Стой! Стрелять буду!
Но водитель выстрелил сам. Разряд с расстояния нескольких метров парализовал хромого мужчину. Тот упал. Лука попытался выхватить сумку из рук Платона, но мышцы рук хромого свело и он не мог разомкнуть свои пальцы. Да и не хотел.
Отдай сумку! приказал Лука.
Нет! Они убьют и тебя и меня! Знаешь, что это за люди?! громко простонал Платон.
Лука взвалил себе на плечи худого мужчину, понёс его к машине.
Ты вор, ты украл чужое! пристыдил Лука.
А ты так и поверил ему? сказал Платон. Это моё! Это моё сердце! Меня обманули! Да, мне дали денег, но совсем не столько, сколько обещали. В разы меньше. Знаешь, каково это, жить без сердца, с имплантантом? Я не могу ничего почувствовать! Это не жизнь, это ад! Помимо здоровья, я потерял чувства! Я ничего не чувствую, даже страха и злости. Мне даже сейчас не страшно умереть. Но я хочу быть снова живым! Знаешь, каково это, когда сердце снаружи?
У меня сейчас сердце снаружи! закричал Лука. Они взяли в заложники мою жену, понимаешь? Ничего ты не понимаешь. Нет у тебя сердца.
К Платону вернулось равнодушие:
Сам виноват. Не надо было мне помогать. Но, они всё равно всех убьют.
Водитель дотащил мужчину до «Теслы», положил его парализованное тело на переднее пассажирское сидение. Сам сел рядом, развернув автомобиль с обочины в сторону дороги. Вдалеке показались огни нескольких машин.
Бортовой компьютер снова известил:
Вы находитесь в запрещённой зоне. Автомобиль будет заблокирован через две минуты.
Чёрт, надо вылазить! выругался Лука.
Водитель вновь попытался отнять у мужчины сумку, но тот, хоть и начал потихоньку шевелиться, всё ещё крепко держал её в руках. Тогда водитель попытался её расстегнуть, чтобы вытащить содержимое. У него это почти удалось, он извлёк из сумки стеклянный контейнер.
Бортовой компьютер:
Вы находитесь в запрещённой зоне. Автомобиль будет заблокирован через одну минуту.
Да пошли все к чёрту! закричал Платон.
В один момент оклемавшийся пассажир ударил водителя и выхватил контейнер. Лука попытался сопротивляться, но Платон, покидая салон автомобиля, ещё несколько раз ударил водителя. Последний удар он нанёс ногой по голове Луки, и окончательно покинул автомобиль, захлопнув дверь.
Молодой парень на некоторое время потерял сознание. Очнувшись, он попытался вылезти наружу.
Но бортовой компьютер не дал этого сделать. Он известил:
Автомобиль заблокирован. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и дождитесь приезда полиции и службы собственной безопасности. Не пытайтесь самостоятельно выбраться из автомобиля, и не причиняйте вред имуществу «Жёлтого такси».
Автомобиль покрылся бронированной оболочкой. Сквозь неё нельзя было увидеть то, что творилось снаружи. Послышался тихий хлопок. Водитель попытался позвонить жене, но связь тоже была заблокирована.
Бортовой компьютер не уставал напоминать:
Автомобиль заблокирован. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и дождитесь приезда полиции и службы собственной безопасности. Не пытайтесь самостоятельно выбраться из автомобиля, и не причиняйте вред имуществу «Жёлтого такси».
Прошло некоторое время нервного ожидания.
Раздался звук открывающегося автоматического замка. Дверь со стороны водителя медленно отворилась.
Бортовой компьютер прокомментировал это событие:
Водительская дверь разблокирована. Пожалуйста, поднимите руки и медленно покиньте автомобиль. Службам правопорядка разрешено применить оружие на поражение.
Лука медленно покинул салон автомобиля. Его схватили полицейские и уронили на асфальт. Он увидел труп своего недавнего пассажира. Рядом с ним валялся разбитый контейнер. В осколках лежало человеческое сердце.
КРЫЛЬЯ И ЗУБЫ
Рассказ, июль 2009
Смешались руины с утренним туманом. Будто никак не осядет пыль после падения великих конструкций
Есть, конечно, и уцелевшие от времени и разрухи бестолковые сооружения. Вот, например, огромная железная дуга, обоими концами уходящая в землю. Может, это колесо, зарытое для каких-то особых нужд. Может, просто серый памятник радуге, краска с которого давно отвалилась. Но это целиковая конструкция в первозданном виде. И на неё не забраться без помощи каких-нибудь приспособлений. Да и никому не нужно на неё забираться, кроме чёрных ворон, они же птицы. А я не птица. Повезло ещё и в том, что я не человек.
История примитивна и замызгана, множество раз описана фантастами древнего времени. Произошло то, что могло произойти где угодно и когда угодно. То есть, в любом мире, и в любые времена природа сошла с ума из-за невменяемости человеческих поступков. И пришлось человеку приспосабливаться к новым условиям, когда природе надоело приспосабливаться к выходкам человека. Теперь и люди и звери, всё смешалось.
Впрочем, не так уж теперь и плохо. Говорят, раньше надо было жить ради общества, а теперь можно жить просто ради себя, хоть и труднее это. Зато никаких социальных обязательств. Но мне это до фени. Я просто иду по своему городу, и не оглядываюсь на существ, преследующих меня. Стало как-то всё равно.
Но я не жалею о своей жизни. Много пришлось кусаться зубами, и немало пришлось зализывать ран. Так получилось, что с рождения мне тяжелее ходить на двух ногах, чем на четырёх. Есть такая великая шутка, что после всех изменений, произошедших с людьми, кому-то пришлось стать родным братом птице, а кому-то таракану. И не всегда очевидно ясно, с кем в родстве было быть лучше.
Вот я и есть собака. Собачка, как называла меня моя подруга. Но это лучше, чем быть похожим на жабу, как мой сосед, или на рыбу, как один мой приятель с речного посёлка. Или ещё один знакомый, на бобра похож. Вот смеху-то!
А я бреду, расстроенный, хоть и не присуще больше это чувство человеку. Значит, я настоящий человек? Но я не такой, какими были люди, значит это плохо. Значит, далеко мне до них, раз внешне мы, мягко говоря, не братья.
Вот иду я, иду, никого не опасаясь, ранним утром к речке. Умыться. Дорога дальняя, но тем лучше, больше времени всё обдумать.
Всплывает обрывками прошедшее время.
Сквозь бурю люминесцентных ламп я впервые вижу её. Мы легко познакомились. Вместе проходили курсы повышения квалификации выживаемости. Ещё удивило её слишком простое отношение к собственной жизни. Она говорила, что ей совершенно не нужны эти курсы, и пошла она сюда от скуки. И всё-то ей очень просто и легко давалось. Она была необычайно красивая. И ни на какую зверушку она не была похожа: нормальное человеческое лицо, тело двуногое и двурукое. Только цвет глаз был особенно интересным. Будто бензин пролили на поверхность чистой родниковой воды. Огромные такие, бездонные глаза! Ушки у неё были тоненькие, остренькие и длинные. А волосы были медные. Чистая колючая медь! Как красиво переливались блики от солнца на её волосах! Ярким весенним днём я не мог налюбоваться на это зрелище
А ещё мы любили гулять по ночам, и вместе отбивались от одичавших людей. Людей нелюдей. Она была значительно сильнее и ловчее меня. Но никогда не говорила об этом. Помогала мне в бою только тогда, когда мне действительно было не справиться одному. Зато, с каким восхищением она смотрела, как я зубами перегрызаю поверженному врагу горло! Ещё бы, у неё таких огромных зубов не было! У неё были маленькие аккуратненькие острые зубки.
Она меня научила спокойно выходить на улицу, не боясь случайных встречных. Это был лучший год в моей жизни. Жаль, что теперь людям положено жить лет двадцать-тридцать. Но, кто может, тот живёт дольше. А настолько изменившимся особям, как мне, больше не протянуть
А вместе мы смогли бы прожить до самой старости, хоть она и приходит после двадцати лет, но можно, можно же ещё протянуть подольше!
Вот я и живу ещё год без неё. Сверх лимита, без семьи, без потомства. Но она не хотела создавать семью со мной. Она говорила: «какими же уродами могут быть у нас дети!». Я особо не настаивал, но верил, что она переменит своё решение. Жизнь такая короткая!
И потом её будто подменили. Она влюбилась, но не в меня. Я давно хотел увидеть эту полумифическую тварь, что отобрала у меня самую важную часть моей жизни. Видел. Высокий голубоглазый блондин с крыльями. Хоть и летать он не может, но крылья смотрятся очень эффектно.
Что ж, счастья вам, решил я, но не раз возвращался в своих мечтах к плану о мести. Как мои зубы разорвут в клочья его белоснежные крылья. Посмотрел бы я на цвет его крови на фоне разбросанных повсюду перьев. Может быть, так я и должен был сделать?
Но, всё произошло по-другому. Парень-то молодой был совсем. Почувствовал силу, поверил в то, что умеет летать. Вот они и разбились. А голодные люди-звери помогли им умереть быстрее. С переломанными ногами и крыльями. Жалко, что меня не было рядом.