Вечером здесь, наверное, можно было встретить студентов, фанатов, настоящих мастеров и перекормленные семейные парочки в одинаковых спортивных костюмах. Утром и днём похоже все по-другому: в зале было полно надменных дамочек с печатью пластического хирурга на лицах. Гомон от их голосов перекрывал грохот железа. Она хмыкнула. Во время подобных занятий в центре подготовки она никогда ни с кем не разговаривала, да и в других тренажёрных залах тоже не принято, да и дыхания не хватит. Самые общительные могут кивнуть или буркнуть что-нибудь, но, как правило, там стараешься даже не встречаться ни с кем глазами. Все понимают, что нужно собраться. Здесь профессионалов она пока не видела.
Она открыла вторую дверь тамбура, сделала пару шагов вперёд и внимательнее осмотрелась по сторонам. Рядом с зеркалом во всю стену вертелась парочка девушек в облегающих штанах. Эти больше смеялись и рисовались стройными фигурами перед татуированным качком, чем занимались делом. Коренастый мужчина у силового тренажёра громкими криками подбадривал сам себя и рычал, когда их прелести перекрывали зеркало перед ним. Его лицо в отражении в этот момент становилось таким собранным, словно он призывал и концентрировал всевозможные магические заклинания во взгляде на свои кривые ноги. Девушки переглядывались и хихикали. Качок ворочал нешуточный вес на тренажёре и смотрел на них во все глаза перед каждым подходом. Аста поморщилась у него были серьёзные проблемы с потоотделением и до тошноты симпатичная физиономия. Он рвал спину штангой так ретиво, что ей захотело подойти и сказать: «Поберегись инвалиды никому не нужны, даже с такой привлекательной мордой и крепким телом».
Крупная силиконовая блондинка с несмываемым загаром отложила гантели, набросила на шею полотенце и, пританцовывая, направилась к ней. Тощий, нескладный парень на ближайшем велотренажёре начал выкладываться изо всех сил, едва заметил её приближение. Она потрепала его по плечу.
Тебе к врачу надо, с наигранной небрежностью сказала она. С таким обменом веществ вес не наберёшь.
Крашеная толстуха с чудовищными складками на животе под коротенькой маечкой, возмущённо обернулась, думая, что обращаются к ней. Тощий парень увеличил ритм. При этом он неотрывно смотрел на ягодицы блондинки, но то был не восторженный взор, а яростная сосредоточенность он вглядывался в ее зад так, точно мастурбировал.
Добрый день, растянулись губы блондинки в дежурной улыбке. Желаете позаниматься?
Сколько стоит абонемент? спросила она.
Услышав ответ, Аста удивлённо приподняла бровь цена была неподъёмной. Тогда она поинтересовалась сколько надо платить за полчаса занятий в день. Девица подёргала за концы полотенца и презрительно скривила губы.
Одинаково. Абонемент на два часа в день. Оплата и за занятие, и за тренера. Желаете уходить раньше ваше право но платите за два часа.
Тренер это вы? насмешливо поинтересовалась она у блондинки.
Не устраиваю? силиконовая грудь подпрыгнула, сузились глаза и сжались губы.
Кожа на скулах девицы была готова лопнуть. Сама напряжённость. Дотронешься до такой зашипит, и отдёрнешь руку, дуя на обожжённый палец. Взгляд Асты скользнул по её мускулистым рукам, бёдрам, скорее мощным, чем тренированным. Раздутые в гневе ноздри, напоминающий мужскую щетину пушок на верхней губе. Пирсинг: три железяки в одном ухе и по одной в каждой брови.
Нет! отрезала она в ответ на злой взгляд. Мне не нужен специалист по гормонам.
Конечно, эта женщина, перекрученная мышцами как батон домашней колбасы шпагатом, была права, но она все равно расстроилась и побрела к выходу, получив плевком в спину гневную тираду и злорадное, со смешком, обвинение в пустом кошельке. Ей было совсем не до смеха, но ни оборачиваться, ни отвечать она не стала.
«Придётся найти мешок с песком или картошкой, с горечью подумала она, или украсть ночью бетонный бордюр от мостовой». На мешок она могла бы выделить немного мелочи из остатков бюджета, а песка во дворе хватало. В крайнем случае, можно пережить один день и без еды. Многие в этом мире так и питаются именно через день.
Опять льёт?
Старушка божий-одуванчик из первой квартиры открыла свою дверь едва она вошла в подъезд.
Аста потрясла отяжелевшее от воды пальто за воротник и вздохнула.
Ремонт затеяли? она показала подбородком на груду мешков цемента на площадке у её двери.
Сосед мой, чтоб ему, сокрушённо махнула та рукой. Второй раз за год. Опять день и ночь греметь начнёт. Устроит нам праздник на Рождество Христово.
Если денег хватает и желание есть, то почему бы и нет, она безразлично пожала плечами; ей было наплевать на всех.
А я пакет кофе в магазине выиграла, радостно сообщила ей старушка, выпятив в улыбке крупные, жёлтые зубы. В акции участвовала, а тут приз.
Аста притворно удивилась, округлила глаза и сказала, что это замечательно, раз ей выпала такая фантастическая удача. Соседка вцепилась ей в мокрый рукав и потащила с собой в квартиру угощать выигрышем. На кухне бабулька налила фильтрованной воды в эмалированный чайник замысловатой формы, поставила его на огонь конфорки и принялась в захлёб рассказывать о ценах в магазине: это, мол, что-то с чем-то. Аста терпеливо слушала и подозрительно косилась на упаковку кофе от подобного напитка и её зубы станут такими же, как у старухи, а фильтрованная вода вряд ли сделает его вкус лучше. Так и оказалось. Но она выпила почти до дна чашку этого мерзкого, отдающего кошачьей мочой пойла, и заторопилась прощаться. Бабулька мелко перекрестила её вслед. «Скромная», разобрала она довольный шёпот.
Аста быстро поднялась на свой этаж. Сбросила пальто, накинула кофту, от которой собиралась избавиться, и беззвучно открыла дверь, прислушиваясь к тишине в подъезде. Затем спустилась на лестничную площадку ниже. С трудом подняла мешок цемента, поддержала его коленом, чтобы перехватить удобнее, и стиснула зубы, шагнув вверх на ступеньку. Каждое движение с таким весом причиняло невыносимую боль. В памяти всплыл сирийский центр подготовки. Представила, как тащилась после недельного марш-броска по раскалённой пустыне к последней контрольной точке. Тогда перед ней оставалось полтора километра каменистого бездорожья и семь минут до окончания срока. Разбитые в кровь ступни были обуты в самодельные лапти пришлось резать на полосы камуфляжные штаны. Обвязанная вокруг головы майка почти не защищала от солнца. Под разгрузочный жилет с боекомплектом набился песок и методично растирал голое тело до крови. Давно опустевшая фляжка превратила кожу над костью таза в один сплошной синяк. Не считая «лаптей», на ней были только трусы и этот «лифчик». На шее болтался автомат, периодически пересчитывая ребра магазином. Ни его, ни жилет бросить она не могла лучше уж сразу пуля в лоб Тогда она успела, добралась кое-как, даже ещё рассмотрела сквозь мутную пелену перед глазами, как офицер из «Хезболлах» пересчитал все её снаряжение метательные ножи, гранаты, выщелкнул из магазинов все сто пятьдесят патронов, даже крохотный компас был отмечен крестиком в списке. Потом он поднял большой палец вверх
Этот мешок цемента сейчас был для неё сродни весу того ненавистного разгрузочного жилета его она тоже не бросит
Раз, два Брошу
В спине начала распрямляться раскалённая пружина. Мгновенно вспотевший от напряжения лоб коснулся края ванны. Она достаточно часто измывалась над своим телом на тренажёрах. Обычно в тесных помещениях и без кондиционера, но каждый раз по меньшей мере это было в охотку. То, что она впервые делала сейчас в ванной комнате, было больше похоже на издевательства американского инструктора «мистера Тайсона». Тогда его остановил Джабаль тихий увалень, с мозолистыми руками крестьянина. Одним ударом приклада он освободил челюсти самозванца-боксёра от шедевра заокеанской стоматологии и, оскалившись собственным щербатым ртом, передёрнул затвор автомата, вгоняя тому в живот полную пригоршню свинца.
Девять, десять Курить
Из зеркала на неё таращилась перекошенная физиономия с выпученными глазами. Помочь этому лицу приобрести нормальный вид могли только два белых круглых тоста с яйцами-пашот, исходящая паром большая чашка обжигающего кофе с кардамоном по-сирийски и огромный ломоть дыни Она словно наяву ощутила её аромат и вкус.
Семнадцать, восемнадцать Сама
Она метнула яростный взгляд в зеркало помимо еды и горячей ванны с пеной ей нужен бассейн с морской водой и жаркое южное солнце. Мешок цемента, упакованный в клеёнку с кухонного стола и наволочку, надавил на плечи и потащил назад вместе с мечтами.