Что поделать, вот такие тогда были времена. Годы, когда матери, узнав, что их сыновья берут себе в жёны женщин из рода великого Пушкина, умирали. И не от счастья, а от горя.
Бурная река финансовых вливаний от дома Романовых была перекрыта напрочь. И счастливый супруг Михаил вынужден был зарабатывать на жизнь, служа старостой в одном из русских православных соборов на юге Франции. Затем семейство перебралось в Лондон. (Помните, именно оттуда много позже и был отправлен знаменитый пакет!) Самое ценное, что было у Софьи Николаевны, это коллекция писем дедушки к бабушке, то есть Пушкина к Наталье Гончаровой. Когда-то эти письма принадлежали дочери поэта Наталье Александровне. Но в трудную минуту она передала их И. С. Тургеневу для заработка, посредством публикации. Иван Сергеевич перевёл их с французского (а наше всё писал свои письма исключительно по французски!) и опубликовал, но не все шестьдесят три из семидесяти пяти. Двенадцать писем ещё не женатого Пушкина к своей невесте так и не были преданы широкой огласке. Вот они-то и перешли по наследству к следующему поколению, то есть к Софье Николаевне.
Именно за этим раритетом и гонялся герой нашего повествования. Двенадцать писем стали его вожделенной мечтой. Однако их владелица раз за разом отвечала ему категорическим отказом. Не помогали даже благотворительные концерты, устраиваемые в её пользу, я уже не говорю о весьма значительных суммах, предлагаемых покупателем. Но жизнь есть жизнь, и она всегда вносит свои коррективы. В 1927 году внучки Пушнина не стало. Безутешный супруг, Великий Князь Михаил Михайлович, относился к классику русской поэзии без какого-либо пиетета. Кроме того, престарелый Романов любил выпить, а по сему регулярно нуждался в деньгах. Короче, сделка наконец состоялась. Наш герой за сравнительно небольшие деньги, всего-то пятьдесят тысяч франков получил то, что хотел. Письма были доставлены в отель летом 1929 года. А ещё через три недели, так и не успев насладиться удачной покупкой, преуспевающий коммерсант и не менее удачный коллекционер скончался и был похоронен на острове Лидо на кладбище Сан-Микеле.
Благодарные французы в память об этом удивительном человеке назвали одну из площадей своей столицы. В России же я не встречал даже переулка с его именем. Наверное, просто не попались.
***
На этом мне бы стоило закончить свой рассказ и традиционно спросить о ком же идёт речь в этой загадке? Но нельзя. Потому как ты, дорогой мой читатель, обязательно спросишь:
Стоп. А что же стало потом с этими пушкинскими письмами?
***
В 1936 году они были опубликованы в одной очень дорогой и редкой книге, предисловие к которой написал парижанин Модест Гофман. Сейчас найти эту книгу практически невозможно. Как говорят, редкость редкостная.
В 1953 году после смерти Сталина друг нашего героя Сергей решил сделать широкий жест и подарить советскому государству эти двенадцать писем. Но ему отказали во въездной визе. Как говорится, со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.
Прошло ещё тридцать пять лет. В 1988 году на аукционе Содбис уполномоченные представители Советского Союза за один миллион рублей наконец-таки приобрели заветные письма, которые и были доставлены в нашу страну с соблюдением всех необходимых мер предосторожности.
Ответ: Сергей ДягилевДважды лауреат, или Письма из Швейцарии
Согласно уставу, самая престижная литературная премия республики Франция Гонкуровская, не может быть присуждена одному писателю дважды. Но в архивах этой награды можно отыскать случай, когда одному человеку это удалось. Читатели долгое время считали, что это были два совершенно разных автора. Один из них Ромен Гари. В далёком 1956 году он стал гонкуровским лауреатом за книгу «Корни неба». Понятное дело, что после этого романы Гари стали выходить огромными тиражами. По большому счёту писатель уже при жизни стал современным классиком французской литературы. Как это очень часто происходит с такими литераторами, их творения издают всё больше и больше, а читают всё меньше и меньше. По всей вероятности, именно поэтому Ромен Гари, заработав кучу денег, куда-то исчез. Впрочем, он вполне мог себе это позволить уединиться где-нибудь на тропических островах и почитать на лаврах всю оставшуюся жизнь. Прошло полтора десятка лет. И вот в известное издательство «Галимар» из далёкой Бразилии пришёл пакет с рукописью книги. Под названием «Толстяк» никому не известный автор Эмиль Ажар. Редколлегии книга понравилась и её незамедлительно напечатали. А уже через год второй роман этого писателя под названием «Жизнь впереди» попал в лонг-лист гонкуровской премии и победил, обойдя множество других конкурентов. Дотошные журналюги сбились с ног, разыскивая Эмиля Ажара, но тщетно. Гения найти не удалось. Зато обнаружился в одной из психбольниц, в соседней Дании, человек со странным именем Поль Павлович (Пал Палыч), который написал разоблачительную повесть о том, как коварный родственник по имени Ромен Гари упрятал незадачливого племянника в психушку, отобрав при этом все ранее написанные рукописи. Сразу же во всех газетах того времени появились душещипательные статьи, после которых несчастный Поль Павлович очень быстро переместился из больничной койки в кресло директора известного французского издательства «Меркюр де Франс».
Но хэпи-энда не получилось. Скоро выяснилось, что на самом деле нет никакого Эмиля Ажара, нет и психически больного Поля Павловича, а есть всё тот же престарелый писатель Ромен Гари, который и придумал эту мистификацию, что бы вернуть себе былую угасшую славу.
***
Мой внимательный читатель, прочтя всё это, непременно скажет: Позволь, но ты же, автор, пишешь загадки исключительно про русских людей, при чём здесь этот француз? Какое мне до него дело?
***
В прошлом веке в Советском Союзе взяли да и издали книгу Ромена Гари, которая называлась «Обещание на рассвете». Не знаю, как там на счёт авторских гонораров, скорее всего, ни копейки не заплатили. Был такой обычай у нашей номенклатуры. Да суть и не в этом, а в том, что этот роман по своей сути автобиографический. И я позволю себе кое что оттуда позаимствовать. Мне хочется поведать не столько о самом авторе, сколько о об удивительной женщине, матери писателя Нине Борисовской.
Частенько в своих воспоминаниях люди приукрашивают прошлые события. Рассказывают о том, чего на самом деле не было или было, но немного, нет так и не в тех местах. Борисовская же приукрашивала будущее. Она рассказывала своему сыну, как они великолепно заживут в далёкой Франции. Какая шикарная их там ждёт жизнь и только-то и остаётся, что туда добраться. Бывшая актриса открыла в городе Вильно маленькую швейную мастерскую и рассказывала всем и каждому, что представляет в столице Литвы знаменитого французского кутюрье Поля Пуаре. Понятное дело, что великий француз и понятия не имел, что в каком-то далёком заштатном городишке у него имеется официальный представитель. Но бизнес есть бизнес, и соответствующая вывеска, украшавшая вход в мастерскую, позволяла женщине иметь неплохой доход. Но и конкуренты не дремали распустили слух, что никаким французом здесь и не пахнет. Репутацию фирмы надо было срочно спасать, но как? Вскоре в Вильно прибыл сам мсье Поль Пуаре. В модных клетчатых брюках и слегка под шафе. Уселся в мастерской и беспрестанно приставал к заказчицам и белошвейкам. Его постарались как можно быстрее напоить и отнести в вагон варшавского поезда. Не забыв при этом сунуть в сюртук театрального пиджака, взятого на прокат, небольшой гонорар. Артист второго плана Краковского театра остался вполне доволен удачной творческой командировкой.
Спустя несколько дней мадам Борисовская постучала во все окна и вызвала во двор своих соседей.
Посмотрите на этого мальчика. Это мой сын! срывая голос, надрывно произнесла она. Это будущий великий писатель, будущий кавалер Ордена почётного легиона! Будущий посланник Республики Франция!
Хохот стоял такой, что казалось ещё немного и стекла домов вылетят из своих рам. Мальчик вырвался из рук матери и, сгорая от стыда, выбежал из двора. Но эта история имел своё продолжение. На следующий день мальчугана позвал к себе сосед по подъезду:
Понимаешь малец, произнёс он, протягивая гостю коробочку с рахат-лукумом. Некоторые мамаши очень хорошо предчувствуют судьбу своих детей.
Угу, ответил мальчуган. Я буду кавалером Ордена почётного легиона.
Моя фамилия Пикельный, продолжал хозяин квартиры. Когда ты там, в будущем, станешь общаться с сильными мира сего, не сочти за труд замолви за меня словечко. Скажи, что в городе Вильно на улице Большая Погулянка в доме номер 16 живёт человек по фамилии Пикельный. Скажешь?
Угу, ответил будущий орденоносец, схватил остатки лакомства и выбежал из квартиры.
***
С той памятной встречи прошло двадцать лет. Ромен Гари служил лётчиком в составе авиаполка генерала Шарля де Голля. В их часть приехала английская королева. Она обошла строй бравых вояк. Остановила свой взгляд на Гари.
Откуда вы? спросила она.
Из Ниццы, ответил лётчик. И это было правдой. К началу войны они с матерью всё же смогли исполнить свою заветную мечту и поселиться в этом курортном городе на юге Франции.
А ещё я вам хочу сказать, Ваше Высочество, продолжал Ромен Гари, что в городе Вильно на улице Большая Погулянка в доме номер 16 живёт человек по фамилии Пикельный.
Сколько дней провёл на гауптвахте за эту фразу герой моего повествования точно не известно, да это и не важно. Важно совсем другое. В течение всей войны, практически каждую неделю он получал коротенькие письма от матери. Они приходили в Англию окольными путями через нейтральную Швейцарию, в которой жила давнишняя подруга их семьи. Пожилая женщина писала, какое нынче море, кто уехал, кто приехал, сколько стоят продукты на местном рынке и так далее и тому подобное. Но в каждом из этих писем была поддержка самого близкого человека, её любовь и забота о сыне.