Ха, как бы ни так, красавица! Придумаем кое-что получше. Мы хорошенько припрячем твою нарядную одежду, она нам ещё послужит. Осталось запастись терпением, да на рассвете отправиться в путь.
В какую сторону, тётя Фанни, нас везде узнают.
Не будь дурочкой, Рене. Мы отправимся туда, где легче всего затеряться, в Париж! Поверь мне, для таких пройдох как мы там сущий рай.
В Париж! Ах, тётя, там живёт король! И мы увидим короля!
Да оставь ты, глупые бредни, девочка. У короля своя жизнь, у нас своя. Давай-ка лучше поищем ночлега, путь предстоит не близкий и двинуться надо на рассвете.
Дорога заняла больше времени, чем рассчитывала Мадам Попрошайка. Пришлось продать нарядное платье Рене, затем чепчик и накидку. Наступившие зимние морозы заставили сделать долгую остановку.
Рене с Мадам Попрошайкой, напросились на ночлег к зажиточному крестьянину. Вдовцу Паскалю было тяжеловато управляться с хозяйством и двумя маленькими ребятишками, и он предложил работу в обмен на кров и еду. Поразмыслив, путешественницы решили согласиться. До Парижа путь не близкий, а зимняя дорога слишком тяжела.
Но, если Рене хотя бы немного помнила, как справляться с домашними делами, то Фантина была вовсе никудышной работницей. Гуси разбегались по всему двору, потому что она забывала прикрыть дверцу. Если она принималась за стирку, то понапрасну расходовала воду и золу, а белье так и оставалось грязным. Сор она мела только посреди комнаты. Ребятишки часто оставались голодны, они не желали есть недоваренный суп или подгоревший пирог.
К тому же, Фанни была отчаянной лентяйкой и вечно отлынивала от работы, изводя всех жалобами на хвори и болезни. Терпение бедняги Паскаля кончилось, и он выставил нерадивых работниц, не дожидаясь весны. Пришлось брести по дорогам, утопая в снегу и дрожа от холода. Всё что можно продать, они давно продали и проели вырученные деньги.
Когда Фанни с девочкой добрались до окраины Парижа, обе походили на настоящие чучела, что отпугивают ворон в поле.
Не беда, девочка, что одежда наша изрядно потрёпана Увидишь, как славно мы устроимся, и денежки потекут рекой. Уверенно заявляла Мадам Попрошайка.
Фантина ловко шныряла в грязных и подозрительных проулках, точно бездомная кошка, что прекрасно знает, где можно поживиться. Остановившись у забрызганной грязью дверцы, в самом конце узкой улочки, Мадам Попрошайка постучала три раза. Жалкая дверь приоткрылась и скрипучий голос спросил:
Кого это принесло, на ночь глядя?
Баронессу «Хватай-Что-Плохо-Лежит», любопытный нос. Пробормотала Фантина.
Кто с тобой?
Молодая герцогиня «Держи-Карман-Шире»
Никак Мадам Попрошайка? Фантина! Мы думали, что увидим тебя только на виселице.
Скорее там окажутся те, кто желает этой участи другим. Язвительно ответила Фанни.
Наконец дверь открылась и в слабом пламени свечного огарка, Рене увидела старика в грязной замусоленной шляпе. Он с любопытством оглядел девочку и пошёл, вперёд освещая дорогу жалким огарком. Даже в скудном свете, видно было как грязно и убого в жилище. Гнилые и закопчённые балки нависшего потолка, того и гляди рухнут. Стены покрыты паутиной и пропитаны затхлой сыростью подземелья. В нос ударяет вонь прокисшего супа, прогорклого сала и старых тряпок.
Ну и местечко, тётя, ни дать ни взять, королевские палаты. Уж лучше ночевать в стогу сена, там хотя бы не воняет. Скривилась Рене.
Эй, Фанни, ты, должно быть, сманила господскую дочку из знатной семьи. Хихикнул старик. Она видно привыкла спать на батистовых простынях.
Отстань, Жак, нам надо найти ночлег на несколько дней. Потом мы устроимся в другом месте.
Рене и Фантина расположились в маленькой комнатёнке под лестницей. На полу вместо кроватей лежали два тюфяка, набитые соломой и возле двери стоял колченогий стул. На этом убранство комнаты заканчивалось. Старик поставил огарок свечи на стул и зашептался о чём-то с Мадам Попрошайкой. Та нахмурилась и в ладонь старика легли три монетки.
Спокойной ночи, госпожа принцесса, хмыкнул старик. Надеюсь, горничные хорошенько взобьют пуховые подушки для вас и вашей славной тётушки
Рене показала в спину уходящему старику язык.
Кто этот человек, тётя?
А, это Жак Герен, по прозвищу «Фокусник». В молодости, он был самым удачливым и ловким воришкой. Его пальцы были гибкими, словно у музыканта. Он срезал кошельки одним махом, никто и заметить не мог, как ему это удаётся. Однажды он даже смог снять ожерелье с изумрудами у знатной дамы, что засмотрелась на уличную потасовку. Представь, девочка, бедняжка хватилась потери, когда Жака и след простыл. Но однажды полицейские выследили его и «Фокусник» был приговорён к каторжным работам. Ему удалось сбежать, но прыгая с моста, он сломал руку. С тех пор пальцы потеряли ловкость. Теперь он даёт укрытие тем, кто в этом нуждается, да прячет краденые вещи. Старик отчаянный пройдоха и всегда знает, где схватить кусок пожирнее
Так вы знали его раньше, тётя Фанни и, стало быть, тоже жили в Париже?
Ну и растяпа ты, Рене, захохотала Мадам Попрошайка. Конечно знала, я родилась здесь, неподалёку в квартале бедняков. Однако мне, как и Жаку пришлось нос к носу столкнуться с полицией. Вот я решила убраться подальше. Надеюсь, что за столько лет, обо мне успели позабыть. Ну ладно, давай-ка спать. Свеча давно погасла, а завтра предстоит работёнка.
Рене долго ворочалась на колючей подстилке и уже сквозь дрёму услышала голос Фанни.
Не расстраивайся, дорогуша, если дело пойдёт, наймём чистую комнату и заживём словно господа.
Вскоре для Рене вновь раздобыли нарядную одежду, из тех вещей, что приносят на хранение к старику Жаку, и Мадам Попрошайка с девочкой вновь занялись привычным делом. Фанни оказалась права, в огромном Париже действительно было раздолье для жуликов и воришек всех мастей. Кто-то прикидывался калекой и просил подаяние, кто-то морочил горожанам головы «чудо настойками» от всех хворей. Отчаянные головорезы обирали припозднившихся прохожих.
В начале лета, Мадам Попрошайка с девочкой, перебрались в тихий квартал, где селились цветочницы и белошвейки. Вечерами, Рене с тётушкой возвращались домой, тщательно припрятав «добычу» в корзинку накрытую холстом. И поджав губы, изображали порядочных горожанок, вернувшихся с прогулки.
Но в один прекрасный день, к ним на улице подбежал чумазый мальчишка.
Эй, не ты ли Фанни, по прозвищу Мадам Попрошайка?
А тебе что за дело, негодник? Возмущённо спросила Фантина.
Кое-кто просил передать, что честные люди должны платить за свой труд, иначе с ними может случиться неприятность.
Кто тебя прислал, наглец ты эдакий? Прошипела Фанни.
Король. Захохотал мальчишка и бросился наутёк быстрее, чем Мадам Попрошайка сумела расспросить его.
Экая беда, Рене. Пожалуй, придётся искать другое жильё. Здесь оставаться нельзя.
А что случилось, тётя?
Нас выследили, а я не желаю делить деньжата с кем-то ещё за здорово живёшь.
Но стоило им перебраться в другой квартал, как через несколько дней нагрянул старый Жак.
Фанни, Фанни, ну не глупо ли бегать по всему Парижу? Ты же знаешь, что у Папаши Кольбера, везде свои люди. Плати каждый месяц по пятнадцать экю и заживёшь спокойно.
Хм, так теперь нашим правителем стал Папаша Кольбер? Вот незадача, с чего это он обо мне вспомнил?
С того, что Париж его королевство, все кто работают здесь, должны платить.
Так я и выброшу на ветер целых пятнадцать экю! Наш заработок не велик, едва хватает утолить голод.
Ай, Фанни, хватит прибедняться, оставь эти слова для девчонки. Вчера она стащила пару шёлковых перчаток у мадам де Бринье. И прихватила трость с серебряным набалдашником у шевалье Дезарижа. Видишь, от глаз папаши Кольбера ничего не может ускользнуть.
А вам то, что за дело? Огрызнулась Рене. Если господа разевали рты.
Ха-ха-ха, а девчонка то, пожалуй, перещеголяла тебя, Фанни! Ну и хорошо же ты её выучила. Да ладно. Мне недосуг тратить на вас время. Я просто зашёл предупредить. Если через три дня Папаша Кольбер не получит платы, вас ждут большие неприятности.
Когда Жак Фокусник ушёл, Рене спросила:
А кто такой, Папаша Кольбер, тётя?
Ох, девочка, я сама видала его только однажды, тогда он был правой рукой короля нищих и воришек, Горбатого Тьери. Прежний правитель был справедлив. Он следил, что бы каждый мог спокойно работать. И никогда не назначал непосильной дани. А вот Кольбер, всегда славился жестоким нравом и неуёмной жадностью. Экая досада, что теперь он занял место Тьери. Знаешь, Рене, прошептала Фантина. Поговаривают, что бедняга Горбун покинул наш мир не без его помощи. Ходил слушок, что Кольбер отравил старика, что бы занять его место. Это ужасный человек.
Всю ночь, Рене и Мадам Попрошайка не сомкнули глаз. Обе ломали голову, как выпутаться из беды.
Тётя, а может заплатить, да покончить с этим?
Ах, глупая! Да стоит один раз отдать деньги, как Папаша Кольбер начнёт повышать цену. Сама знаешь, что день на день не приходится. И даже пятнадцать экю слишком дорогая цена.
И вновь Рене и Фантина погрузились в невесёлые мысли. А на рассвете, они не нашли ничего лучше, как вновь перебраться в другой квартал, на противоположном конце города.
Авось Папаше Кольберу надоест искать бедняжек из-за нескольких серебряных монет и он оставит их в покое.