И ВСЕ ДЕЛА. рассказы, повести - Сергей Шестак 6 стр.


У крыльца деревянного дома, разделённого на две квартиры, курил светловолосый парень.

 Привет!  шофёр поздоровался с ним за руку, как со старым знакомым.  Эти ребята будут жить у вас. Так Рудаков распорядился.

 Рудаков?  тот окинул нас недоумённым взглядом.

 Рудаков,  подтвердил шофёр.

 Но у нас две койки и обе заняты.

 Ты пойми, Рудаков распорядился!

 Мне всё равно. Если согласны спать на полу, то пожалуйста.

Шофёр пошёл к машине с сознанием выполненного долга. Его задача состояла в том, чтобы привезти нас на место. Я посмотрел ему вслед. Заинтригованный его рассказом о рыбалке, мне хотелось ещё раз встретиться с ним, съездить на рыбалку. У него была моторная лодка. Но мы больше не встретились.

Квартира была однокомнатная. Обстановка  спартанская: две железные кровати, стол, два стула, шифоньер.

 У нас даже постелить на пол нечего,  сказал парень.

Спать на голом полу, откровенно признаться, мне не хотелось. По кислой физиономии Виктора я понял, что ему тоже не хочется.

Вошёл ещё один парень, чем-то озабоченный,  увидел нас и вопросительно посмотрел на своего товарища.

 Поздравь нас, Сергей, с квартирантами!  улыбнулся тот.  Представляешь, сейчас приехал какой-то мужик и сказал, что какой-то Рудаков распорядился поселить этих парней у нас!

Походило на то, что Сергей тоже не знал, кто такой Рудаков.

 Ладно, мы опаздываем,  сказал он после минуты общего молчания.  Вот ключ,  он положил ключ на стол.  Кинете в почтовый ящик, если пойдёте куда.

 Будем спать на полу?  сказал Виктор, когда они ушли.

 Я предлагаю сходить в гостиницу.

Гостиница находилась за посёлком в лесу. Я ожидал увидеть дом барачного типа  вроде гостиницы «Чайка» в Хандыге, где мы жили в номере на втором этаже с выбитым оконным блоком. Перед нами предстал странный интересный дом  треугольное сооружение из стекла от земли до конька с деревянным пристроем. Я впервые увидел такую необычную гостиницу! Стеклянное сооружение было холлом, а в пристрое находились номера. За гостиницей был крутой спуск к реке Вилюй, которую перегораживала плотина гидроэлектростанции. Виднелось обширное водохранилище. Холмистые берега реки и водохранилища были покрыты лесом.

Администратор, женщина в возрасте, незаметно сидела в глубине холла за обыкновенным столиком.

 Знаете что, места у нас есть,  задумчиво сказала она.  Подождите немного. Гостиница ведомственная. А нас, знаете, как ругают, если мы селим без разрешения?  на её лице появилось озабоченное выражение.  Так что, не поселю. Звоните вашему начальству, чтобы договорилось с нашим.

Я взял справочник.

 Заведующей позвонишь?  спросил Виктор.

 Директору ОРС-а.

Не успел я набрать номер телефона, как женщина сказала:

 Так и быть  поселю. Только напишите благодарность, что я такой-то и такой-то выражаю благодарность,  она назвала себя.  Потому что она добрый, отзывчивый человек. Или как-нибудь по-другому. Что она, мол, заслуживает уважения. Понимаете?  она подала нам книгу отзывов.

Ужинали в ресторане, находившемся в центре посёлка. Зал был с низким потолком, затуманенный дымом сигарет. Разговоры слились в монотонный гул, звенела посуда. На сцене играл ансамбль  знакомые нам ребята и ещё двое.

Мы заказали селёдку, бифштекс, триста грамм коньяка: кроме коньяка и шампанского ничего другого из спиртного не было.

Если бы не музыканты и обслуживание, могло показаться, что мы были в столовой: посетители были в повседневной одежде. Сосед по столику напротив меня был в застиранном джемпере, из выреза которого выступала неопрятная рубашка с протёртым на изгибе воротником. Сосед слева был в глухом свитере.

На музыкантов не обращали внимания. Они видели это  играли без энтузиазма, по обязанности, с большими перерывами.

Нам принесли селёдку, порезанную на ломтики и присыпанную кругляшами лука, бифштекс с жареной картошкой и яйцом, консервированным горошком, коньяк в графинчике.

 Здесь ровно триста?  спросил Виктор, наливая мне.

 Будем надеяться.

 За удачные дни,  он поднял рюмку.

Вкусовые качества селёдки соответствовали её аппетитному виду. Она была нежной  ломтики таяли во рту.

 Предупредим музыкантов?  предложил я.

 Насчёт чего?

 Что мы поселились в гостиницу.

 Сами догадаются.

 Будем надеяться.

 За удачные дни,  он поднял рюмку.

Вкусовые качества селёдки соответствовали её аппетитному виду. Она была нежной  ломтики таяли во рту.

 Предупредим музыкантов?  предложил я.

 Насчёт чего?

 Что мы поселились в гостиницу.

 Сами догадаются.

Вкусовые качества бифштекса, яйца и картошки тоже соответствовали их аппетитному виду.

 Послушайте,  сказал сосед по столику слева от меня, седой мужчина в свитере.  Вы, я вижу, приезжие?

 Да,  кивнул Виктор.

 Работу ищете?

 Мы в командировке.

 А в какую организацию?

 В магазин.

 Понятно,  кинул он и задумался.

 Не скажете,  я обратился к нему,  карьер в Мирном  единственное место, где добывают алмазы?

 Зачем тебе?

 Интересно.

 Разбогатеть хочешь?  он снисходительно посмотрел на меня.

 Не хочу я ничего!

 Проблема не найти, а продать. Кому ты продашь?

 Здесь они не найдут,  вдруг сказал другой сосед.

 А ты откуда знаешь?  седой с интересом посмотрел на него.

 Знаю.

 Знает он!

 Я, между прочим, пятый год буровиком!

 Ну и много в Мирном добывают?  спросил я.

 Тебе никто не скажет,  седой задумчиво отрицательно покачал головой.  Сколько породы перевезено, это можно узнать  в том же гараже. А так никто тебе не скажет.

 Не знаю я. А ты сам-то знаешь?!

Далее их разговор принял специальный характер,  я перестал понимать их. Седой сказал буровику: «Ты там работал. А я это предприятие построил». Это была одна из немногих фраз, которую я понял. Они задавали друг другу вопросы, уточняли, соглашались. Наконец выяснив всё, удовлетворённо замолчали.

 Не пойму никак,  седой опять обратился к нам,  зачем вы в магазин приехали?!

 По предторговому ремонту,  разъяснил Виктор.  На телевизионном заводе работаем.

 Телемастера?  удивился он.  Знаете что,  его лицо приняло деловое выражение,  я знаю посёлок, где у многих сломаны телевизоры. Вот куда вам нужно. Заработаете.

 А что за посёлок?  спросил я.

Он назвал и объяснил, как проехать.

Зал незаметно пустел. Музыканты уже не играли. Расплатившись, ушёл седой мужчина. Затем ушёл его оппонент, буровик с пятилетним стажем. После него осталась незаконченная бутылка шампанского.

 Может того?  предложил Виктор.  Всё равно пропадёт.

Он налил шампанское в фужеры.

 Поедем в посёлок?  спросил я.

 Слушай ты его больше. Да и как ты себе это представляешь? Пойдёшь по посёлку, будешь спрашивать? Я вон тогда был в Оренбурге. Нет  в Уральске. Или в Оренбурге?  он задумался.  В общем, я где-то был и поверил одному мужику,  говорил то же самое. Я два часа добирался на автобусе! Ну, думаю, сейчас нарасхват пойду. Зашёл в продуктовый магазин и начал предлагать свои услуги. И никто не согласился. Смотрели, как на афериста!

Смакуя шампанское, Виктор вдруг допил его глотком:

 Я сейчас приду,  он поднялся со стула и пошёл в коридор. Я проводил его взглядом. И вдруг увидел, что к столику возвращается наш сосед, буровик с пятилетним стажем, у которого мы выпили шампанское!

«Так он чего, не ушёл, что ли?»  подумал я.

Виктор стоял у двери в коридор, смотрел на меня и улыбался.

Усевшись за стол, мужчина увидел пустую бутылку:

 Не понял. А где моё шампанское?

 Мы его выпили.

 Как выпили?

 Мы тебе заплатим за шампанское!

 Не успел я сходить в туалет, а они  выпили!

Утром мы пошли с заведующей в контору, чтобы получить деньги за ремонт телевизоров. Контора была на окраине поселка. По одну сторону дороги были дома, по другую  поле, лес. Я никак не мог привыкнуть к тому, что лес здесь, наверное, в два раза ниже, чем у нас.

 А мы успеем на автобус в Мирный?  спросил Виктор заведующую: автобус отправлялся через час.

 Успеете,  её заинтересовало что-то на обочине  как оказалось, камень; она подняла его.  Это сердолик. Разновидность халцедона. Считается полудрагоценным камнем. Его надо отшлифовать. И если внутри будут кольца, тогда это будет агат. Возьмите на память,  и подала камень Виктору.

Он взял камень с таким выражением, как будто над ним пошутили.

 А почему вы себе не взяли, если он полудрагоценный?

 У меня есть коллекция.

 Дай-ка посмотреть,  попросил я.

Сердолик был жёлто-красного цвета, с выбоинами. Я попытался рассмотреть кольца, но ничего не увидел. «А может, он ему не нужен?»  я с надеждой посмотрел на Виктора. «Нужен»,  говорил его взгляд. Когда я вернул камень, он тоже посмотрел его на свет.

Назад Дальше