На какой носок сегодня посадить заплату.
Там же и пенсионер старый добрый атеист,
Сатане бы продал душу, будь он коммунист.
Там и вездесущий мент со стеклянным взором,
Охраняет безысходность бдительным дозором,
Там же местный депутат лжец и пустотрёп,
Вешает всем обещания на уши взахлёб.
Там конечно же и он, многих бед виновник,
Взяточник и главный вор государственный чиновник.
Как тоскливо, одиноко и убого до стыда
Это общество бездарного и рабского труда,
Управляемое кучкой политических уродов,
Что боятся больше смерти слова правды и свободы,
Потому что правоту трезвых жизненных позиций
Предали в угоду личных политических амбиций.
Ведь не глупые же люди, и могли бы жить,
Но они всерьёз решили труп советский оживить
И весь мир заставить дрогнуть пред решимостью своей
Доказать несокрушимость верных ленинских идей,
Из дерьма поднять колхозы и заводы запустить
Там, где по уши навоза и без водки не прожить,
Где коррупция и алчность водят хоровод,
Там, где быдлом называют собственный народ,
Где хозяина и воли не было уж много лет
Там, где люди позабыли, что такое белый свет,
Где чиновник с олигархом лучшие друзья,
Только вот сказать об этом никому нельзя
* * *
Ну а в общем в нашем царстве тишь, да благодать,
Всё пристойно, все довольны, трупов не видать,
Коль совсем уж станет худо, так на чёрный день,
Сварим и съедим последний кожаный ремень,
И опять перезимуем, нам не привыкать,
Не дано нам от природы волю проявлять,
Нас бросает в дрожь от слов механизм реформ,
Лучше будем как и прежде есть подножный корм.
Так вот и живёт счастливо уж который год
Бестолковый, работящий и доверчивый народ
ЯКоВ 18.10.98 г.
Наливай
(Ты чаще заходи)
Чего, дружище, ты такой серьёзный,
Уж не собрался ль падать под трамвай,
Да плюнь на всё, давай возьмём бутылку,
Что нам с тобой осталось, наливай!
Давай поднимем первую с тобою,
За то, что б в этой жизни сохранить,
Хотя бы чистоту души от гноя,
Единственную праведную нить.
Что нам искать на поле боя,
Будь проще, жизнь как каравай,
Да, только не про нашу честь с тобою,
А наше дело, друг мой, наливай!
Но зависть к ним меня совсем не гложет,
И храмом кажется обшарпанный сарай,
Когда друг рядом, он всегда поможет,
Вот только сам друзей не забывай,
Поэтому сейчас мы пьём за дружбу,
И за друзей и наш родимый край,
Не многие несут сегодня службу,
А мы несём, за это наливай!
Как ощущение, уже слегка согрелся?
Всё ж жизнь прекрасна, ты не унывай,
Для доброты в душе всегда найдётся место,
Ты озлобляться только ей не позволяй,
И не впадай, дружище, в безнадёгу,
Ведь жизнь даётся людям, чтобы жить,
Представь, что отошёл ты завтра к Богу,
Ну с кем тогда смогу я накатить?
Скажи, у нас там что-нибудь осталось,
Братишка мой, сердешный мой дружок,
Совсем на дне, допьём же эту малость,
Давай, в последний раз, на посошок!
В нелёгкое, дружище, время,
Нам выпало с тобою жить,
Не всем по силам это бремя,
Груз безысходности носить,
И как подумаешь, порой,
О том, что ждёт нас впереди
О чём я говорил, постой,
Ах, да, ты чаще заходи!
ЯКоВ 12.11.98 г.
Я был платоник
(первая любовь)
Пыль повседневной суеты,
На сердце серая печаль,
Из этой душной пустоты
Меня уносит что то в даль,
В страну моих наивных грез,
В страну несбывшейся мечты,
Туда, где ярко светит солнце,
Туда, где были я и ты.
Там, где парил я в облаках,
Где опускался в адский мрак,
Где надо мною потешались,
Ведь я и правда был дурак.
Я был законченный романтик
И нецелованный платоник,
Но тот на синем платье бантик,
Узнал бы я, будь я дальтоник
И сдернув времени вуаль,
Я снова вижу образ твой,
Умчалась прочь моя печаль,
Я снова там с тобой.
И вот по пляжу ты идешь,
А я пытаюсь спрятать взгляд,
Меня охватывает дрожь,
Как десять лет тому назад,
Мечтать ничто мне не претит
И пусть не я с тобой,
Я очарован и убит
Твоею красотой
Я для тебя был очень молод,
Наивен и немного прост,
Не мог я утолить твой голод,
Наивен и немного прост,
Не мог я утолить твой голод,
Ещё не начался мой рост.
Нам вместе быть не суждено,
Но благодарен я судьбе,
За то сладчайшее вино,
Что я познал в тебе.
* * *
Те чувства вряд ли уж проснутся,
Но все равно я вновь и вновь
В мечтах буду желать вернуться,
Туда, где первая любовь.
ЯКоВ 26.12.98 г.
Друг
Когда в кругу моих знакомых, коллег, приятелей, подруг,
Употребляют это слово, мне почему-то режет слух,
Простое, искреннее слово, в себе несёт такую суть,
Что я прошу Вас, осторожней, с ним обращаться, как-нибудь.
И я прошу Вас, не гордитесь его числом, а их подбором,
Чем будет список тот длинней, пусть большим будет нам укором,
Поскольку это не престижь, а степень нашей доброты
И те, кто думают иначе, наверно сердцем не чисты.
В сравнении с блеском добрых глаз и чистотой души
Богатство, роскошь и комфорт, ничтожные гроши.
Кто им достоин, называться, тот знает принцип золотой,
Их выбирают не умом, а чистым сердцем и душой
И проверяются на верность они, как правило, везде
Не в пьяном, шумном балагане, а в навалившейся беде.
Когда мы в мире одиноки, они нам заменяют тех,
Кто дал нам шанс увидеть свет и сделал этот грех.
О них, порой, мы забываем, а вспоминаем лишь тогда,
Когда теряем безвозвратно, когда случается беда
И растеряв их всех бесследно, растратив, точно те гроши,
Мы вдруг однажды понимаем, что потеряли часть души
И поздно плакаться в жилетку, цена тем слёзам ровно грош,
Ведь шанс, остаться человеком, обратно не вернёшь.
Одно хочу я Вам сказать и искренне признаться,
Давайте ими дорожить и, словом этим не бросаться.
ЯКоВ 30.12.98 г.
Первый день весны
(Акварель)
Сегодня первый день весны,
Такой желанный, милый праздник.
В мои слежавшиеся сны
Ворвался март большой проказник.
Повсюду грязный снег лежит,
А по утрам мороз кусачий,
Но март пришел, зима бежит,
Поджав свой куцый хвост собачий.
Как я душою без тебя окоченел.
Мне снились обесцвеченные сны,
И ты сегодня так меня согрел,
Братишка, первый день весны.
Как я тебя, родной, заждался
Во мраке зимних холодов.
И ты пришел, не затерялся
Меж деревень и городов.
Я сохранил мольберт и краски,
Как будет первая капель,
Мы кистью нежности из ласки
С тобой напишем акварель.
ЯКоВ 1.03.99 г.
Мы проходим
(рядом с вечностью)
Говорить на эту тему можно далеко не с каждым
И не столько потому, что не каждый к ней готов.
Мы проходим слепо рядом с чем-то несравнимо важным,
Суть чего довольно трудно передать набором слов.
Мы, порой, проходим рядом с чем-то, несомненно, вечным,
С чем-то близким и знакомым и не думаем того,
Что же нас объединяет в этом мире бесконечном,
На который мы лишь смотрим, но не видим мы его.
Мы, порой, проходим рядом с чем-то нам непостижимым
И порой, невероятным, что хотелось бы понять,
Сделать это крайне сложно даже самым одержимым,
Наш убогий синтаксис нам не на что менять.
Мы, порой, проходим рядом с чем-то бесконечно сложным,
Только об одном заботясь, жалкий «БИОС» свой любя,
От всего, что мы считаем нереальным, невозможным,
Мы его оберегаем только от самих себя.
Мы, порой, проходим рядом с чем-то просто гениальным,
Абсолютно безупречным, но уделом наших дней,
Остаётся то, что было, есть и будет так банально,
Как растерянность младенца в луже слабости своей.
Мы проходим рядом с чем-то, как дремучие невежды
И глядим себе под ноги думая, что знаем путь,
Если снимем мы как в бане наши стильные одежды,
В том числе и нашу плоть, останется ли суть?
Мы, порой, проходим рядом с чем-то просто бесконечным
И его совсем не тронет наш надрывный, детский крик,
Для него король и нищий одинаково конечны,
Наша жизнь такой короткий, бесконечно светлый миг.
Мы проходим рядом с бездной жизни вечной так беспечно,
Возвышаясь над природой и торжественно глумясь,
Мы её совсем не знаем и боимся бесконечно,
Мы её светящая, незыблемая часть
ЯКоВ 24.03.99 г.
Прости
(Глоток вина)
Прости меня, мой старый добрый друг,