Коля не запомнил, что говорил на торжественной линейке директор училища высокий седеющий господин в мундире. Внимание мальчика привлекли красный в золоте крест на шее директора, блеск муара, эмали и золота на груди, маленькая шпага на боку у директора. В мундирах с орденами и при шпагах стояли другие учителя. Еще больше внимание ребенка привлек висевший за спиной директора огромный портрет государя-императора Александра Второго, одетого в гусарский мундир.
На первом же уроке Николенька отличился. Его приняли в класс для детей уже умевших читать и писать. Учебник начинался с гимна Российской империи.
Это главное произведение, которое обязан знать каждый россиянин, сказал учитель. Может быть, его уже кто-то знает?
Я знаю, сообщил Коля.
Прочитай наизусть!
Я и спеть могу!
Что ж, спой!
Мальчик запел. С особым вдохновением он пел его любимый куплет: «Перводержавную Русь православную, Боже храни, Боже храни! Царство ей стройное, в силе спокойное, все ж недостойное прочь отжени!»
Похвально, весьма похвально! улыбнулся учитель. А знаешь, кто написал слова.
Слова написал поэт Василий Андреевич Жуковский, а музыку его превосходительство генерал-майор Алексей Федорович Львов.
Пятерка с плюсом! Неплохо для первого дня! Надеюсь, дальше также будешь учиться и не только по моему предмету!
Потом пошли уроки, домашние задания, помощь матери в уходе Шуркой, родившимися после него Кириллом, Геннадием, сестренкой Катей, пение в церковном хоре училища. Учеба давалась легко. Из класса в класс Николай переходил с похвальными листами. Так, и подошел к Великому юбилею 300-летию династии Романовых. Колю, как одного из лучших учеников, взяли на торжественную встречу прибывавшей в Москву царской семьи. Учеников нарядили в кремового цвета картузы, рубашки, брюки. Построили в начале Тверской, неподалеку от Александровского (ныне Белорусский авт.) вокзала. Далее поставили учеников коммерческих и реальных училищ, гимназистов, студентов. За учащимися плотной шеренгой стояли городовые и лишь за ними народ, жаждущий взглянуть на государя, возликовать при его виде в искреннем восторге. Где-то вдалеке слышались звуки маршей. На пороге церквей выстроилось духовенство, прихожане с иконами и хоругвями. Послышалось далекое все нараставшее ура. Ударили колокола.
Едут! Едут! разнеслось по толпе.
Я тебе покажу, как револьвером размахивать! раздалось за спиной у Николеньки.
Строй на мгновение разрушился. В прореху между людьми Коля, оглянувшись, увидел мужчин в одежде мастеровых, скрутивших парня в студенческой тужурке.
Повернись! слегка подтолкнул Лебедева полицейский. Государь едет!
Церковные певчие запели «Боже, царя храни!» Народ взорвался криками ура. Полетели вверх шляпы, картузы, чиновничьи фуражки. Со слезами радости на глазах замахали платочками и букетиками цветов женщины. Рысью шла сотня конвоя Его Императорского Величества красавцы-казаки в алых черкесках с медалями во всю грудь, а кое-кто с георгиевскими крестами. Следом верхом ехал царь небольшой, худенький человек с рыжей бородкой и в зеленом мундире. Он даже несколько разочаровал Николеньку, представлявшим государя-императора богатырем огромного роста.
Матушка-государыня! разнеслось по толпе.
Императрица Александра Федоровна в белом платье и черной широкополой шляпе милостиво улыбалась подданным. Следом ехали в открытых колясках царские дети девицы в белых платьях и престолонаследник Алексей Николаевич пацаненок в матросской куртке. После них потянулась вереница, которой, казалось, не будет конца, конных экипажей с министрами, сановниками, московским начальством. Уже в училище ребятам вручили кульки с леденцами, пряниками, кружкой с портретом государя-императора и его предка первого царя из династии Романовых Михаила Федоровича. В качестве подарка к юбилею оставили кремовую форму. Все эти дни Александр Федорович появлялся дома только ночью, когда дети спали. Когда же торжества завершились он вернулся с медалью на обшитой белым, оранжевым и черным муаром колодке.
Наши купцы все такие медали получили. Только они деньги за них заплатили, а мне, ох-как, пришлось покрутиться по организации торжеств! с гордостью сказал Лебедев старший супруги и детям, поздравившим его с наградой.
Пролетел еще год. Началась Первая мировая война.
Колька! Немцев бьют! влетел в дом Лебедевых двоюродный брат Лёня сын отправленного на каторгу Арсения Федоровича. Пойдем немчуру с австрияками громить!
Николенька, было, ринулся за двоюродным братом, однако, зашедший домой отец, ухватил пацана за ухо. Второй рукой попытался поймать Лёньку, но тот увернулся и был таков. Брат возвратился вечером. Он был в соломенной шляпе канотье, не по размеру пиджаке с карманами, набитыми шоколадом.
Угощайся! протянул он брату шоколадку, с обертки которой смотрели царь и царица. Сколько же у немчуры всякого добра! Когда магазины их разоряли, каждому что-то досталось! Зря тебя дядюшка не пустил! Вдвоем бы столько нахапали!
Отдай шоколад, Коля! раздался за спиной голос отца.
Так, дядюшка, я ж от чистого сердца! Я и другим двоюродным принес Проявил патриотизм, гонял басурманов
Это не патриотизм, а разбой. Будь ты моим сыном, Леонид, выдрал бы тебя как сидорову козу! Скройся с глаз моих с этими шоколадками! А за прогул из жалованья вычту! Не посмотрю, что ты единственный племянник.
С десяти лет Лёнька начал работать в мастерских Александра Федоровича. Пока его отец был на свободе, обучил мальчишку всем премудростям профессии. С годами Лёнька стал лучшим работником дядюшкиного заведения. Однако был в отца, научившему его приемам рукопашного боя. С детства Лёнька на пару с Арсением Федоровичем дрался «стенка на стенку». Сначала на «пограничный» между районами луг или замерзший пруд выскакивали мальчишки. Задирались, дразнили друг друга. После начиналась потасовка. Следом за пацанами в драку вступали подростки, за ними парни, за ними взрослые мужики. Дрались, пока одна сторона не обращала в бегство другую. Потом расходились по питейным заведениям и домам отметить победу. Оказывали помощь сильно пострадавшим. Кое-кого приходилось отправлять в больницу. Ну а проигравшие бой тоже разбредались по кабакам и трактирам залить водкой горечь поражения. Купцы и прочие богатеи не дрались. Они наблюдали за боем с какого-нибудь высокого, безопасного места. Александр Федорович категорически запретил детям участвовать в «битвах». Он знал, что накануне драки воротилы заключали в Купеческом собрании пари, делая подчас большие ставки на победу своего околотка.
Богачам-миллионщикам потеха, а людям синяки, да шишки! говаривал Лебедев-старший. Не по-христиански бить морды друг другу, ради удовольствия фабрикантов.
Лёнька же преуспел в боях. Сначала отцовскими ударами валил с ног мальчишек, потом подростков, затем парней и, наконец, дюжих мужиков. Учил он драться и Колю с Шурой. Правда, зная, что тем крепко влетит от отца с собой не брал.
С войной драк становилось все меньше и меньше. Гребли работяг на фронт. Зато Александра Федоровича завалили военными заказами. Своих работников он сумел выкупить, бегая по военному начальству, суя за кого-то «зелененькую», за кого-то «синенькую», за кого-то «красненькую» (три, пять и десять рублей авт.) Семья стала жить лучше, чем до войны. Количество заказов росло с каждым днем. Александр Федорович нанял еще работников, за деньги освободив их от призыва. Приобрел через военное ведомство машины, существенно увеличившие производство продукции.
В 1915 году Лёньке стукнуло двадцать лет. Он явился к Александру Федоровичу и объявил:
Так, что, дядюшка, я добровольно записался в армию. Послезавтра отбываю на войну.
Я за тебя аж десятку заплатил! крякнул Лебедев-старший.
Попросите, дядюшка, чтобы начальство в следующий призыв вам скидку сделало! А мне в тылу неинтересно. Ребят всех в армию призвали, фулюганов. Даже в морду дать некому. Скучно!
Через день у полицейского участка собрались призывники мрачные, подавленные мужчины в окружении жен и многочисленных детей, подвыпившие задорные парни.
Ты уж этим германцам наваляй как следует! напутствовала Лёньку бабушка Акулина Никаноровна.
Служи честно! Пулям не кланяйся, но и лоб под них не подставляй! сказал свое слово Александр Федорович.
Эх, Лёнька! Забубенная твоя головушка! всхлипнула Аглая.
Жаль, что я еще молод для армии, обнял брата Николай.
Я еще год назад охотником (добровольцем- авт.) хотел пойти, но из-за возраста не взяли, ответил Лёнька.
Становись! раздалась команда.