Каков был характер разговора?
Что значит характер?
Дружеский. Деловой. Любовный
Нет, нет. Не любовный и не дружеский, скорее, деловой.
Они говорили оба или в основном кто-то один?
Они говорили оба. Да, вот еще. Эта дама вынула из сумки карту и показала ее этому мужчине.
Что за карта?
Небольшая, а что на карте, я не разглядел.
Вы нелюбопытны. Обычно люди вашей профессии любопытны.
Вы правы, мисс, я действительно любопытен, но посмотреть, что это за карта, я не смог.
Они долго рассматривали карту?
Рассматривал он. Мне показалось, что он хотел более внимательно рассмотреть карту, но она забрала ее.
После того как она забрала карту, характер разговора изменился?
Пожалуй, нет.
Они еще долго беседовали?
Нет. Она сразу ушла.
Когда вы сможете прийти к нам в офис составить портрет этой дамы?
Либо сегодня после десяти вечера, либо завтра.
Следующим был детектив ресторана. Я нашла его в кабинете менеджера.
У вас есть записывающие аппараты?
Да, инспектор.
У каждого столика?
Да, инспектор, сами понимаете, Белый дом рядом. Но
Я знаю, что такие аппараты запрограммированы на «опасные» слова: стоит произнести, например, слово «взрыв», как включается система, полностью записывающая разговор.
Мы посмотрели все записи того дня, никаких «опасных» слов посетители, сидевшие за интересовавшем меня столом, не произнесли, и система во время их беседы не включалась.
У вас список «опасных» слов только по-английски? спросила я.
Детектив развел руками:
Этого я не знаю.
Я вернулась к себе в офис, зашла к Биллу, попросила проверить, на каком языке «опасные» слова в Joe's seafood.
Через час Билл мне позвонил:
На многих языках и по-русски тоже. Причем, по-русски самое большое количество таких слов. Почему-то даже «болото» и он начал с трудом что-то произносить.
Я попросила сказать мне слово по буквам и поняла, что это «чащоба».
Идиотизм, прокомментировал Билл.
Идиотизм, согласилась я. Наверное, какой-нибудь шутник когда-то сказал, что прячет взрывчатку в чащобе.
Через час Билл вызвал меня:
У меня есть идея.
Я очень боюсь его идей. Обычно они оборачиваются заданием на пару дней. Я не ошиблась и на этот раз.
Надо посмотреть камеры на улицах около ресторанов, где этот русский встречался с блондинкой, и попытаться её найти. Около Joe's seafood камер много, но по Пятой народ идет толпами, и различить блондинку ты не сможешь. Иное дело Oyamel Cocina Mexicana.
И я отправилась смотреть записи камер на улицах вблизи Oyamel Cocina Mexicana.
Сначала камеры у входа в «Шекспир-театр». Это почти напротив. Ничего интересного. Потом камера у Naval Heritage Center ничего. У Wooly Mammoth Theatre потерянное время. Почему-то самые мощные камеры стояли у входа в театры, хотя уж там-то, на мой взгляд, публика должна быть приличной.
Потом камера напротив метро. И тут мне повезло. Я сразу же увидела блондинку с волосами до плеч.
Я сделала фотографию и направилась в Oyamel Cocina Mexicana. На раздаче работала та же девушка.
Это она?
Точно она! Я ее хорошо запомнила.
Но в прошлый раз вы отказывались делать фоторобот.
Отказывалась, согласилась она. Знаете, у нас хозяева не любят, когда мы много говорим о клиентах. Они у нас мексиканцы. Не то чтобы горячие, но с характером.
Она к вам еще раз не приходила?
Нет, не приходила. Но если придёт, куда мне звонить?
Я продиктовала номер нашего дежурного.
Может быть, что-нибудь закажете? У нас сегодня Ensalada de sandia. Спрессованный арбуз с измельченным сырным соусом, мятой, кинзой и маринованным халапеньо, обжаренный с маслом ходжа-сенты и изюмом.
Спрессованный арбуз с кинзой в сырном соусе!
А кетчуп туда можно добавить? как можно более ядовито спросила я.
Sure! весело ответила моя собеседница.
А майонез?
Sure!
И со словами Next time я удалилась.
* * *Придя в офис, я внимательно рассмотрела фотографию блондинки. Роста выше среднего, походка уверенная, волосы цвета сливочного масла с темными корнями. Глаза серые. Рот большой, губы слегка накрашены. Лёгкое светло-серое платье, легкие туфли.
Я распечатала фотографию и направилась в Joe's seafood. Официант сразу её узнал:
Да, это она.
И обрадовался:
Теперь я не должен составлять ее портрет?
Не должны.
Это очень хорошо. Я волновался. У меня очень плохая память на лица.
Не должны.
Это очень хорошо. Я волновался. У меня очень плохая память на лица.
Все волнуются. У многих очень плохая память на лица.
Но я еще вспомнил. На карте был изображен большой город.
Почему вы так решили?
Прямые улицы, много прямых улиц.
Вы узнали город?
Нет, но сбоку была река.
Река или океан?
Скорее, река, но
Вашингтон?
Может быть.
Дальше спрашивать бесполезно, начнет придумывать.
* * *Позвонил Билл:
Сегодня придет русский консул. С ним будет беседовать Ред Стивенс.
Ред Стивенс наш непосредственный босс.
Хочешь поприсутствовать?
Нет. Пришли мне запись беседы.
Вечером у меня на столе лежала флешка с записью беседы.
Ничего особенного. Ред выразил соболезнование. Консул поинтересовался результатами вскрытия. Ред сообщил, что первый диагноз сердечная недостаточность. На дальнейших исследованиях консул не настаивал. Он рассказал Реду о том, каким замечательным человеком был покойник. Но, судя по тому, как спокойно он излагал жизненный путь покойника, большой скорби он не испытывал, явно читал текст, присланный из Москвы. Потом шли вопросы о транспортировке тела в Россию. Все проблемы были улажены.
Большое горе, сказал на прощание консул.
Большое горе, согласился Ред.
Люди все смертны, сказал консул.
И снова Ред согласился:
Все люди смертны.
Всё. Ничего интересного. Просто «увидеть Вашингтон и умереть». Но это про Неаполь.
3. Об интересе к старым картам
Итак, в течение пяти дней Колмогоров выходил из гостиницы после завтрака и возвращался к пяти. Что он делал в это время? Гулял по улицам? Встречался с кем-нибудь? С кем? Мог, конечно, сидеть в парке. В эти дни температура была подходящей, по Цельсию около двадцати шести, но не прилетал же он сюда из-за того, чтобы посидеть в парке. Вашингтон не Рим и не Париж.
На всякий случай я дала фотографии его и блондинки ребятам из охраны Белого дома. Через день мне позвонил парень оттуда и доложил, что такие люди вблизи Белого дома не засветились.