Началось это давно, будучи подростком. Хоть он и имел глубоко религиозных родителей, шел он строго против них. Он всегда приходил в ярость, если против его доводов говорили: «Да ты просто не понимаешь», «Да ты еще слишком молодой, глупый, станешь старше, поймешь, уверуешь». Джон лишь закатывал глаза и отвечал: «С возрастом придет только старческое слабоумие, а там и до религии недалеко».
Конечно же, эта фраза вызывала многие дополнительные споры и разногласия, но он никогда не отступал от своих убеждений.
С возрастом Джон осознал, что зачастую, спорить с такими людьми бесполезно. Во-первых, зря потраченное время. Во-вторых, нет никаких причин трепать свои нервы из-за таких людей. Проще остаться при своем мнении и не вступать в спор с людьми с кардинально другим мировоззрением. Но Лили была абсолютно уверенна, что при такой обстановке и разговоре, Джон бы не выдержал вставить свои пять копеек в разговор. А возможно просто бы промолчал с соседями надо налаживать дружеский контакт. Для Лили было проще, если бы этих соседей вообще не существовало.
Она продолжала пялиться на Оливию с полным недопониманием. К чему такие вопросы и уместны ли они при первой в жизни соседской встрече. Возможно, Лили зря сильно возбудилась от такого вопроса, и Оливия лишь хотела узнать верующие ли они с Джоном или нет.
Эм, а с чего такие вопросы?
Оливия продолжала смотреть на Лили с укором.
Ох, вы не подумайте ничего плохого. Мне просто интересно.
Хозяйка дома, держа кружку черного чая, начала чувствовать, как ее ладони слегка вспотели от волнения. Чем оно было вызвано, она не понимала.
Нет. Ничего такого. Мы с Джоном люди неверующие. Так что держимся подальше от церквей и всего святого, ответила Лили и тяжело сглотнула слюну, словно ком чего-то твердого.
Ну, понятно.
Лили возмутилась этим ответом. Прозвучал он слишком твердо и грубо, будто ее оскорбили прямо в лицо.
Что понятно? Ее тон изменился на более серьезный. Оливия в свою очередь осмотрела Лили с ног до головы, осуждая еще больше.
Я не понимаю, как можно не верить в нашем мире. Надо быть очень глупым человеком. Я бы даже сказала идиотом.
Лили начала краснеть от злости, сжала кружку сильнее так, что костяшки рук побелели. Она поставила чай на стол и откашлялась.
Ох, Джон, где же ты сейчас, когда так нужен. Ты бы сразу передумал налаживать отношения с соседями, проговорила Лили у себя в голове. Реакция Джона ее волновала больше всего, даже после услышанного оскорбления в лицо. Начал ли бы он повышать тон и ругаться или повел бы себя спокойно. Лили ставила на первое.
А я считаю, что надо быть конченным кретином, чтобы придти в гости и бросаться такими заявлениями! Лили встала с дивана, выпрямила спину во весь рост и продолжила говорить. Вам пора идти. Разговор у нас явно не задался. Да и я не потерплю выслушивать какие-либо оскорбления в свою сторону. В особенности от чужих мне людей!
Милочка, мы с вами далеко не чужие люди. Живем все-таки по соседству несколько лет.
Ты мне никто, абсолютно.
Дорогуша, успокойтесь. И мы с вами кажется, не переходили на «ты».
Мне наплевать. Лили начала краснеть от злости, словно голова у персонажа в мультфильме. Вена на шее надулась и начала пульсировать.
Лили, дорогая, вы меня неправильно понимаете. Я же хочу помочь, поверьте мне. Садитесь обратно, мы не договорили.
На этом моменте терпение Лили в конец лопнуло.
Пошла вон. Живо.
Что? Оливия сделала вид, как будто действительно не услышала слов Лили, хоть и стояла она почти вплотную к ней.
Вы меня прекрасно услышали, добавлять я ничего не собираюсь. Выметайтесь из моего дома и больше здесь не появляйтесь. Или мне придется вызвать полицию.
Лили, уверяю вас, сядьте обратно на диван. Выпьем чай до конца и успеем обговорить несколько важных вещей.
Понятно. С вами, видимо надо немного иначе, разговаривать.
«Иначе» ее научил пользоваться Джон. Он всегда ей твердил, что иногда только таким методом можно добиться хоть чего-то полезного в разговоре или споре. Лили чуть не взорвалась от злости и выговорилась: