечом в руках защищал Алезию и Королеву. Знает подлый изменник, что это его проклятые чары, чуть не извели нашу Великую Королеву. Знает и боится, чувствует уже, как у него дымятся пятки, осознает, тот праведный гнев, который обрушат на него Архимандрит и другие магистры. Вот и пытается подкупить нас своими лживыми посулами. Запомни одно, никогда Рыцари Церкви не сдавались жалким разбойникам, а теперь вы все без сомнения таковыми стали. Однако возмездие придёт. Смерть нас не страшит, мы принимаем ваш вызов, и будем сражаться за каждую пядь нашего древнего дома. У каждого своя судьба, наша пасть в бою, как и подобает воинам Творца, ваша болтаться на виселице. А теперь убирайся, более ты не парламентёр, ещё слово и я прикажу нашпиговать тебя стрелами, точно дикобраза.
Глашатай плюнул себе под ноги, развернул коня, потрусил в свой лагерь. Не прошло и пяти минут, как войско осаждающих пришло в движение. Затрубили рожки, застучали барабаны, и тут же со свистом рассекая воздух, по замковым стенам ударили требушеты. Их огромные, каменные снаряды, ударяли с такой силой, что выбивали огромные глыбы, из каменной кладки зубчатых стен, покрывая их паутинкой трещин. Следом заговорили и другие метательные машины, отправляя свой смертоносный груз в сторону осаженного замка. Во дворе уже начался пожар, огонь с жадной яростью пожирал всё, что только могло гореть. Послушники тут же кинулись сбивать пламя, передавали по цепочке вёдра с водой, засыпали огонь песком, однако все новые и новые горящие шары, падали с небес на защитников замка, сея смерть и разрушения. Наконец, алезийская армия пришла в наступление, на позицию выступили лучники, они буквально поливали Рыцарей Церкви тысячами черноперых стрел, сбивая воинов с замковых стен, врезаясь в древнюю кладку и вышибая из неё мелкое каменное крошево. Магистр отдал приказ, из замка на встречу осаждающим хлынули ответные потоки стрел, пилумов и арбалетных болтов. На бастионах заговорили баллисты, их огромные стрелы, буквально сметали всех со своего пути, оставляя огромные бреши, в плотных шеренгах гвардейцев Первосвященника. Однако бреши эти, тут же заполняли новые воины и враг неумолимо приближался ко рву с водой. Солдаты тащили штурмовые лестницы, и перекидные мосты, умирая под градом стрел, пилумов и камней, летящих со стен замка. Но на место одного погибшего нападающего приходило десять. Вновь несколько огромных глыб практически разом нанесли свои сокрушительные удары, по надвратной башне и от чего древние стены покрылись громадными трещинами. Башня затрещала, слегка накреняясь, ворота перекосило, стальные цепи лопнули и подъёмный мост, с грохотом рухнул на своё привычное место, накрывая собой ров с водой и давая нападающим шанс, подтащить тараны непосредственно к массивным воротам. Окрылённые таким успехом, гвардейцы и королевские солдаты гурьбой бросились к опустившемуся мосту. И были буквально истыканы сотнями стрел и арбалетными болтами. Вода во рву окрасилось красным, солдаты падали, от напиравших сзади своих товарищей, тяжёлые латы тут же утягивали их на дно.