Говори!
Агата вздохнула и начала:
Чуть дальше на севере, на берегу моря и на окрестных островах живут многочисленные славянские племена. Славяне язычники и свирепые воины. У них нет королей и императоров, есть только вожди, которых они выбирают по доблести, а не по рождению. Они огромные и сильные как медведи. Любят веселые пиры и охоту. А еще они отважные мореходы и пираты. Они нападают на германские города и города данов, грабят их и освобождают рабов. Наш император и императоры до него не раз пытались их покорить, но у них ничего не получилось. А еще, она лукаво улыбнулась, у них свободные нравы, и девушка вольна сама выбирать себе жениха.
Альмейда недоверчиво посмотрела на служанку.
Сама выбирать себе жениха? Да ну тебя! Врешь и не краснеешь. Это все сказки.
А вот и не сказки! Агата обиженно поджала губки. А первый красавец среди них Роарг, Сын Ворона. Говорят, он красив, как Бог, и отважен, как лев. Как-то раз граф Мекленбурга объявил награду за его голову за то, что он напал на его купеческий караван. А Роарг проник в Мекленбург в повозке с сеном и соблазнил его дочь. Его застигли прямо в ее спальне. Он сражался отчаянно, но силы были неравны. Солдаты графа схватили его и бросили в темницу. Граф повелел держать его в цепях до тех пор, пока его отец Радомир, вождь бодричей с острова Руя, не возместит ущерб, который нанес этот разбойник Мекленбургу. Но в первую же ночь дочь графа помогла ему бежать. Для этого она сплела веревочную лестницу из собственных волос!
Как же она могла спасти его, если этот Роарг ее обесчестил?
Нет! горячо возразила Агата. Не обесчестил. Она сама отдалась ему, потому что перед его красотой и манерами не способна устоять ни одна женщина в мире.
Врешь!
Клянусь девой Марией и святым распятием!
Агата истово перекрестилась.
И что же дальше? Он сбежал вместе с дочерью графа?
Хотел. Она ведь была теперь коротко острижена и переоделась в мальчика, чтобы незаметно выскользнуть из города. Но один из стражников узнал ее, и бегство было раскрыто. Роарг вскочил на коня и был таков. А бедная девушка с тех пор не могла больше смотреть ни на одного мужчину, постриглась в монахини и через год умерла от тоски в монастыре святой Бригитты.
Самая прекрасная смерть смерть от любви.
Обе девушки вздохнули, и каждая задумалась о своем.
ГЛАВА 5. ВЕДУНЬЯ
На противоположном от Арконы конце острова, в самой лесистой ее части, в центре бурелома, среди поваленных деревьев и колючих кустарников стояла хижина ведуньи Радмилы. Массивные бревна, из которых она была сделана, давно покрылись пушистым зеленым мхом, и почти сливалась с окружающей чащей. На двери избушки было вырезано лицо какого-то древнего бога, с гневными глазами, открытым ртом и длинными волосами, которые распространялись вокруг головы наподобие лучистой короны.
Ведунья Радмила, молодая женщина, с распущенными волосами, которые практически полностью закрывали ее лицо, занималась очень важным колдовским делом, смысл которого был известен только ей одной.
Посреди темной хижины, куда пробивались сквозь щели тонкие солнечные лучи, стояла жаровня. Под ней потрескивал огонь. На жаровне стоял котелок, в котором булькала вода. Радмила подошла к одной из стен, на которой висели многочисленные пучки трав, кореньев и связки грибов, отщипнула немного от одного из пучков и бросила его в котелок. Радмила наклонилась над варевом и начала шептать что-то неразборчивое.
По стенам хижины висели кости, чучела животных, кое-где стены украшали начертанные чем-то подозрительно напоминающим кровь странные знаки. По углам стояли деревянные идолы с грубо вырезанными бородатыми лицами.
Радмила снова бросила в варево какие-то корешки, снова забормотала что-то таинственное. Посвященный без труда узнал бы в этом бормотании древний язык друидов, народа, который обитал в лесах Европы задолго до славян и германцев. Когда этот многочисленный и просвещенный народ начал исчезать, многие его представители стали учителями славян, их жрецами и прорицателями, а их язык стал языком тайных знаний, на нем творились заклинания, делались заговоры и приговоры, привороты и отвороты. Язык этот хранился бережно и передавался посвященными из поколения в поколение, помогая славянам не сбиться с пути в лесной чаще.
Предки Радмилы пришли в Поморье вместе с франкским купцом Само много сотен лет назад. Само был родом из винидской области Бретани. В большинстве своем бретонцы были выходцами из уэльского королевства Гвинедд. Когда-то их разбил Юлий Цезарь, а затем с берегов туманного Альбиона их окончательно вытеснили саксы. Само пришел к славянам не один, а с большой группой бретонских купцов. А в то лихое время купцы, как правило, следовали в сопровождении наемной дружины, да и сами были зачастую неплохими воинами. Безмен и меч в те времена висели рядом на одном поясе. Само был не простым купцом, а торговцем оружия, что пришлось постоянно воевавшим славянам весьма кстати. Когда славяне пошли против гуннов, купец Само отправился с ними в поход и проявил такую большую доблесть, что славяне избрали его над собой вождем. Славяне видели в нем не только брата по общей винидской (винидами славян называли латиняне) крови, но и носителя древних традиций, ибо имя Само было друидским, а язык жрецов был хорошо известен в Поморье.
Теперь Радмила использовала свои знания на пользу руян, помогая Радомиру и его дружине гаданиями и врачеванием. Скрипнула дверь, Радмила улыбнулась и, не поворачивая головы, сказала:
Входи, Роарг. Я давно тебя жду.
Дверь отворилась, и на пороге появился Роарг. Постоял, привыкая к полусумраку.
Как ты догадалась, что это я?
Радмила, наконец, оторвалась от котла.
По походке. Я слышала твои шаги на тропинке.
По шагам? У меня какие-то особенные шаги?
У всех особенные шаги.
Интересно А шаги бодричей отличаются от шагов, скажем, норманнов?
Да.
И ты можешь научить меня различать шаги?
Радмила улыбнулась. Ей нравилась пытливость Роарга.
Это приходит с опытом. Ты сам научишься, просто нужно об этом помнить. Ты пришел за предсказанием?
Да. Мы отправляемся в набег за богатой добычей. Мои люди желают знать, что нас ждет.
Радмила кивнула:
Хорошо. Оставайся у порога и не делай ни шага вперед. Чтобы не происходило. Ты меня понял?
Понял, Радмила.
Она начала перебирать ловкими пальцами свои пышные, хотя и спутанные волосы, нашла в них пучок травы, привязанный к волосам, оторвала его и тут же швырнула в огонь. Огонь на мгновение стал зеленоватым, а потом ярко желтым.
Роарг внимательно, с интересом наблюдал за Радмилой. Он с уважением относился к знаниям ведуньи, но больше руководствовал девизом: «Судьба того балует, кто сам бесстрашен».
Радмила осторожно наклонилась к огню, опустилась на колени и втянула носом дым. Потом она резко отклонилась назад, запрокинув голову. Глаза ее широко открылись, взгляд устремился вверх.
Трава, которую она бросила в огонь, обладала особыми свойствами, которые давали разуму силу покидать тело и отправляться в миры, где нет «когда», где все происходит одновременно и поэтому можно узнать все, что было, есть и будет. Для несведущего человека дым, который сейчас поднимался из костра, был смертельно опасен. Если вдохнуть дыма слишком много, то разум не сможет найти дорогу назад, в родное тело и будет обречен вечно скитаться между мирами. А тело останется безвольным, не способным ни есть, ни пить, ни говорить, ни ходить. Только дышать и ждать, когда разум вернется. Но самое страшное, если во время скитаний между мирами в поисках тела, разум вселялся не в свое тело и вступал в поединок с его хозяином. Радмила видела таких одержимых людей, в которых жили как бы два человека, попеременно одерживая верх друг над другом. Иногда бывало, что в человека вселялось и две, и три, и даже больше чужих душ. Иногда по счастливой случайности разуму все-таки удавалось вернуться в родное тело. Но все равно такое путешествие не проходило бесследно. И человека либо охватывала непреодолимая тоска по утраченному миру, где нет времени, и человек убивал сам себя; либо человек становился совершенно безумным и, поддаваясь вспышкам внезапной ярости, начинал убивать всех подряд; но чаще всего человек, становился тихим, задумчивым и равнодушным ко всему, что происходило вокруг.
Сначала Радмила видела только струю дыма, поднимающуюся вверх, затем она стала различать очертания парящей птицы. Постепенно дым становился все прозрачней, и Радмила увидела, что это ворон, который сел на чье-то неясное плечо.
Теперь Роарг наблюдал за Радмилой с тревогой. Он видел, что с женщиной твориться что-то неладное, что она находится не только в хижине, но и где-то еще, в каких-то неведомых пределах. Радмила, извивалась, корчилась, делала странные телодвижения, что-то бормотала на пугающем незнакомом языке. Роарг непроизвольно сделал движение вперед, чтобы помочь ей, но, опомнившись, снова отступил назад.