Странно, выглянула женщина из-за плеча охранника, вы и раньше ставили новые нуль-камеры, но никогда не отменяли рейсы.
Грешен, сам нарушил правило, парировал Бонк. Хотел быть уверенным на сто процентов. Система новая, решил проверить в условиях таймпорта, как она функционирует. Поэтому отработали полный цикл прыжок в точку назначения и обратно.
А во время проверки в кабине кто-нибудь находился? задал прямой вопрос репортер информационного Интернет портала и протянул микрофон Стрижевскому.
Н-нет, вздрогнул Виктор Николаевич, но тут же взял себя в руки. Лифтовая камера совершила порожний рейс.
Наша корпорация никогда не проводит эксперименты над людьми, надменно произнес Бонк.
Я пытался найти вашу внучку, вдруг сказал тот же репортер и снова посмотрел на академика. Сослуживцы сообщили, что Рита уехала в отпуск. Не откроете секрет, где она собирается отдыхать и как туда добирается?
Маргарита Она Хотя это сугубо личный вопрос и я не понимаю, чем вызван ваш интерес к персоне моей внучки, но, пожалуйста, нет никакой тайны, академик судорожно придумывал подходящий ответ, она взяла рюкзак и отправилась в поход. Предпочитает наслаждаться природой в тишине и вдали от людей. Даже даже телефон отключила.
А почему девушка не воспользовалась услугами таймпорта, чтобы быстрее оказаться на месте? не отставал журналист.
Маргарита любит путешествовать по Подмосковью, решительно вмешался Бонк и дружески приобнял растерявшегося старика. Нуль-камеры для прыжков на столь короткие расстояния находятся пока в стадии разработки. Только умоляю, магнат заговорщически подмигнул корреспондентам, я вам ничего не говорил! Не заставляйте раскрывать другие секреты корпорации. Меня могут уволить!
Представители прессы оценили оригинальную шутку олигарха и дружно засмеялись.
Глава 7
НАДО отдать должное Бонку: все, что бизнесмен обещал, было сделано быстро и четко.
Стрижевскому выдали такой же, как у Кибрика и Егорова, пропуск кусочек прозрачного пластика с фотографией. Вокруг пострадавшего тайм-лифта (двери распахнуты, внутри по-прежнему полный разгром), который вкатили обратно в родную нуль-камеру, разместилась временная, но оборудованная по высшему разряду, лаборатория: мощные компьютеры, измерительные приборы, инструменты, для сравнительного анализа новые, неповрежденные узлы агрегата. Специально для академика поставили самостирающуюся доску.
Стрижевский, успевший немного подремать в комнате отдыха персонала таймпорта, вычерчивал один за другим графики. Пытался найти ответ на вопрос: что произошло с объектом, который оказался практически у границы нуль-пространства, но так и не переступил ее.
Рита по-прежнему не отвечала на звонки.
После несостоявшегося прыжка прошло больше суток.
Борис ездил на кресле от одного компьютера к другому и загружал машины программами.
Щелкнул замок, открывая дверь.
Аркадий, мне нужен архив нештатных ситуаций в нуль-камерах, не оборачиваясь, крикнул Егоров, уверенный, что пришел Кибрик. Он обещал присоединиться к «лаборантам» после обеда.
Уже заказала такую информацию, раздался голос, совсем не похожий на хриплый, прокуренный бас главного диспетчера.
И принадлежать он мог только женщине.
Академик удивлено выглянул из-за доски.
Алла! Что ты тут делаешь? вскочил ошарашенный Егоров. Он сразу узнал бывшую пассию, хотя выглядела гостья как-то иначе. Что случилось с твоими волосами? внезапно догадался Борис. Ты теперь не блондинка?
В моем нынешнем положении, Млечина по-хозяйски оглядела помещение и, обнаружив свободный рабочий стол, направилась к нему, требуется более серьезный имидж. Блондинки, с точки зрения обывателей, выглядят легкомысленно. Поэтому последние два года я брюнетка.
И что же изменилось в жизни? Егоров до боли сжал пальцы, чтобы преодолеть предательскую дрожь.
Меня назначили руководителем Департамента науки в корпорации «B&B», торжественно скрестила на груди руки Алла. И, как лучшего специалиста, отправили помочь тебе.
Как лучшего специалиста? зашипел Егоров. Сколько раз мысленно он представлял себе сцену встречи, и грубые слова уже готовы были сорваться с языка. Точнее сказать ловкого вора!
И что же изменилось в жизни? Егоров до боли сжал пальцы, чтобы преодолеть предательскую дрожь.
Меня назначили руководителем Департамента науки в корпорации «B&B», торжественно скрестила на груди руки Алла. И, как лучшего специалиста, отправили помочь тебе.
Как лучшего специалиста? зашипел Егоров. Сколько раз мысленно он представлял себе сцену встречи, и грубые слова уже готовы были сорваться с языка. Точнее сказать ловкого вора!
Не забывай, Млечина жестко вскинула брови, я тоже корпела над программой. Наравне со всеми. И, если тебе не терпится обсудить прошлое, мы как-нибудь поболтаем за чашечкой кофе. Но только после того, как разгребем то, что ты тут натворил. И, не дав возможность продолжить спор, обернулась к Стрижевскому: Приветствую вас, профессор. Не обращайте внимания на легкую перепалку, мы с Борисом давние соперники. Но умеем работать вместе. Не правда ли, милый? и гостья послала Егорову воздушный поцелуй.
Борис лишь проскрипел зубами: Млечина, как бы он к ней не относился, права. Именно дежурный тайм-диспетчер виноват в том, что пропал пассажир.
Я просмотрела предварительный отчет Кибрика, довольная, что выиграла вступительный раунд, Алла перешла к делу. Удалось выяснить причину сбоя?
Стрижевский молча развел руками.
Я протестировал отдельные блоки программы, Егоров просчитал про себя до пяти, чтобы успокоиться: и, правда, сейчас не время для личных обид. Зацепиться не за что.
Внешние факторы? Млечина, окунувшись в привычную стихию, директорским тоном формулировала кратко вопросы.
Аркадий получил данные из Гидрометеобюро: солнце спокойно, последняя вспышка случилась, Борис щелкнул мышкой и вывел на экран текстовое сообщение, за неделю до аварии. Электромагнитный фон в районе таймпорта в норме, как и радиационный. Связывались с Генштабом. Сверились с графиком запуска ракет. Никаких совпадений.
Постарались исключить максимальный перечень причин, проконсультировались даже с сейсмологами. Землетрясения в Москве не было. Как и тайфуна или цунами, грустно пошутил академик.
Даже звонили в Институт имени Курчатова: вдруг там расконсервировали старый реактор. Но атомщики клянутся, что Конвенцию не нарушали.
Тогда вернемся обратно к нуль-камере. В какой момент она отключилась? Алла подошла к тайм-лифту и, не удержавшись, присвистнула: подобного ей видеть раньше не приходилось. Из стен торчали обрывки оголенных проводом, напольные и потолочные плиты свалены горой в центре.
После команды «Пуск!» система проработала ровно 33 наносекунды, Егоров сверился с данными на другом дисплее. Лифт успел лишь зафиксироваться в нуль-камере.
Но что-то все же случилось за 33 наносекунды. Так, Алла сняла шелковый пиджак, перекинула его через спинку кресла, расстегнула манжеты на кремовой блузке и закатала рукава. Покажите мне, что происходило внутри кабины, когда включились двигатели силового поля.
Внутри нет видеооборудования, напомнил не без ехидства Егоров. Это же VIP-лифт. Важным персонам не нравится, когда за ними наблюдают. У нас лишь картинки из коридора. Вид сверху.
И Борис прокрутил запись в начало.
Вот трафик-оператор у красной линии встречает симпатичную пассажирку, она машет на прощание Стрижевскому, и девушки вдвоем сначала едут по движущейся дорожке, а потом идут по коридору к нуль-камере. Вместе входят в открытые двери лифта.
Затем сотрудница VIP-зоны покидает кабину. Двери плавно закрываются.
Дальше ничего не происходит, Егоров пустил изображение в ускоренном темпе, и ровно через 4 минуты 14 секунд время зафиксировал таймер в нижнем правом углу двери резко открываются, из кабины клочьями валит дым, он быстро заволакивает экран.
Коротко и ничего не ясно, вздохнул академик.
Да, информации маловато, согласилась Млечина и достала из сумки ноутбук. Давайте разделимся. Вы, профессор, как знаток нуль-пространственных характеристик, ищите последствия 33-х наносекундной задержки. Борис тестирует блок программы запуска. Я займусь архивом нештатных ситуаций.
Трое экспертов работали в полной тишине. Увы, ни у кого из них так и не появилось хоть какой-нибудь здравой или даже абсурдной идеи. Поэтому и мозговой штурм проводить не имело смысла.
Несколько раз заглядывал Кибрик. В основном, чтобы привести с собой официанта: то с обедом, то с бутербродами, то с термосами с горячими напитками. Больше Аркадий ничем не мог помочь.