Ты что делаешь, гад?
Держу.
Я вижу, что держишь. Спрашивается, какого хрена? Ты лучше свои в общем, причиндалы держи, а то я их сейчас оторву. Сегодня что, в сумасшедшем доме день открытых дверей? наступал он на интеллигента. А ну, дай сюда!
Что? испуганно спросил интеллигент.
Мать твою, да зачем мне нужны твои веревки давай, говорю, и протянул руки. Мужчина с испугу, отпустил веревки, и дуги резко взмыли вверх. Народ на остановке, да и те, кто был на задней площадке троллейбуса и видели все, что происходит, уже неистово хохотал. Кто-то уже вытирал слезы радости от смеха, что не часто бывает. Это был искренний задорный смех.
В это время мимо проезжала машина милиции, и притормозила, видя что-то не понятное; с чего бы народ на остановке так массово смеялся.
Вот, парни, это и есть народный театр, сказал Семен и сунул деньги Даниле. Отдай тому клоуну, я обещал, а этого надо выручать, а то дадут пятнадцать суток, а он и так пострадал, и Семен направился к вышедшим из машины милиционерам.
О чем там был разговор, не известно, но Семен что-то доказывал им и водителю, при этом выражение его лица было достаточно красноречивым в объяснениях. В итоге на лице водителя появилась улыбка, а милиционеры засмеялись. Конфликт был улажен. Водитель вернул контакты проводам, и троллейбус уехал, а на остановке еще продолжали вспоминать увиденное. Интеллигент не стал ждать троллейбуса и быстро удалился вдоль улицы.
Деньги отдал? спросил Семен, вернувшись к друзьям.
Отдал. Да, разыграли его.
Я же говорю народный театр. Посмотрите, какие у них сейчас лица, кивнул он свидетелей, домой придут, расскажут, а на работе?
Вообще это хулиганство, заметил Данила.
Да, согласился Семен, но мелкое.
Пятнадцать суток, философски изрек Николай.
Условно.
Тебе надо писать сценарии.
На арене это было бы не смешно, поверь мне, а здесь некое сумасшествие, сумасбродство.
Знаешь, Семен, я думаю, что твое сумасбродство это побег от себя, серьезно сказал Данила.
Возможно, ты прав, не стал спорить Семен.
Вот об этой выходке они и умолчали, но вспомнив, улыбнулись.
Это вы о чем? с подозрением спросила Нина, услышав фразу о неприятностях.
Не забивай себе голову, сказал Семен. Неприятности всегда поджидают, но надо уметь проходить мимо, делая вид, что не замечаешь их, а если семенят рядом, тогда надо не дать им обойти тебя.
Все, что мы делаем, вступил Николай, пытаемся правильно показать себя. Как мы выглядим со стороны. Хорошо это или плохо не знаю, но сейчас это не важно, пошли в кафе, пить хочется.
Они открыли дверь ближайшего кафе и едва переступили порог, как аромат кофе ударил им в нос с такой силой, что они замерли на пороге.
Закрывай быстрее дверь, пробормотал Семен Даниле, не выветривай аромат божественного напитка.
Официантов в кафе не было, и Семен с Николаем у стойки взяли кофе, и мороженое для Нины.
Или нельзя? внимательно посмотрев на нее, спросил Семен, указывая на мороженое.
Можно, я не сижу на диете.
Да, какова игра слов. Кто-то сидит на стуле, диване и прочей мебели, а кто-то на диете.
А ты представь, что это мебель, и все будет, значительно, проще.
Они продолжали болтать обо всем, и ни о чем. Прошло не менее получаса, когда Семен что-то говоривший, вдруг прервал себя на полуслове и взгляд его устремился к двери. Такая реакция удивила его друзей, и они проследили за его взглядом. В кафе вошли, две девушки, оживленно беседуя. Подойдя к стойке, они заказали два кофе и, подождав, когда его приготовят, с чашками прошли в конец зала. Помещение кафе было не большим, и все посетители были на виду друг у друга. Все это время Семен не сводил с них взгляда, а друзья уже повернулись к нему, наблюдая за ним.
Семен, оторвав взгляд от девушек, посмотрел на лица своих друзей, которые не скрывали своего любопытства. Оно было написано на их лицах: Нина смотрела чисто по-женски, в ее глазах было понимание его состояния и сочувствия, Данила чуть с расширенными глазами, в которых проскакивали вопросы, а Николай с легкой улыбкой и ехидством. Он и задал вопрос, который так или иначе у каждого сводился к одному:
И которая из них?
Вопрос был не праздный. Семен не страдал от отсутствия внимания к своей персоне со стороны девушек. Он был строен, приятен на вид, не глуп. И редко сам, вот так уперто, внимательно, смотрел на противоположный пол, но сейчас было на что смотреть. Девушек нельзя было отнести к сереньким мышкам; обе были темноволосы: шатенка и брюнетка, стройные, талии обеих подчеркивала одежда. Шатенка была в джинсах, ладно сидевших на ее бедрах, блузке, которая была подогнана так, чтобы было заметно, что грудь есть. Брюнетка в белой блузке, свободной юбке, которая круто шла от ее бедер, а потом спускалась к коленам. Талия подпоясана тонким ремешком. Обе были красивы, без сомнения.
Вопрос был не праздный. Семен не страдал от отсутствия внимания к своей персоне со стороны девушек. Он был строен, приятен на вид, не глуп. И редко сам, вот так уперто, внимательно, смотрел на противоположный пол, но сейчас было на что смотреть. Девушек нельзя было отнести к сереньким мышкам; обе были темноволосы: шатенка и брюнетка, стройные, талии обеих подчеркивала одежда. Шатенка была в джинсах, ладно сидевших на ее бедрах, блузке, которая была подогнана так, чтобы было заметно, что грудь есть. Брюнетка в белой блузке, свободной юбке, которая круто шла от ее бедер, а потом спускалась к коленам. Талия подпоясана тонким ремешком. Обе были красивы, без сомнения.
Брюнетка, спокойно ответил Семен.
Да, вздохнул Коля, сколько их у тебя знакомых, скольким ты вскружил голову, разливаясь соловьем, да, если еще, за бутылочкой вина. Иногда складывается впечатление, что ты не знаешь, что в мире есть множество других интересных вещей, а не только женщины и вино, заметил он другу.
Неужели! полушутя полусерьезно сказал Семен. Не делай из меня алкоголика, ты же знаешь, я почти не пью. Но в своей жизни, кроме того, что ты озвучил, не смог найти ничего более стоящего.
А твоя работа?
Э! Не путай разные области искусства. Самое совершенное, что создал Бог в этом мире женщина. Здесь он превзошел себя. Вот посмотри на Нину мягкость кожи, головка на очаровательной шейке, которая имеет изумительный изгиб, а запах тела женщины, а грудь, всевозможных размеров.
Ты, полегче, это все-таки моя жена, заметил Данила.
Помолчи, осадила его Нина. Продолжай.
Да, все в этом мире, мы делаем для них и ради них.
Поэтому среди твоих знакомых все девушки не обделены внешностью, вымолвил Николай.
Но, согласись, внешность важна.
Безусловно, особенно для одного дела, но что же, потом?
А что должно быть потом?
Николай чуть скривил губы в усмешке и пожал плечами: Поговорить, поинтересоваться друг другом, поделиться впечатлениями.
Семен усмехнулся: Я позвоню тебе, если мне захочется поговорить. Для этого мне не нужны заумные девушки.
А умные?
Семен чуть задумался: Пожалуй, иногда, будет не плохо.
Нина, до этого молча наблюдавшая за словесной дуэлью друзей, участливо, и как-то нежно спросила:
Сильно зацепила?
Кровоточит.
Так что сидишь?
Думаю, насколько серьезна рана, может быть, затянется.
А если нет? Ты будешь истекать кровью? с легкой улыбкой произнесла Нина, не скрывая иронии. И я не совсем уверена, что мы сможем тебя спасти. Здесь ни дружба, ни медицина не помогут. Все, пропал парень. А какие подавал надежды! продолжала она, но замолчала, увидев взгляд Семена, направленный мимо нее.
В это время девушки поднялись и направились к выходу, и Семен провожал их глазами. Выйдя из кафе, они прошли мимо большого окна, за которым сидели четверо, и девушкам было невдомек, что их провожают четыре пары глаз.
Солнце еще не зашло и светило в лица девушкам, так, что, когда они проходили мимо окна, Семен заметил, что их тени скользили за ними по асфальту.
Шоу уходящих теней, произнес Семен.
Что? не понял Данила.
Ничего, были и исчезли.
Семен, а может быть, ты зря сидишь, а надо догнать? предложил Николай.
Нет, отрезал Семен. Подожду. Если что, встретимся вновь.
А если нет? Ты же будешь ее искать. А где? поддержала Нина.
Семен положил свою руку, на руку Нины: Я подумал, а если она к моему несчастью, не свободна, то у меня останется один путь, я буду распутничать, но не свяжу свою судьбу уже ни с кем. Впрочем, я знаю, что мне суждено остаться одиноким. Все это, он говорил, тихим скорбным голосом, как будто рассчитывал на сочувствие.
Кто бы сомневался, засмеялась Нина. Но ты ее не знаешь, и она похлопала другой рукой по ладони Семена. Я женщина, и поверь, во мне столько всего, что, порой, я сама не все знаю.
Это точно, подтвердил Данила.
У меня появилась идея, вдруг произнес Семен. Надо сделать номер «Шоу теней».
Фантазер хмыкнул Николай.
Конечно! А как иначе! Если я разучусь фантазировать я умер. Вы только представьте: темнота, зрители ничего не видят и только арена в полумраке, на которой работают артисты, но зрители видят лишь их и их тени. А только прожектор выделяет одинокого человека, который пытается поймать тень, или наблюдает, что-то изображая.