Он со мной в футбольный клуб будет ходить! Вот только уболтаю его. Да, Андрюх?
От ненужных ответов меня спас преподаватель, который вошел в подходящий момент. Еще немного, и я бы попал в футбольную команду болвана-простака
По лицу Влада было понятно, что новость его не обрадовала, и теперь я не его цель. А может, он побаивался Дениса, и у них уже были какие-нибудь стычки с синяками или сломанными носами. Все ведь может быть Не то, чтобы я чего-то боялся, но лишние конфликты на новом месте мне были не на руку. В тот момент я хотел всего лишь спокойствия.
Остальные занятия прошли так же быстро. На переменах ко мне подходили девушки и знакомились. Они много чего спрашивали про мою жизнь, откуда я, как было на старом месте и почему я перевелся и т. д. На вопросы я отвечал нехотя, но зато с любопытством задавал их сам. В общем, к концу дня я познакомился со всеми своими однокурсниками. Впечатления сложились самые разные.
В четыре часа дня я вернулся домой другой, незнакомой мне дорогой. Хотелось прогуляться, покушать мороженого, погреться на солнышке. Да, октябрьское солнце пекло неплохо Я шел и разглядывал людей всех таких разных и незнакомых.
Дома я до вечера провалялся на кровати, слушая музыку и анализируя прошедший день. Сначала я постоянном думал об Артеме, Дашке Насте А потом вышло так, что я отвлекся, забылся на время. Мне было просто некогда думать о них. Ведь столько нового, а будет еще больше! «То ли еще будет!». Это было прекрасное ощущение. Наконец-то я смог забыть прошлые проблемы и радоваться настоящему. Ну, и настоящим проблемам тоже. Как же без них?
Денис показался мне неплохим парнем. Хоть он был типичный спортсмен, помешанный на футболе, но в нем, все же, был какой-то особенный шарм. Он постоянно улыбался, пытался всех подбадривать и выглядел беззаботным. За две пары он крутился, вертелся, сумел рассмешить всех, и даже преподавателя. Я немного позавидовал ему. Эти его замашки, которые были мне непривычны и рассматривались мною как неприемлемое Он то положит мне на плечо руку, то локоть на голову, при этом рассказывая какую-то очередную веселую историю, которых у него было несчетное количество. Делал он это с таким видом, будто мы всю жизнь были с ним друзьями. Сначала меня это жутко напрягало, но потом я перестал обращать на это внимание.
Мои раздумья прервал Валерий Яковлевич хозяин квартиры. Он пришел узнать, все ли в порядке, привык я или нет. Мы мило побеседовали за чашкой чая. Он то и дело рассказывал истории из своей молодости, про свою работу и семью. Так же он задавал мне много вопросов, которые мне уже задавали весь день в университете. Почему-то я рассказывал ему все, даже с охоткой. Он внимательно слушал, иногда посмеивался, удивлялся и гладил свою седую бороду. Про идею отъезда и ее вдохновительницу было решено не говорить.
Когда он ушел, я приготовил ужин, покушал, полистал учебники и лег спать. Сон пришел не сразу, так как размышления не оставляли меня.
Эта проржавевшая табличка с надписью «Остановка» Пусть мой автобус ушел, но у меня хватило смелости сесть в другой. Ведь так? Мое исчезновение остановило мою прошлую жизнь, дало возможность начать все с нуля. Я остановился для того, чтобы перевести дыхание и вновь продолжить свой путь. Замыслы и их осуществление, в конце концов, определяют степень храбрости человека или же его глупости. Эти качества во многом схожи.
Размышления медленно сменились дремотой, и вскоре я уснул. На этом моя «Остановка» закончилась, так как на следующий день меня ждал интересный сюрприз, изменивший всю мою жизнь
Эпизод 2. Связи
Привет, Андрэ! закричал Денис.
Мы встретились с ним около университета. Утро было свежим, прохладным, поэтому я надел куртку, накинув капюшон, и даже так он меня сразу узнал. От его крика мне почему-то захотелось улыбаться, но, все же, я сдержался.
Чего тебе? холодно спросил я.
А ты как всегда суров! довольно скалясь, сказал он. Пошли сегодня в баскетбол после пар поиграем, а?
Я пас! ответил ему я.
Мне и правда не хотелось тратить свою энергию на пустяковые бесполезные игры. Сейчас много дел более важных, которые я просто еще не придумал. Но они обязательно появятся, родятся на свет, слепые и беспомощные, и тогда придется отдать все силы, чтобы вырастить их и собрать урожай. Это я все о делах, которых еще нет.
Первая пара была в том же кабинете, что и вчера. Мы зашли со звонком, но преподавателя еще не было. На моем месте, рядом с Виталиком, который оказался старостой, сидел Влад и довольно скалился. Денис кивнул головой в сторону свободной парты и мы с ним сели вместе. Так я и остался сидеть на том месте, постоянно ворча на Дениса, выговаривая, что он мешает мне учиться и прочую ересь.
Экономика Такая нудная, непонятная мне. Гуманитарий как основа давался мне тяжело, и я часто думал, почему я не пошел на какого-нибудь там биолога или географа. Почему именно менеджер?
На перемене я направился в буфет, чтобы купить себе кофе. «Слава Богу, что этот болван не увязался за мной» подумал я про Дениса. Стены, стены, стены. На половину выкрашены в синий цвет дешевенькой блеклой местами краской, от пола до высоты в два метра, а оттуда выбеленная известкой, такой же белой, как только что выдоенное молоко, еще не успевшее обзавестись густой пленкой сверху и желтым оттенком внутри, в глубине своего чрева из молочнокислых бактерий и прочей биохимической дряни. Коридор, снова стены, поворот, снова коридор. Словно сине-белый лабиринт с окошками кое-где и редкими криво-косо расставленными пуфиками, на которых сидят студенты мастера стачивания зубов о гранит пресвятого гуманитария.
Проходя мимо окошка у лестницы, мой взгляд поймал ее. «Это та девушка!» подумал я про себя. И действительно, на окошке сидела и читала книгу та самая девушка, которая заявила вчера, что моя книга неправильная. Теперь то я смог ее разглядеть. Рыжие длинные волосы, милое личико, зеленые глаза, сине-зеленый сарафан Она была сосредоточена на книге, и не замечала ничего, что происходило вокруг нее. Глаза быстро бегали по страницам, по строчкам, будто в фильмах, где какой-нибудь робот изучает историю человечества, со скоростью света впитывая в себя информацию из книг и фильмов. Ниже, еще ниже. Глаза ударяются о края листа, и он с приятным шелестом переворачивается, переводя эти зеленые тусклые фонарики на начало строчки, словно каретку пишущей машинки. И все повторяется снова.
Я пытался разглядеть все ее скрытые черты: как она водила глазами по строчкам, как хмурилась, потом с облегчением улыбалась, легким движением переворачивала страницу и вновь вгрызалась глазами в страницы.
Привет! подойдя к ней, сказал я.
Девушка нисколько не обращала на меня внимания и будто бы не слышала. Стрелка моего датчика уверенности потихоньку стала снижаться. Я стал сомневаться, не зря ли
Эм Привеееет! снова повторил я, пропев букву «е».
Стрелка опустилась до нуля. Реакция оказалась точно такой же. Я перерезал не тот проводок, и бомба сдетонировала, разорвав мою попытку и раскидав ее по всему коридору зелеными отвратительными ошметками. Наверное, она просто не хочет со мной разговаривать, поэтому так и ведет себя. Я вздохнул, кривовато улыбнулся и развернулся уже, чтобы уйти, как неожиданно она заговорила:
Джон так и не узнает, что должно было произойти наверху.
Эм Что? удивившись, переспросил я.
Азалия тут не причем. Книга не о цветах. Неправильная книга, холодным спокойным голосом произнесла она.
И только тут до меня дошло. В руках у нее была та же самая книга, которую я вчера читал. Та самая неправильная. Я кинул взгляд на обложку тот же красный цветок, то же название.
Да, это книга-детектив, сказал я. Она не про цветы.
Девушка вновь молча углубилась в книгу. Разговор явно не удался. В тот момент я подумал, что мне нужно что-то сказать, чтобы разрядить обстановку и не выглядеть глупо. Назвался гвоздем лезь в доску, ощущая на своей шляпке-головке удары огромного молота.
Ты любишь цветы? спросил я.
Мой вопрос прошло сквозь нее. Как призрак, как частицы нейтрино, как как пустое слово. Я вновь подумал, что ей не до меня и развернулся, чтобы уйти, но ее голос снова остановил меня.
Ликорис, произнесла она.
Что? переспросил я.
Ликорис. Цветок, не меняя своего привычного тона, сказала она.
Девушка подняла глаза и посмотрела на меня. Ее взгляд был такой вдумчивый, такой печальный. Я терялся от одной мысли к другой, не зная, что делать и что говорить. Внутри что-то билось крохотным мотыльком о прозрачные стенки банки, и никак не могло вырваться наружу, заставляя меня в ожидании чуда смотреть на это странное создание женского пола.