В следующее воскресенье Зинаида Павловна вместе с Лилей отправились за город осуществлять некий «план». В чем заключался этот самый «план» баба Зина не сказала, только таинственно улыбалась и подмигивала левым глазом. Выйдя из электрички на маленькой, мокрой от дождя и продуваемой всеми ветрами железнодорожной платформе, отправились пешком в ближайший дачный поселок.
Пока шли по усыпанной осенней листвой улице между огороженными высокими сетчатыми заборами дачными участками, Зинаида Павловна рассказала, что здесь, в поселке, у нее живет подруга, настоящая потомственная колдунья и гадалка. И, если ее как следует попросить, то Олимпиада Кирилловна, как звали колдунью, избавит Лилю от всех проблем. У Лильки от страха, удивления и любопытства часто-часто застучало сердце и взмокли ладони.
Олимпиада Кирилловна, встретившая их на крыльце старинного деревянного особнячка, действительно выглядела, как настоящая колдунья: седые кудри обрамляли бледное лицо с горящими таинственным внутренним огнем черными, как угли, глазами, длинные цыганские серьги мелодично позвякивали при каждом ее движении, черное платье в пол с широкими рукавами мело подолом узорчатые ковры, а на руках она держала огромного черного кота. Животина не мигая уставилась на Лилю зелеными глазищами. Опустив кота на пол, Олимпиада Кирилловна подтолкнула его в сторону приоткрытой двери в комнату и сказала: «Иди, дружок, приготовь все!» И кот пошел, кажется даже кивнул хозяйке.
Обменявшись с гостями приветствиями, хозяйка отвела их в затемненную комнату, где посреди круглого стола, застеленного старинной скатертью с бахромой, были разложены карты и стояли зажженные свечи в тяжелых бронзовых подсвечниках. Неужели это кот зажег свечи? Подумала Лиля, садясь на стул возле стола. Колдунья раскинула карты и стала гадать:
Вот дама червей, говорила она низким, грудным, мелодичным голосом, указывая узловатым пальцем с длинным, покрытым фиолетовым лаком, ногтем на карту, это ты, милочка. А вот казенный дом.
Тюрьма, что ли? испуганно вставила баба Зина.
Почему сразу тюрьма? колдунья бросила на подругу сердитый взгляд темных глаз, Это может быть любое государственное учреждение, школа, больница
Больница! одновременно воскликнули баба Зина и Лиля, догадавшись, о чем идет речь.
В казенном доме есть рядом с тобой дама крестей. Есть?
Есть, закивала Лиля, Нина Николаевна, наша старшая медсестра.
Сердита она на тебя, но бояться ее не стоит. Ничего плохого она тебе не сделает.
Точно не сделает? переспросила Лиля для уверенности.
Точно. Так карты говорят. А вот и червовый король возле тебя, поклонник твой.
Какой еще поклонник? удивилась Лилька и сразу стала отбиваться. Нет у меня никакого поклонника и быть не может! На меня никто внимания не обращает!
Обращает, только ты об этом пока не знаешь! примирительно, положив красивую, холеную руку на ладонь девушки, сказала колдунья. А вот король пик. Неприятный субъект!
О, это, наверное, Благонравов! догадалась Лиля.
Через пикового короля будет у тебя потрясение.
Что, жалобу на меня напишет главному врачу? в голосе Лили сразу задрожали слезы.
Про жалобу тут ничего не сказано. Потрясение и все! Но все кончится хорошо. За королем пик идет король червей, то есть жди, девица, любви. Встретишь ты со дня на день своего суженного.
Вот видишь! баба Зина громко и щекотно зашептала на ухо Лиле, Это ж карты говорят! А картам надо верить!
Лиля недоверчиво пожала плечами. Таинственный поклонник занимал ее куда меньше, чем пиковый Благонравов с угрозой потрясения. Какой же еще гадости можно ждать от этого капризного и вредного субъекта?
После гадания пили чай из тонких фарфоровых чашек перед живописным камином, задумчиво глядя в окно, где безжалостный ветер срывал с деревьев остатки летней красоты, а потом колдунья встала перед Лилей и жестом фокусника извлекла из длинного черного рукава крошечный хрустальный флакончик, заполненный темно-коричневой жидкостью.
А это тебе, милочка, бальзам от трусости.
Лиля с замирающем сердцем взяла в руки подарок.
Перед сном выпей половину флакона, не больше!
Почему только половину? спросила Лиля, с любопытством рассматривая, как преломляется свет в тонких хрустальных гранях.
Я его на пятидесяти травах готовила, да пятью заговорами и заклинаниями приправила. Очень сильное средство! С половины флакона от всех своих страхов избавишься, а с целого флакона еще, чего доброго, экстремалкой станешь, будешь свою жизнь прожигать в вечной погоне за адреналином. Так что, соблюдай дозировку, милочка! Я тебя предупредила.
Вернувшись домой поздним вечером, Лиля поставила подарок на тумбочку перед кроватью и долго ходила вокруг него кругами, не решаясь выпить зелье. Как я могу стать экстремалкой? Думала она, вытряхивая по каплям коричневое содержимое флакона с подозрительно знакомым запахом в столовую ложку и прикидывая, есть полфлакона или еще нет? Да во мне столько страхов сидит, что мне надо выпить целый литр этого бальзама, чтобы стать ловцом адреналина! Решила Лиля и выпила весь флакон
Утром следующего дня она шла на дежурство и прислушивалась к себе: нет ли необычных ощущений в организме, вызванных действием колдовского зелья? Но организм молчал. Правда, столкнувшись в коридоре с Ниной Николаевной, Лиля не почувствовала привычного сердцебиения и, здороваясь с заведующим отделением, ладони ее не взмокли, как обычно Может, бальзам действует?
Лиля вошла в платную палату, где на кровати сидел Благонравов и читал газету, поздоровалась и поставила штатив для капельницы. Благонравов бросил на нее недовольный взгляд из-под очков, и произнес:
Вы послушайте, что они пишут, эти мерзавцы! Просто возмутительно!
Слушать его едкие комментарии Лиля не собиралась, поэтому, повернувшись к пациенту спиной, направилась к двери за лекарствами для капельницы. Не успела она сделать и пары шагов, как за спиной ее раздался странный звук, как будто что-то большое и тяжелое упало на пол. Обернувшись, Лиля увидела распростертого на полу Благонравова. Он не дышал, а лицо его быстро бледнело и приобретало голубоватый оттенок. Волна ужаса, родившись где-то в области солнечного сплетения мгновенно поднялась к самому сердцу, но тут же разбилась о невидимую преграду и разлетелась на миллион мелких брызг, а Лиля с удивлением наблюдала за собой как бы со стороны: вот она бросается к двери и, распахнув ее, кричит в коридор «Вера, скорей зови врачей!»; вот она подбегает к Благонравову и, положив сложенные друг на друга ладони на середину его груди, начинает ритмично надавливать на грудную клетку, наваливаясь всем своим весом и считая про себя; на счет семь зажимает ему нос двумя пальцами правой руки, а левой раскрывает рот и с силой вдувает ему воздух в легкие; и снова давит на грудную клетку. Через показавшиеся вечностью несколько минут в палату вбегают медсестра Вера и молодой доктор Саша из реанимации с дефибриллятором. Еще через минуту Лиля отходит от лежащего пациента, а доктор Саша прикладывает к его груди электроды дефибриллятора. От разряда Благонравов подскакивает и голова его с громким, неприятным стуком, бьется об пол, но зато он сразу приходит в себя и начинает дышать.
Надо было подушку под голову подложить, шепчет Лиле на ухо Вера, а то ведь накатает жалобу в Комитет по здравоохранению, что мы, сволочи такие, шишку ему на затылке поставили, пока жизнь спасали.
Благонравов спустя пару минут уже лежал в своей кровати и растерянно озирался вокруг, словно видел все впервые.
Ну, что, Федор Александрович, бодро констатировал доктор Саша, благодарите Лилю Зайцеву, она вам жизнь сегодня спасла!
Собрав чемодан с дефибриллятором, Саша, довольно улыбаясь, пошел к двери, на ходу подмигнув растерянной Лиле:
А ты герой, Зайцева! и вышел из палаты.
Кто герой? Лиля ничего не понимала. Неужели это она, герой? Вместо того, чтобы валяться в обмороке рядом с умирающем Благонравовым, она его спасла? И не испугалась?.. Значит бальзам Олимпиады Кирилловны действует?.. Действует!! Радость распирала ее изнутри. По отделению Лиля шла, гордо выпрямив спину и решительно развернув плечи. Ей даже показалось, что она выросла на пару сантиметров. Ну и бальзам
Вечером перед сном Лиля зашла в платную палату, чтобы измерить несостоявшемуся покойнику давление. Тот тихо лежал в кровати и смиренно подставил руку, давая Лиле одеть на нее манжету тонометра.
Как у космонавта, констатировала Лиля с улыбкой, убирая прибор.
Спасибо вам, Лиля вдруг произнес Благонравов, глядя на нее кроткими, благодарными глазами. Чудеса, да и только! Если бы не вы, я бы уже давал отчет перед Господом.