Затем медленно развернулся и ушел в лаборантскую, где десять минут спустя повесился. Ходило много слухов тогда почему, из-за кого, как же так и прочее, прочее, прочее. Он тогда отрешенно простоял все три дня на переменах у раскрытого окна в зале на втором этаже, а когда кто-то из приятелей поинтересовался его мнением, коротко бросил:
Он понял, чему равен корень из минус единицы.
И я сам теперь очень близок к этому, признался он звездам, все ярче и ярче разгоравшимся над его головой.
Пора, сказал он сам себе. Выплюнул соломинку, поднялся со ступенек. Отряхнулся, кинул прощальный взгляд на памятник Ленину. Вождь мирового пролетариата все также уверенно смотрел вдаль в будущее, видимое одному ему. Майор последовал его примеру, но кроме еловой рощицы ничего не увидел.
А я ведь и вправду последний, внезапно подумал он, и не просто один из последних, а один и последний. Реликт, определил он, да, именно реликт, как там по латыни-то, он слегка наморщил лоб, пытаясь воскресить в памяти еще не совсем умершие остатки классического образования точно, relictum, остаток то есть. Вид растений и животных, сохранившийся как пережиток минувших эпох, как остаток далекого прошлого и не имеющий больше аналогов в современном мире.
Реликт. Могиканин. Форвард, никогда не желавший играть в защите. Истребитель, всегда взлетающий поперек взлетной полосы. Акела, Волк-одиночка. Мизерная часть имен, которые он носил! Ведь, в конце-то концов, что значит имя? Набор букв, символ или что-то большее? Это я сам, то, кем сегодня являюсь, чем сегодня живу.
И ради этого я готов умереть.
Закат между тем становился все бледнее, звезды все ярче, сигнализируя о том, что 15 июня 2010 года подходит к концу, ничего не обещая в будущем, и ничего не требуя от прошлого.
Грустно видеть, как еще один усталый человек прекращает играть в покер
Сон третий
Начало. Зол и безоружен.
Господин губернатор, мне кажется, что вы приукрашиваете то положение, в котором оказались. Лима для вас лишь временное убежище. Ведь вам не хуже меня известно, что армия Сан-Мартина уже в каких-нибудь ста пятидесяти милях от столицы, не пройдет и месяца, как город падет. В связи с этим мне представляется возможным несколько увеличить вознаграждение как мое, так и команды в целом.
Губернатор, худощавый пожилой человек неопределенного возраста, поднялся со стула и нервно потер вспотевшие ладони друг о друга. Подойдя к окну, он пристальным взглядом окинул бухту, у причалов которой, словно насмехаясь над некогда преуспевающим портом, покачивался один-единственный корабль. Погрузка груза шла полным ходом, удивление вызывало лишь небывало мощная охрана, хотя, он слегка скривился от боли в пояснице, если знаешь о характере груза, то даже такая охрана покажется недостаточной.
Вы знаете нашу цену, сеньор капитан, сухо ответил он.
Я торговец. И не являюсь вашим подданным. В предложенной вами сделке меня устраивает почти все, за исключением платы за риск. Согласен, я не испанец, и не имею неограниченного кредита доверия с вашей стороны, однако вот уже пять с лишним лет я хожу между различными портами Чили, Перу и Панамы. Не скажу, что репутация моя безупречна, редкий купец не пытается увильнуть от пошлин и налогов, но во всем остальном капитан сделал паузу и выжидающе посмотрел в невыразительные глаза наместника Его Католического Величества.
Хорошо, нехотя согласился тот после пятиминутного молчания. Но не более полутора процентов.
Сидевший рядом с капитаном помощник, с напряжением слушавший диалог, с явным облегчением перевел дух.
Нет, капитан завладел золотым подсвечником и с интересом начал изучать его. Старая вещь. Итальянская работа. Продать не желаете?
Прошло четыре дня, губернатор устало оперся об оконную раму, а я толком не только не ел, но и не спал. Четыре дня в порт Кальяо свозят привезенные со всех концов Южной Америки сокровища. Зрелище конечно потрясающее, особенно если учесть, что это не просто золото, серебро и драгоценные камни, а настоящие произведения искусства, отчеканенные и ограненные лучшими мастерами континента. Чего стоит, например, двухметровая золотая статуя Пресвятой Девы Марии с младенцем на руках главного украшения католического храма в Лиме. А Звезда Кастилии бриллиант чистейшей воды, который не просто редчайший по величине камень, но и символ величия Испании? А теперь представьте, как все это охранять, имея всего около двухсот человек гарнизона и город на краю бунта, да к тому же осаждаемый повстанцами. Губернатор покачал головой, пытаясь отогнать подступающий сон. Капитан Томпсон прав, не пройдет и месяца, как Лима падет, и все сокровища будут не просто потеряны для короны, они будут уничтожены ордами варваров, революция для которых лишний и совершенно законный повод грабить и убивать.
Какой процент вы хотите?
Полтора процента недостаточно, согласитесь, Томпсон продолжал крутить в руках подсвечник. Скажем Удвойте ваше предложение, сеньор, и я уверен, команда будет не против.
Его помощник усиленно закивал головой, соглашаясь с мнением капитана.
Это для команды, согласился с ним губернатор. А лично для вас?
Моя доля неотделима от командной, капитан улыбнулся уголками губ. Сверх нее мне ничего не нужно Вот разве только этот подсвечник?
Бога ради, махнул рукой испанец, подумав про себя, что в скором времени от его особняка камня на камне не останется, какой уж тут подсвечник.
В таком случае с вечерним отливом мы выходим в море, господин губернатор. Томпсон с достоинством встал из-за стола, и его помощник тут же последовал его примеру. Разрешите откланяться.
Не смею вас задерживать, сеньор капитан. Боюсь только, что ваше отплытие задерживается как минимум на сутки. Окончательное решение по нашей сделке примет вице-король Перу, дон Хоакин де ла Песуэла, который должен прибыть в Лиму завтра. О, не волнуйтесь, губернатор поднял вверх руки, заметив легкое облачко недовольства, мелькнувшее в глазах англичанина. Я уверен, что финансовая сторона вопроса его не интересует. Его заботит лишь безопасность груза, вот почему я взял на себя смелость разместить у вас на борту двадцать стражников береговой охраны. Время, как вы сами удачно заметили, неспокойное, а ваша команда толком не вооружена. Надеюсь, у вас нет претензий ко мне?
Что вы, как можно, капитан учтиво поклонился. Я всегда в полном вашем распоряжении, и верный слуга его Величества короля Испании и сеньора вице-короля Перу. Я буду у вас завтра, сразу после обеда.
Солнечный и ужасающе душный день не спешил переходить в вечернюю прохладу, но люди этого не замечали. Во всем чувствовалась ожидание скорой осады. Большинство особняков на берегу лазурной бухты пустовали обитатели давно их покинули, предпочтя непредсказуемость моря предсказуемой мести победителей.
Нет, ну ты скажи, капитан снял шляпу, превратив ее в веер, расстегивая два верхних крючка камзола, а ведь пару дней назад чуть от холода не подохли.
Что ты делаешь, Лис?! внезапно взорвался его помощник, дрожащей рукой вытирая вспотевший лоб. На кой черт тебе понадобилось дразнить этого скрягу, выпрашивая жалкие три процента прибавки от сокровищ, которые и без того уже почти наши?! Ты мог
Заткнись, капитан вежливо раскланялся с патрулем.
просто вывести его из себя и прости прощай золото! А этот идиотский подсвечник! Он-то зачем тебе понадобился, когда в наших трюмах столько он внезапно налетел на капитана, который, резко развернувшись, оказался с ним лицом к лицу, и замолчал. Со стороны это было странное зрелище раскрасневшийся здоровяк и низенький тщедушный рыжеволосый человечек.
Я сказал «заткнись», ледяным голосом напомнил рыжеволосый. А скажи мне на милость, Инго, как я мог еще усыпить подозрительность испанца? Если бы сделал так, как говоришь ты, молча проглотив предложенные условия, головой ручаюсь, он бы нам не поверил. Да он и так не поверил двадцать вооруженных до зубов солдат и нас девятнадцать, считая тебя и меня! Торгуясь с ним, я на пару дней отсрочил неизбежное неужели ты предполагаешь, что нас завтра же выпустят в море, болван?!
Но
Я сказал «заткнись», температура вокруг них опустилась еще на несколько градусов. При самом удачном раскладе мы будем торчать здесь до прихода кораблей охраны. Кораблей, понимаешь ты?! И только под их конвоем выйдем из бухты. А если за это время сюда заглянет хоть какая-нибудь посудина под испанским флагом, то все сокровища благополучно перекочуют из нашего трюма в ее! Даже если предположить невозможное, что не произойдет ни того, ни другого, то у пирса мы будем болтаться до тех пор, пока повстанцы не возьмут город. И тогда у нас на борту окажутся все выжившие защитники города сколько их будет сорок, пятьдесят?! Нет, пусть губернатор думает, что я обычный торгаш и озабочен исключительно собственной выгодой, подсвечник только лишний раз укрепил его в этом, а мы попытаемся вывернуться из петли. У нас, чтоб ты знал, времени совсем не осталось от суток до трех. Может, оружие уже на борту?
Лис, я
Меня зовут Скотт Томпсон, или капитан, или сэр. И что ты там мне ответил насчет оружия?