Поповский шабаш
Эротический рассказ
Стефания Лукас
© Стефания Лукас, 2018
Василий Перов. Крестный ход на Пасху, 1861 г.
Деву с душою бездонной,
Как первая скрипка оркестра,
Недаром прозвали мадонной
Медички шестого семестра.
1
Проходя по коридору, Владимир Иванович заметил, что обшарпанная дверь пятой комнаты слегка приоткрыта. Это ему показалось странным и он заглянул внутрь.
Среди ночного лунного полумрака он разглядел неубранный стол, грязную немытую посуду с остатками еды и пустые бутылки из-под пива и водки.
Один из святых отцов лежал спиной на диване, задрав своё голое колено, а вторая его нога свешивалась с дивана. Два других попа спали на полу на старых и рваных одеялах, отстранившись друг от друга.
Антон лежал в какой-то странной позе животом вниз на большой подушке, при этом его полностью обнаженный зад был приподнят, а руки безвольно свисали до самого пола по обе стороны узкой железной кровати, что стояла в правом углу.
Почему-то совсем не было слышно ни храпа, ни каких-то других звуков спящих.
В бледном свете осенней луны, повернувшись лицом к окну, на стуле сидела с отрешенным взглядом Лидочка и играла на скрипке какую-то очень грустную мелодию.
И в этой несущейся ночной какафонии звуков слышались многочисленные жалобные стоны и крики детей.
Как будто души невинно убитых младенцев присутствовали здесь повсюду и взывали к Небу в мольбе о помощи
2
Хотя герои этого рассказа опубликованы под вымышленными именами, но читающие эти строки очевидцы событий смогут легко узнать, о ком в них идет речь.
В одном из исторических кварталов Санкт-Петербурга, в доме номер 31 на улице Марата, в старинном пятиэтажном особняке, построенным архитектором Барышниковым в 1899 году, с великолепными барельефами на фасаде и с большой парадной лестницей, проживали ничем на первый взгляд не примечательные люди.
Василий Перов. Трапеза в монастыре, 19 век
На верхнем этаже этого дома в одной из комнат тесной коммунальной квартиры проживали баба Дуся со своим двенадцатилетним внуком Славиком. Во второй комнате, в которой находилась красивая старинная печь, покрытая голубой изразцовой плиткой, жил Владимир Иванович, приезжий доктор. В третьей комнате жили две студентки, в четвертой супруги Воробьевы, а в пятой, той, что поближе к кухне, жила скрипачка Лидочка и ее гражданский муж Антон.
Говорили, что ещё при царе в данном просторном помещении была какая-то адвокатская контора, но после революции её перегородили тоненькими стенками на отдельные комнаты и заселили жильцами. При том, всем жильцам этой коммунальной квартиры, было очень отчетливо слышно все то, что происходило у них за соседними стенками.
Владимир Маковский. Освящение публичного дома, 1900 г.
3
На кухне у окна курили студентки. Владимир Иванович готовил себе неприхотливый ужин. Он уже не раз делал замечание девушкам по поводу того, что не следует курить в помещении, но они продолжали жить так, как им нравится и втихомолку недолюбливать «профессора».
В коридоре по направлению к месту общего пользования прошаркала баба Дуся, неся в руках кувшинчик с теплой водой. На кухню вошел Антон. Этот нервозный щуплый малый никогда не нравился Владимиру Ивановичу. Вот и сейчас он резковатым голоском потребовал освободить ему общий кухонный стол и раковину. Наверняка опять ждали с Лидочкой своих гостей. Да, гости у них были очень своеобразные
Поповский шабаш
Эротический рассказ
Стефания Лукас
© Стефания Лукас, 2018
Василий Перов. Крестный ход на Пасху, 1861 г.
Деву с душою бездонной,
Как первая скрипка оркестра,
Недаром прозвали мадонной
Медички шестого семестра.
1
Проходя по коридору, Владимир Иванович заметил, что обшарпанная дверь пятой комнаты слегка приоткрыта. Это ему показалось странным и он заглянул внутрь.
Среди ночного лунного полумрака он разглядел неубранный стол, грязную немытую посуду с остатками еды и пустые бутылки из-под пива и водки.
Один из святых отцов лежал спиной на диване, задрав своё голое колено, а вторая его нога свешивалась с дивана. Два других попа спали на полу на старых и рваных одеялах, отстранившись друг от друга.
Антон лежал в какой-то странной позе животом вниз на большой подушке, при этом его полностью обнаженный зад был приподнят, а руки безвольно свисали до самого пола по обе стороны узкой железной кровати, что стояла в правом углу.
Почему-то совсем не было слышно ни храпа, ни каких-то других звуков спящих.
В бледном свете осенней луны, повернувшись лицом к окну, на стуле сидела с отрешенным взглядом Лидочка и играла на скрипке какую-то очень грустную мелодию.
И в этой несущейся ночной какафонии звуков слышались многочисленные жалобные стоны и крики детей.
Как будто души невинно убитых младенцев присутствовали здесь повсюду и взывали к Небу в мольбе о помощи
2
Хотя герои этого рассказа опубликованы под вымышленными именами, но читающие эти строки очевидцы событий смогут легко узнать, о ком в них идет речь.
В одном из исторических кварталов Санкт-Петербурга, в доме номер 31 на улице Марата, в старинном пятиэтажном особняке, построенным архитектором Барышниковым в 1899 году, с великолепными барельефами на фасаде и с большой парадной лестницей, проживали ничем на первый взгляд не примечательные люди.
Василий Перов. Трапеза в монастыре, 19 век
На верхнем этаже этого дома в одной из комнат тесной коммунальной квартиры проживали баба Дуся со своим двенадцатилетним внуком Славиком. Во второй комнате, в которой находилась красивая старинная печь, покрытая голубой изразцовой плиткой, жил Владимир Иванович, приезжий доктор. В третьей комнате жили две студентки, в четвертой супруги Воробьевы, а в пятой, той, что поближе к кухне, жила скрипачка Лидочка и ее гражданский муж Антон.
Говорили, что ещё при царе в данном просторном помещении была какая-то адвокатская контора, но после революции её перегородили тоненькими стенками на отдельные комнаты и заселили жильцами. При том, всем жильцам этой коммунальной квартиры, было очень отчетливо слышно все то, что происходило у них за соседними стенками.
Владимир Маковский. Освящение публичного дома, 1900 г.
3
На кухне у окна курили студентки. Владимир Иванович готовил себе неприхотливый ужин. Он уже не раз делал замечание девушкам по поводу того, что не следует курить в помещении, но они продолжали жить так, как им нравится и втихомолку недолюбливать «профессора».
В коридоре по направлению к месту общего пользования прошаркала баба Дуся, неся в руках кувшинчик с теплой водой. На кухню вошел Антон. Этот нервозный щуплый малый никогда не нравился Владимиру Ивановичу. Вот и сейчас он резковатым голоском потребовал освободить ему общий кухонный стол и раковину. Наверняка опять ждали с Лидочкой своих гостей. Да, гости у них были очень своеобразные