Художник увидел меня и помахал рукой, приглашая присоединиться к беседе.
Я убежала.
Блииин! Какой идиот! А если бы я пошла с Виктором Сергеевичем?
Понятно, что никто из врачей нашей поликлиники на выставки «Донского луча» не ходит. И я как-то успокоилась. Прошла неделя.
Я сидела, составляла методички, и вдруг мне звонит главврачиха.
Света, зайди.
Я зашла.
Света, я вчера включила телевизор. А там наши пуси райот отжигают. Тебе не стыдно?
Какие пуси райот? поначалу я не поняла о чем речь. То есть одна часть моего мозга поняла все сразу, а другая еще на что-то надеялась.
Заместитель главврача поликлиники 110. Эх, ты. Виктор Сергеевич знает?
Не знаю.
Все, свободна. На всякий случай, напиши объяснительную.
Что писать?
Что хочешь, тут я не советчик.
Когда я пришла домой, Виктор Сергеевич уже все знал. Он молча ударил меня по лицу и ушел к себе в комнату. Потом все-таки вышел, у него было заплаканное лицо, изо рта пахло коньяком.
Света, ты хоть понимаешь, что ты наделала?
А что я наделала?
Ничего. Ты подумала, что я скажу детям?
Каким детям?
Своим. Мирославе и Виктору Викторовичу.
У Виктора Сергеевича были взрослые дети мальчик и девочка. Чуть младше меня. И еще у него была жива первая жена.
Боже мой, весь город о нас только и говорит, покачал головой Витктор Сергеевич.
Вечером того же вечера мне позвонил Иван Икс.
Светочка, вы не представляете, какая реакция после вчерашней передачи. Все-таки телевидение сила. В газетах была пара публикаций, но никто ничего не заметил. Все восхищаются вашим портретом. Я говорю, что моей заслуги в этом нет, картину сделала модель. Художники просят дать ваш телефон. Все вас хотят рисовать. У вас хорошее русское лицо. Можно я дам ваш телефончик?
Давайте.
С Виктором Сергеевичем мы расстались. Работу по специальности в этом городе я до сих пор найти не могу бывший муж об этом позаботился.
Теперь я снимаю комнату в коммуналке.
Я собираю жерделы на улице.
Крашу луковой шелухой ткани.
Варю варенье из зеленых грецких орехов.
Ну и торгую своим телом позирую в художественном училище, а также знакомым художникам.
Я думаю, что подсознательно именно этого я и хотела: не ходить в белом халате, в бахилах и наморднике и чтобы все мною любовались.
По моим примерным подсчетам в мире уже существует около сотни моих портретов. И это не предел.
Евангелие от Алисы
1. Однажды вечером я пошла кататься на роликах в парк имени Вити Черевичкина. После работы, пока не стемнело, я успевала покататься на роликах. Мне всегда нравились фильм «Карнавал» и актриса Ирина Муравьева. Понятно, что роликовые коньки не для кассиров гастронома «Двоечка», так что на меня в коллективе смотрели косо, типа интеллигенция, хочет выделиться, обидеть простого человека. А я не интеллигенция, я просто городская, а они в большинстве из соседних деревень. Отсталые люди. Какие им там ролики! Им бы телегу. В тридцать лет жопы на стуле не помещаются.
Вот в один такой прекрасный вечер я каталась, каталась и заблудилась. А я не пьяная была. Если что. Какая-то у меня была потеря ориентации это я сейчас так думаю.
Темнеет, страшно, а мало ли сейчас маньяков? Да каждый второй.
Вижу ларек какой-то, дверь открыта, внутри темно. Захожу, включаю фонарик на телефоне. Вижу пустые коробки из-под растительного масла, пластиковые бутылки без этикеток, чистые, и старинный холодильник «ЗиЛ». Причем холодильник работает, издает какие-то звуки, хотя проводов нет. Помню, что подумала: «На батарейках, что ли». Муж мне всегда говорит: «Не лезь в каждую дырку, тебе что, больше всех надо? Время какое, сама не знаешь, что ли? Полезешь, и голову оторвет или руку». Но я такая. Боевая. Типа сначала лезу, потом думаю.
Открываю я этот холодильник, и вижу, что внутри него лежит книга. Книга покрыта слоем льда, как мороженая рыба.
Что за название не разберешь. ХЗ, как говорится. Хто знает.
Не могу сказать, что на меня это не произвело никакого впечатления. Произвело, конечно. Это как если бы кассиру на чай дали.
2.
Я почему-то подумала, что в холодильнике должны хранить или Библию, или «Идиота» Достоевского. Но не современного автора. Вот не знаю, почему, но я так подумала.
Я подышала на книгу, лед оттаял немного, вижу заголовок «Фейнман. Лекции по физике», 1-й том.
Блииин! Не повезло. Значит, я никогда не прочитаю ни Библию, ни «Идиота».
Хотела сразу выбросить, но потом подумала, что в доме нужна непищевая бумага. Вдруг придется что-то завернуть не пищевое, конечно. Пищевое я заворачиваю в специальную бумагу, которую приношу с работы. Муж пусть заворачивает свои электродетали. А то недавно смотрю, а он какие-то грязные переключатели заворачивает в пищевую бумагу. Совсем чокнулся.
Помню, что когда я взяла книгу в руки, то сразу же нашла дорогу к троллейбусной остановке. Весь парк Вити Черевичкина 100 на 100 метров, казалось бы, нетрудно найти дорогу. Но ведь пока не нашла книгу, не могла выйти. Это факт.
3.
Я принесла лекции по физике домой и закрылась в ванной комнате. Николай смотрел в это время «Камеди Вумен» я услышала его громкий смех.
Он смеется, как идиот. Так, наверное, смеялись бы лошади, если бы их кто-то смог рассмешить.
А у меня, как он засмеется, так ненависть к нему закипала, потому что я ненавижу эти «Камеди Вумен».
Однажды он мне сказал:
Представляешь, Алиса, мне сегодня приснилась Наталья Андреевна Еприкян.
Николай считает, что у меня нет чувства юмора. Я просто смешная, а смешная и с чувством юмора это совершенно разные вещи.
То, что я в сорок лет после работы катаюсь на роликовых коньках, это да, смешно, но со мной тяжело общаться. Это его слова. Он выпил, конечно, перед тем как сказать это. Так бы не решился, он боится меня. Сказал и сразу уточнил:
А если ты что-нибудь сломаешь, катаясь на роликах?
Давай кататься вместе, сколько раз предлагала я Николаю, ты будешь меня подстраховывать, чтобы я ничего не сломала, если тебя еще что-то волнует во мне.
4.
Про книгу я Николаю ничего не сказала, просто положила рядом с новыми квитанциями на свет и воду. Потом подумала и вложила квитанции в книгу. Вот, думаю, это самое оно. У меня ничего не пропадает.
Если бы не Роза из первого подъезда, я бы об этих дурацких лекциях никогда бы и не вспомнила.
Роза была типа интеллигентной, но за собой не следила, мне даже кажется, что и голову она мыла не каждый день. Понятно, что и медосмотр в газетах не проводят. Я, честно говоря, в последнее время стараюсь общаться только с работниками торговли. Так надежнее, здоровее, что ли. Николай работал в нашей сети электриком, когда мы познакомились. Тоже проходил медосмотр. Так он, по крайней мере, говорил.
Так вот, Роза работала корректором сразу в нескольких газетах, помню два названия: «Вечерние новости» и «Вестник НЛО».
5.
Еще Роза пекла на продажу торты. Неправильной формы, без коробок, типа домашних, всегда разного вкуса.
Роза давала объявление о продаже тортов в газетах, где работала корректором. Второй раз у Розы торты не покупали, потому что они были слишком сладкими, и еще она в тесто добавляла много корицы.
Роза была не жадной и угощала тортами весь дом.
Вот скажите, господа, что не так? Почему не покупают?
Да потому что дураки, обычно говорили соседи. Про избыток сахара и корицу они Розе не говорили. Наверное, думали: «Хорошо, что никто не покупает, а мы и такие съедим. Зачем тратиться?» Вот это крохоборство я, как работник «Двоечки», не люблю, хотя, как гражданин, сама так поступаю.
6.
Благодаря этим тортам мы, собственно, и познакомились с Розой.
Очень быстро я узнала, что у Розы есть совершеннолетняя дочь и любовник по имени Володя.
Мы просто дружим, ничего больше, Роза смущалась, когда в разговоре случайно всплывала тема Боба. Бобом она его называла.
А я всегда специально говорила: «Ну, как твой Володька, бухает?» Или: «А жена Вовкина про тебя знает?»
Когда по вечерам мы встречались у дома, Роза часто говорила:
Алисонька, какая вы молодец, что катаетесь на роликах. Как это здорово. Я бы не смогла.
А ты попробуй, Роза.
А у меня и роликов нет.
У меня есть лишние. Давай, присоединяйся.
Я убьюсь, я хрупкая. Можно, я просто иногда буду бегать рядом. А то я все-таки много тортов ем.
Да бегай, конечно, раз хрупкая.
7.
Так что Роза иногда сопровождала меня в вечерних катаниях. Она бежала за мной и, задыхаясь, грузила историями типа:
Представляете, Алиса, у меня вся рассада на подоконнике погибла, кто-то сожрал все огурцы за одну ночь. Как думаете, что делать?