Увидев офицера с дамой, монашка, следившая за порядком и поодиночке пропускавшая богомолок внутрь, прикрикнула на них. Богомолки замолчали, воззрились на Александра и Софью и расступились. Александр взял Софью под руку, прошел через узкую калитку.
Софья сказала, что ей неинтересно рассматривать могилы, и прошла в храм. Александр удивился, но промолчал. Ему хотелось увидеть могилу великого Шелихова, которого он почитал одним из самых значимых исследователей в России.
Не торопясь он прошел между могил, удивившись той тишине, которая царила внутри монастырских стен. Совсем недалеко был большой город, ругались возчики при спуске на понтонный мост, а здесь было тихо, как тихо бывает в лесу между порывами ветра, когда даже птицы затихают в предчувствии нового шквала.
Могила Шелихова была скромна, но величественна. Александр обошел ее кругом, прочел все надписи и замер, размышляя. Где-то рядом, за стеной храма, была Софья ему казалось, что он чувствует, как она приближается к иконе Богородицы, становится на колени и молится за здравие
За спиной хрустнула ветка. Александр обернулся, надеясь увидеть Софью но увидел все того же лейтенанта, который не торопясь приближался к могиле великого мореплавателя, рассматривая надписи. Александр вдруг понял, что знает его фамилию, хотя никогда ранее не встречался с ним Лейтенант шел, как будто не замечая его Александра так и подмывало подойти и спросить, не преследует ли тот его, но это было до крайности невежливо. Александр шагнул в сторону и, повернувшись спиной к лейтенанту, пошел к входу в храм.
Софья уже ждала его. Они вышли, и, не сговариваясь, пошли пешком. Погода была хороша, с Ангары веяло прохладой, а многочисленные мальчишки, удившие рыбу с берега, наводили на мысли о будущем их семьи
В ресторан они опоздали, и ворвались туда совершенно счастливые и смертельно голодные. Выпив по бокалу шампанского, они захмелели и стали еще веселее. Оба понимали, что одними поцелуями сегодня не обойдется а то, что будет дальше, одними только намеками захватывало дух. Дядюшка привел каких-то знакомых купцов и заправлял всей вечеринкой. Офицеры, крепко выпив, говорили о войне, мать Софьи старалась одновременно быть рядом с ними и веселиться с купцами, какие-то малознакомые люди поздравляли Александра и целовали руку Софье
В какой-то момент им обоим это все надоело, и они, кивнув друг другу, незаметно вышли на улицу. Гостиница была через дорогу взявшись за руки и громко смеясь, они добежали до входа, где Александр подхватил Софью на руки и понес вверх по лестнице.
Кажется, он даже не выпустил ее из рук. Многочисленные вязочки и крючки, которые были вечной проблемой в развлечениях с легкодоступными чухонками, заполонявшими Кронштадт во время летних практик будущих офицеров, теперь как будто растворились в ласках и поцелуях. Тихий вскрик Софьи, ознаменовавший окончательный ее переход в статус супруги, прозвучал музыкой в его ушах. Она даже почти не плакала и почти не закрывалась одеялом, когда он, после всего свершившегося, любовался ее прекрасным телом.
Без одежды она была даже красивее, чем в платьях. Александр признался, что мода только портит необычные и прелестные пропорции тела Софьи ей хорошо подошел бы спортивный стиль, который он видел у немногочисленных американок, шокировавших строгих петербургских дам.
Крепко обнявшись, они шептались о всякой чепухе и через некоторое время он почувствовал, что природа требует повторения. Несмотря на легкое сопротивление жены, он снова принялся ее целовать и мучить своими ласками В какой-то миг ему показалось, что сзади что-то скрипнуло то ли дверь, то ли половица. Он вздрогнул, обернулся в полумраке комнаты, освещенной только луной, никого не было видно. Он повернулся к Софье и вдруг понял, что она не дышит. Ее глаза были закрыты, губы плотно сжаты, как будто она сердилась, и до него не доносилось ни единого дуновения. Он приподнялся над ней, всмотрелся в лицо ему показалось, что перед ним лежит совершенно чужая женщина.
«Что, если она умерла?» подумал он, и почувствовал, как холодный пот стекает вдоль позвоночника. Скандал, позор, ненависть родственников все это мгновенно пронеслось в его голове. «Какая чушь», решил он и прильнул ухом к груди Софьи. Сердце билось очень редко и чуть слышно. А может быть, ему показалось
«Что, если она умерла?» подумал он, и почувствовал, как холодный пот стекает вдоль позвоночника. Скандал, позор, ненависть родственников все это мгновенно пронеслось в его голове. «Какая чушь», решил он и прильнул ухом к груди Софьи. Сердце билось очень редко и чуть слышно. А может быть, ему показалось
Он соскочил с кровати, заметался по комнате, не зная, что делать.
Что с тобой? раздался голос Софьи. Он подбежал к ней, встал перед ней на колени:
Господи, что это было?
Что?
Ты.. не дышала.
Да? Нет. Тебе показалось. Иди ко мне, я замерзла.
На этот раз она была покорной и даже страстной. Александр, забыв о только что пережитом страхе, с наслаждением отдался любви. Это было чертовски приятно и самым приятным было то, что впереди у них еще три дня
Он незаметно заснул, положив голову на плечо Софьи. Он был уверен, что проснулся бы при любом ее движении однако, открыв глаза посреди ночи, увидел, что ее нет.
Он сел на кровати, оглядев комнату. На столе горела свеча, отбрасывая странные тени. Софьи нигде не было видно. Александр встал, заглянул в другую комнату, затем в ванную. Пусто. У него появилось странное ощущение, что Софьи здесь никогда и не было он не увидел ни ее одежды, только что скинутой куда попало, ни изящных туфель, купленных специально к свадьбе, ни шляпки, брошенной им на стол как раз на то место, где сейчас потрескивала свеча
Ему стало нехорошо. Он подошел к кровати, сорвал одеяло. Простыня была белоснежно чиста. Он сел, обхватил голову и принялся мучительно размышлять снится ему это или он просто сошел с ума. И вдруг он услышал голос.
Это, безусловно, была Софья. Она смеялась точно так же, как вечером, когда они сбежали из ресторана. Она что-то с упоением рассказывала невидимому собеседнику, и с каждым ее словом ему становилось все холоднее. Он вспомнил рассказ, услышанный накануне, и, как сомнабула, начал искать револьвер. Револьвера не было.
Его офицерской формы вообще не было в номере. Было только исподнее, причем не то, чистое, в котором он приехал в Иркутск, а какое-то застиранное и дырявое. Он быстро оделся в то, что было, и босиком выскочил в коридор.
В коридоре было тихо. Две электрические лампочки слабо освещали ряд дверей. Александр стал красться, стараясь ступать как можно тише, и останавливался около каждой двери, вслушиваясь в звуки. И вдруг ему по ушам резанул смех
Он подскочил к двери и с размаху распахнул ее. Дверь, однако, открылась очень мягко и тихо. Он вошел вперед и застыл на месте.
Обнаженная Софья лежала на спине, грудь ее вздымалась от частого дыхания, а губы произносили какие-то неслышимые слова. Над ней склонился мужчина такой же обнаженный, мускулистый, с черной шевелюрой.
Александр, произнесла Софья. Он вздрогнул он был уверен, что она видит его и зовет на помощь. Он сделал шаг, другой, и его взгляд упал на белоснежную форму, небрежно брошенную на спинку стула. Портупея с кортиком лежала сверху.
Он выхватил кортик, подскочил к кровати. Мужчина, только что ласкавший его жену, вскочил на ноги, но даже не думал защищаться. Они выглядели странно немолодой штабс-капитан в рваном исподнем и с кортиком в руках, и обнаженный юный лейтенант, спокойный, как сама смерть.
Александр, что случилось? раздался голос Софьи.
Дорогая, начал он.
Все в порядке, милая, ответил лейтенант. Он не сводил взгляда с Александра, однако не делал никаких попыток защититься. Его спокойствие обезоруживало Александра он не мог прирезать боевого офицера, как курицу.
Ты вы моя жена, начал он.
Моя жена, язвительно, очень тихо, но очень отчетливо произнес лейтенант.
Ваша?
Александр мне очень жаль вас но
Жаль? Я вас вызываю. Дуэль Немедленно.
Александр, он вдруг подошел к столу, открыл ящик и достал портфель, наподобие того, с каким любили ходить на службу офицеры Генштаба. Александр с интересом наблюдал за его действиями. Лейтенант достал какую-то папку, пролистал ее и положил на стол.
Вот
Что это? Александр подошел поближе и начал читать. В какой-то момент он поймал себя на мысли о том, что не должен видеть буквы в комнате было слишком темно. Однако он отчетливо видел каждое слово.