«Временной и материальный парадоксы эфира, думал ученик Половца, первый закон Долоха-Семешко».
Уже стоя возле входа в метро, где был припаркован служебный автомобиль Жени черный «Хаммер», версии предыдущих годов, то есть не новый и не старый уж совсем, с номерным знаком «КБН-К 091», Васильева выпила сама и дала Сашке какую-то пилюлю, которая, подавив действие эфира, вернула молодых людей в мир реальности.
Всё, топай домой, дружок, отдохни хорошенько, видя, что парнишка замялся, Васильева добавила: Дойдёшь сам?
Я-то дойду, а вы как? он взглядом зацепился за её счёсанную рану на лбу.
Издеваешься? нахмурилась девушка. Пф, за кого ты меня принимаешь? и не дождавшись ни ответа, ни каких либо объяснений, блондинка открыла дверь своего авто и поспешно скрылась в тонированном джипе.
Александр ещё с минуту постоял возле авто, а потом, улыбнувшись, ушёл восвояси.
Женя достала с бардачка авто пару салфеток, протёрла рану на лбу, зашипев от неприятного ощущения, и устало облокотилась о руль.
«Ты же знаешь, что с аллергией я тебе помочь не смогу, заметил тот, кого именуют Хати, но с раной могу.»
«Та ладно, заживёт. И так твой бесценный ресурс пришлось потратить на столь мелкого эгрегора», ответила лицензированный убийца.
Выудив из кармана пластинку с обычными таблетками от аллергии, Женя поспешила их выпить, хотя уже заранее знала: пребывание в эфире ей аукнется завтрашним зудом по всему телу.
Надо бы отдохнуть, прошептала она, заводя мощный двигатель.
* * *Когда ночь становится владычицей мира, становясь свидетелем всего зла, что творится в это время суток, можно ли назвать её соучастницей? Повинна ли она в том, что сокрывает грех? тихо шептал искажённый голос, голос, о котором сложно сказать, кому он принадлежит. Его обладатель был скрыт в чёрном пальто с капюшоном, так, что только небо, на которое он сейчас воззрился, могло видеть его лицо. Так или иначе, но грешников надо наказывать
Свернув за угол дома, где всё ещё горели местами огни в окнах, не смотря на поздний час, необычный силуэт стал свидетелем коварного действа.
Двое мужчин внешности обитателей мест не столь отдалённых, предварительно высыпав из большого кулька множество разных бумажников и кошельков, вынимали теперь из них деньги и пересчитывали под светом фонарика.
Слышь, Костян, не забудь потом избавиться от этих тряпок, сказал один.
Та шо тут избавляться, Бес, тут на помойке и оставим, отозвался второй.
Грешники, вы посмели обирать в метро ни в чём не повинных работяг, которые тяжким трудом заработали эти деньги! искажённый голос раскатом раздался по переулку. Где-то выла сигнализация, мяукал истошно кот, раздавался звук пролетающего мимо мотоцикла.
А?
Чё? Ты ещё чё за чел с горы? Проваливай отсюда, пока цел, в подтверждение своих слов тот, кого, видимо, звали Бес, махнул рукой, в которой блеснул какой-то предмет.
Раздался какой-то шёпот, силуэт немного склонился, словно слушая какого-то невидимого собеседника, а потом распрямился:
Верно говоришь, они не убивали. Но всё равно они грешники, раз воруют у людей и осознают это. В древности, двое вдруг бандитов замерли, не в силах даже рта открыть, чтобы хоть что-то сказать, таким, как вы, отрубали руки. Я буду милостивее, отрубать не стану. Но заниматься карманничеством вы уже не сможете, вещал голос по мере приближения к двоим ныне вынужденным истуканам. Эх, жаль, что я потом не смогу найти законных владельцев этих денег.
Когда кара закончилась, двое мужчин наконец-то опали на землю, плача и вопя от боли, но страшного силуэта уже и след простыл.
В скором времени на другом конце города в детдом номер 19 постучали, когда вышла на порог тучная женщина, она увидела тот самый кулёк, в котором лежали разного размена банкноты. Она улыбнулась и с благодарностью загребла свалившееся богатство.
Спасибо тебе, незнакомец! Уж я-то эти денежки на детишек потрачу, не сомневайся, проговорила женщина в темноту, как будто могла знать, что её слышали. А может, интуиция подсказала ей, что за углом соседнего дома притаился всё тот же силуэт.
Хах, если бы сомнения были, тебе бы этих денег не видать, прошептал каратель, поглаживая маленького бездомного котёнка, что только что ошивался под ногами. Надо бы тебя накормить, комок шерсти, но ведь сегодня ещё никто не был убит мной. Старею что ли?
Хах, если бы сомнения были, тебе бы этих денег не видать, прошептал каратель, поглаживая маленького бездомного котёнка, что только что ошивался под ногами. Надо бы тебя накормить, комок шерсти, но ведь сегодня ещё никто не был убит мной. Старею что ли?
* * *Утро бывает добрым, а бывает и нет.
Приползя вчера к себе в двухкомнатную квартиру, в которой Женя проживала сама, Васильева подточила остатки еды в холодильнике, посетовав на то, что идти к маме за очередной пайкой в соседний подъезд слишком поздно, напилась противоаллергических таблеток и, вырубленная их действием, ушла в мир Морфея.
Всю ночь девушка ворочалась и чесалась, а к утру еле разлепила глаза, что-то, по привычке своей, ворча на будильник.
«Ну, знала же ты, чем это закончиться, почему в госпиталь братства не заехала? Там капельницу одну приняла бы и всё».
«Хати, ради всего святого, замолчи, и так башка трещит», подумала блондинка, собираясь на работу.
В братстве, которое находилось на виду у всех и было одновременно невидимым, был свой госпиталь, где лечили пострадавших адептов.
И вот сейчас худенькая, изморённая медсестра, склонившись над Васильевой, причитала:
Да, не по делу у тебя аллергия на эфир. Мы-то её снимем, но у тебя вены глубоко, что аж жуть. Буду колоть по старинке в кисть, так что терпи, женщина с иголкой в одной руке, начала притирать кисть Васильевой другой рукой.
Уж поверьте, мне не привыкать, поморщилась лицензированный убийца.
Пока Евгения лежала, а в бутылочке, что нависала над ней в специальном держателе, мерно уменьшалась серебристая жидкость полулекарство, полуэгрегорная смесь, девушка споткнулась мыслями о какое-то воспоминание. Снова поморщившись, она свободной рукой коснулась небольшого, но выразительного шрама-полоски на подбородке.
«Давно тебе говорил, давай исцелю его», отозвался тот, кого именуют Хати.
«Нет, он должен напоминать мне», устало прикрыв глаза, Женя, впрочем, их тут же распахнула: в палату влетел взмыленный Половец.
Васян, тебе надо срочно это увидеть! без приветствия заявил мужчина.
Ой, ну что опять, заныла Женя, откидываясь головой на подушку. Учти, мне сегодня надо в университете ко второй паре быть.
Это важнее. Самаэль снова объявился.
Через четверть часа наша героиня уже сидела у себя в кабинете за столом и тщательно изучала снимки, что лежали перед ней. Сбоку на столе лежали три толстые папки, на верхней из которых было написано: «Дело 9940П. Самаэль».
Напротив девушке на стуле сидел Андрей Половец, а сбоку на диване вальяжно раскинулся ещё один мужчина, что был худым, почти иссушенным, в противовес «Поле», это был исполняющий обязанности заместителя главы их управления братства А.А.С. Вашек Дубровски. Все трое адептов были сосредоточены и серьёзны.
Ты это, Васян, только папочки не сильно там сминай, а то я у братишки их позаимствовал без его ведома, он не будет весьма рад, наконец подал голос Андрей.
Не беспокойся, сухо ответил Вашек, если что, я скажу, что это с моей подачи мы немного попутали юрисдикции.
Так, где ты их, говоришь, нашёл, Поль? нахмурилась Женя, пропуская предыдущий комментарий мимо ушей.
Ну, в одном из скверных кварталов Троещины. Я там как раз решил обновить свою лицензию, да выловить пару эгрегоров для пополнения наших запасов, как наткнулся на них, страшная была картина. И это слово, «Грешники», ещё кровоточило у них на лбах.
Понятно пробормотала Женя, разглядывая неприятные фото, на которых были видны скрюченные мужчины, которые явно стонали или даже вопили от боли, поджимая к грудной клетке раскромсанные и перебитые верхние конечности. Как обычно, в своём репертуаре, заключила, наконец, Васильева, отодвигая фото и откидываясь назад на кресле.
И всё же нам уже столько лет не удаётся его поймать. Мы даже не знаем, как он сам себя величает, придав ему кличку от имени ангела смерти, подал голос Вашек.
Вот я же говорила, что это лишнее, так кто меня ж послушал. Страх перед именем порождает страх перед человеком, даже в фильмах об этом говорят, а имя изначально индивидуализирует человека и придаёт ему личность. Как там было с осколками эгрегоров, Полюшка?
Та, как обычно, зашкаливали. Это сто процентов он.
Ладно. Надо бы мне к ним наведаться, чисто так, из интереса научного. Где эти дети греха сейчас?