Тайны петербургских предместий
Казна генерала Майделя
Валерий Пикулев
© Валерий Пикулев, 2018
Тайны старинных кладов! вы будоражили детское воображение, волновали юношескую кровь, заставляя вновь и вновь перелистывать страницы пиратских романов, снова и снова разглядывать еле заметные пометки на блеклых репродукциях старых разбойничьих карт!
Послания далёкой старины, доверенные пожелтевшим листам древних манускриптов сколь много веков пронесла над вами Река Времени, истирая в прах! Лишь жалкие обрывки выплеснула она к нашим ногам, на болотистый берег нынешних дней лишь крохи мыслей и знаний, коими владел тот, кто покрывал неровными строчками листы полуистлевшего теперь, увы! пергамента!
Что же скрывалось за этими тайнами? Древние поверья предков, колдовские обряды? Или описания примет, по которым только и можно определить вожделенные места захоронений сокровищ, неизвестно кем и как добытых? И какой неизмеримой глубины достигло отчаянье от невозможности тайны сии хранить далее, чтобы довериться тонким листам пергамента в зыбкой надежде быть когда-нибудь и кем-нибудь воспринятыми!
А может, дело совсем и не в тайнах старинных кладов, а лишь в той поре нашей жизни, когда так хочется что-то открывать и что-то находить? В нашем детстве, в юности нашей? И мы, кому удалось прикоснуться к этому, остаёмся ли, огрубевшие душами, верными тем сокровенным мечтам, бередившим когда-то молодое сознание, верными тому источнику живой воды, который так легко замутить?!
Часть 1. Пиратские клады
Море спокойно Поверхность лагуны слегка рябит под дуновением бриза, бликуя и переливаясь оттенками зеленоватой голубизны. Солнце в зените и печёт немилосердно.
Островок, затерявшийся в южных морях Пустынный пляж. Ни криков чаек, ни шумного вздоха случайной волны! Лишь угловатые тени кокосовых пальм да едва уловимая полоска прилива. Струйки песка меж пальцев обжигают кожу, навевая сон
Море сливается с небом в лёгкой прозрачной дымке. Ситлуэт бригантины, стоящей на якоре в трёх кабельтовых от берега; наблюдатель в «вороньем гнезде» да одинокая фигурка вахтенного на баке, вот и все признаки жизни
Левый борт парусника, обращённый к острову, окутался беловатым дымком. До слуха доносится приглушённый раскат пушечного выстрела. Полдень! От борта судна отваливает шлюпка. Взяв курс на берег, она медленно приближается с каждым взмахом трёх пар вёсел. Стекающая с них вода сверкает на солнце расплавленным серебром.
Искупаться, что ли, ещё разок?! Да подыматься лень. Ну и акулы Так и лежал бы себе, размышляя о пиратах, о несметные сокровищах, о бликах южных морей о том, что завершилась эта нудная четвёртая четверть, а с нею и шестой класс, будь он неладен!
Шлюпка так близко подошла к берегу, что её теперь невозможно разглядеть сквозь заросли камыша. Ещё один хороший гребок, ещё один дружный взмах вёсел, и
И в камышах, обступивших пляж, создавая в этой части берега уютную бухточку, что-то зашуршало и на берег вылез весь обвешенный тиной Борька.
Не, раков здесь нету, констатировал он, отвлекая Вениамина от сладкой дрёмы, за раками надо на реку Сестру, а тут, на Разливе, нету их.
Ну и дёрнуло же его со своими раками! В самом интересном месте прервать!
Шестой класс, надо сказать, завершён не как-нибудь, а с отличием! В этом, пожалуй, и заключена вся прелесть начавшихся летних каникул. Теперь и оттопыриться не грех на всю катушку, о пиратах помечтать, о кладах там о дальних южных морях!
Всего лишь позавчера Вениамин прикатил со своими на лето в их старинный каменный дом, «родовое гнездо». Приехали налегке: всё необходимое для дачной жизни в доме имелось и никогда на зиму не увозилось. Здесь можно бы и зимовать, да только не очень-то хотелось заморачиваться топливом на зиму, поездками в школу да и «удобства» во дворе А так, летом, жили они в Александровке уже много лет: жил и Веня с самого рождения, жили его родители, и бабушка с дедушкой. Вот, и в этом году
Приехали не как-нибудь, а на новеньком «москвичонке». Только въехали во двор, а Борька со своими уже здесь, в нынешнем году они у тёти Ульяны сняли весь второй этаж с маленькой кухонкой впридачу, улыбается, рот до ушей, и рожицы строит всякие.
Боря перешёл в шестой, и всего одна тройка! уж больно хлестался. Вениамин не стал выпячиваться с пятёрками, пусть покобенится. Друзья были рады встрече: целый год не виделись! Теперь снова поле, залив, озеро Эх! Хорошая это штука, лето!
Тётя Ульяна, хозяйка небольшой дружной семьи, жила в своём доме постоянно и за имуществом соседей приглядывала (ей даже ключи на зиму оставляли), да и между огородами внутренних границ не было. Дедушка Вени дружил с дядей Аликом, мужем тёти Ульяны, после войны, когда те переселились сюда из-под Порхова «на землю предков», как поговаривал дядя Алик, дедушка одолжил им довольно большую по тем временам сумму на постройку дома и с возвратом долга не торопил. Так и жили все вместе, наслаждаясь природой, чистым воздухом и красотой человеческих отношений
Посёлок в пору, о которой повествуется, а это 1966 год, восхищал глаз! Даже теперь в нём, испахабленном заборами новороссов, остались следы былой красоты!
Расположенная под Ленинградом, близ озера Разлив, у Финского Залива, Александровка была построена в конце позапрошлого века графом Стенбок-Фермором, скупившим под дачи земли от Ольгино до Тарховки, и с тех пор гордо носит его имя.
Настоящим же достоянием Александровки в пору, о которой идёт речь, было не озеро и даже не залив, с берега которого в хорошую погоду можно различить форты, Кронштадт и Ораниенбаум Её достоянием было широкое поле, отделённое от посёлка задёрнутым ряской Горским Ручьём и ещё не отданное «на растерзание» садоводам, чьи халупы и коттеджи в настоящее время образовали, по существу, Нью-Александровку.
Поле это, обрамлённое с двух сторон лесом, с третьей уже упомянутым Горским Ручьём, а с четвёртой Левашовским шоссе (по которому проходит теперь окружная дорога, ведущая через дамбу, в Кронштадт), было, собственно, и не очень-то велико: всего пять квадратных километров. Однако, взобравшись на любой из пригорков, раскиданных в живописном беспорядке по всему пространству, окинув завороженным взором волнующееся под порывами ветерка море тимофеевки, всмотревшись в бездонную синеву неба и отыскав словно вмороженных в её ледяную глыбу жаворонков можно было ощутить бесконечность! Бесконечность пространства и бытия!
А на картофельных грядках можно разглядеть и важных чибисов с кокетливыми косичками, оглашавших окрестности своими пронзительно-пискливыми криками.
Неповторимо поле и в закатные часы. Косые лучи заходящего солнца, придавая рельефность каждому кустику, каждой былинке, создавали то умиротворённо-спокойное настроение, когда не слишком даже утончённый человек способен сочинять стихи!
А, когда сумерки, сгущаясь, опускались на землю, оседая росой на траве, и туман лёгкой ленточкой тянулся над болотцем, расстилаясь затем огромным слоистым покрывалом над засыпающим полем, и меж этими слоями легко различались дальние холмы, как хорошо дышалось этой влажной прохладой в такие часы!
Вот, о нём-то, об этом поле, и пойдёт рассказ. Именно, оно станет сценой драматичных и, поистине, таинственных событий, о которых речь дальше.
Послушай, Боб! А ты чё, всё лето хочешь раков ловить? Скажешь тоже! Это я так. Вот если б лодку достать, тогда можно было бы Да только у дяди Алика нету, а чужую отвязывать, пендалей надают! Борька покосился на чью-то, плескавшуюся на воде лодку, привязанную цепью с замком к толстенному железному столбу. На борту лодки чёрной краской был жирно выведен регистрационный номер.
У дяди Алика, мужа тёти Ульяны, лодки, и правда, не было, зато были другие странности они-то и явились причиной повествования, но о них чуть позже, а пока
Да-а! поддакнул Венька, с лодкой было бы куда интересней! Можно и на залив махнуть, к островам. Там старинные пушки и клад, может, какой-нибудь спрятан! В пиратов поиграли бы Как в южных морях, острова с сокровищами! Вот, это да-а!
Верно мыслишь, старик! вздохнул Борис, когда вырасту, обязательно капитаном дальнего плавания стану! Или куплю резиновую лодку.
На другой день с утра было пасмурно. Шёл мелкий противный дождик. Он так и моросил всё утро, ни в поле выйти, ни к озеру смотаться! После обеда сидят Боря с Венькой на крыльце у тёти Ульяны и не знают чем бы заняться.
Знаешь, мне вчера отец из города книжку приволок, «Остров сокровищ», вот это да-а! с восхищением произнёс Боб, весь вечер читал. И сегодня буду.