А про себя Кима подумала: «Отчего это я постоянно выдумываю какие-то глупости?»
Рыжеволосая девочка с беспокойством огляделась по сторонам.
А где же Фекл?
Не знаю, честно ответила Кима. Он не пришел на торжественный вечер.
Вдруг с ним что-то случилось?
Наверно, нужно поискать Фекла в его комнате, согласилась Кима. После завтрака он был какой-то странный.
Сначала проверим кладовку, сурово сказал Алекша, а потом проведаем Фекла.
Они поднялись на второй этаж жилого крыла. Поздним вечером, пока все ученики были на банкете и их комнаты пустовали, на этаже было тихо, как в глухом погребе, набитом ватой. Было слышно, как паучки перебирали лапками, прядя свои паутины, и как тараканы разбегались по щелям в стенах.
В коридоре не было ни одного окна. Мерцали лампочки в треснутых светильниках. Поскрипывали старые половицы: «Кккимма, кккиммма».
Дети остановились между комнатами «29» и «30», перед дверью, на которой не было номера.
Алекша достал из нагрудного кармана рубашки маленький ключик.
Где ты его раздобыл? поинтересовалась Кима.
Я стащил его у старика с белым глазом, когда он наклонился, чтобы налить мне супу, не без гордости сказал Алекша.
Мальчик в полосатой рубашке расправил плечи и высоко поднял голову, но пальцы у него дрожали.
Ну что, открываем?
Варя всхлипнула, закрыла лицо ладонями и замотала головой.
Не реви, сказал Алекша. Сейчас поглядим на это привидение.
Он подошел к двери и вставил ключик в замок.
Дверь с протяжным скрипом приоткрылась. Из каморки потянуло затхлым воздухом, в нос Киме ударил запах пыли и плесени.
Кима зажала нос руками и поэтому не чихнула.
Достаньте фонарики, скомандовал Алекша и толкнул дверь носком башмака.
В кладовке было очень темно. Кима посветила внутрь брелоком с лампочкой, который она отцепила от рюкзака.
Кладовка была маленькая. Если бы Кима размножила саму себя с помощью какого-нибудь фантастического устройства, внутрь этой каморки не поместилось бы больше семи-восьми Ким, да и то стояли бы они плечом к плечу.
С пола до потолка кладовка была завалена любопытным хламом. Куча у правой стены состояла из обломков старой мебели, садового инвентаря и отправленных на пенсию детских игрушек.
Они посветили фонариками на левую стену и тут же застыли на месте. На маленькой трехногой табуретке в дальнем углу сидела полупрозрачная толстая девочка в полосатых чулках.
«Если это и есть привидение, то оно совсем не страшное, подумала Кима. Очень миленькое пухленькое привиденьице. Хотя откуда мне знать, может быть, оно ест детей?»
Призрачная девочка повернулась к двери из своего темного угла и вдруг скривилась и зажмурилась.
Свет! Как же ярко! Хватит светить в меня своими фонариками! заговорила она.
Прости, сказала Кима и убрала свой брелок.
Увидев призрака, Варя спряталась за спину Алекши, занервничала и начала пожевывать прядь своих рыжих волос.
Сам Алекша совсем не испугался, скорее удивился. Он не ожидал, что привидение окажется таким безобидным.
Алекша направил луч света в пол, но фонарик все-таки не выключил. Мало ли что может приключиться, когда имеешь дело с привидениями, которые хотят казаться безобидными? Осторожность не помешает.
Так, сказал он, задумчиво почесав темечко. Это ты прошлой ночью мешала Варе спать?
Да разве я могла? возмутилась призрачная девочка. За кого вы меня принимаете? Я только хотела найти немного пирожных, пару плиток шоколада или хотя бы корзинку бутербродов со сливочным маслом Она закатила глаза и облизнулась. Я бы взяла немного, только чтобы посмотреть. Есть-то у меня все равно теперь не получается! Вся еда сразу «проскальзывает».
Привидение тоскливо вздохнуло.
Представляете, каково это быть голодным привидением? Я все время так хочу есть! Ужасно несправедливо. Мне бы только одним глазком посмотреть на пирожное или на плитку шоколада, вспомнить вкус сладкого, как оно тает на языке
Привидение снова облизнулось.
Как тебя зовут? спросила Кима.
Ей стало жаль призрачную девочку. Какой же прок от умения проходить сквозь стены, если даже шоколада поесть нельзя?
Я не помню своего имени, грустно ответило привидение. Но можешь звать меня Букой. Так меня однажды назвал мальчик, к которому я заглянула в комнату. Он ел сливочную помадку, но даже не захотел поделиться.
Хорошо, сказала Кима. А меня зовут Кима.
Очень приятно, отозвалась Бука.
Хочешь, завтра я принесу тебе коробку молочного шоколада и леденцы в пакете? спросила Кима. Я привезла все это из дома и спрятала в шкафу. Леденцы немного растаяли, но это ничего, ведь ты же не будешь их есть.
Шоколад? Леденцы? Очень хочу! Бука беззвучно захлопала в ладоши.
Я сделаю это, если ты пообещаешь больше не заглядывать в чужие комнаты, сказала Кима. Она постаралась говорить так, как любят говорить ворчливые взрослые. Ученики могут испугаться, когда тебя увидят. Ты же не хочешь никого напугать?
Не хочу, согласилась Бука.
Тогда пообещай мне.
Обещаю, больше не буду заглядывать в чужие комнаты!
Кима улыбнулась.
Замечательно. Тогда утром я принесу тебе сладости.
Привидение обрадовалось, поднялось с табуретки и взлетело под потолок кладовки.
Мы теперь друзья, Кима? завыла призрачная девочка. Правда же, всамделишные друзья?
Кима растерялась.
У меня еще никогда не было друзей-привидений, сказала Кима.
Она подумала: «Мама и папа ни за что не поверят, что я познакомилась с настоящим, живым привидением!»
Призрачная девочка вдруг нахмурилась.
А я вообще не помню своих друзей. Были они у меня или нет? Может, когда-то и были, но я забыла.
Послушай, Бука, обратился к привидению Алекша. А ты помнишь, как давно сидишь в кладовке?
Бука перевернулась вверх тормашками и зависла в воздухе вниз головой. Ее чулки наполовину скрылись в потолке. Теперь ее пятки, наверное, торчали из пола на третьем этаже.
Я помню сказала Бука, как поддела заколкой замок в своей комнате и вышла перекусить. Было уже за полночь. Пока все спали, я собиралась пойти в столовую. Раньше я обожала ночной перекус! Бука облизнулась. С ужина должны были остаться сардельки с майонезом, тефтели в тесте, шоколадный мусс
Не отвлекайся, перебил ее Алекша. Вспомни, когда это было. И что с тобой произошло перед тем, как ты стала такой.
Она тоже училась в этой ужасной школе, прошептала Варя из-за плеча Алекши.
То, что случилось потом, я помню очень смутно, все как в тумане, плаксиво забормотала Бука. Кажется, я зашла в столовую, прошла на кухню а там была та большая повариха, которая подавала нам завтраки, обеды и ужины. Я узнала ее со спины, но когда я позвала ее, и она повернулась, то повариха оказалась не такой, как раньше! Она изменилась. Кажется, тогда я испугалась и закричала.
Повариха изменилась? спросила Кима. Как это?
Она стала другой, не такой, как была днем.
Какой же она стала?
Хм-м-м, протянула Бука.
Она перевернулась обратно и опустилась на табуретку.
Повариха вдруг стала страшной И все в школе пострашнело и помрачнело вместе с ней. И директор, и учителя, и даже некоторые ученики! Я испугалась и попыталась убежать. Повариха отстала, но в дверях столовой я столкнулась с директором.
Что было дальше? спросил Алекша дрогнувшим голосом.
Кима заметила, что даже бесстрашному Алекше от рассказа Буки стало совсем не по себе.
Больше я ничего не помню. Бука покачала головой. Я очнулась прозрачной и голодной а потом нашла эту кладовку.
***После разговора с призрачной девочкой Кима, Алекша и Варя молча сидели на ступеньках между этажами. Вот-вот банкет в овальном зале должен был закончиться, и они собирались присоединиться к толпе учеников.
Вернуться в комнаты вместе со всеми предложил Алекша, чтобы директор, учителя и старик с белым глазом ничего не заподозрили.
В нетерпеливом ожидании Алекша постукивал ногой, прислонившись к перилам.
Варя подтянула ноги к груди и прижалась лбом к коленкам. Она поскрипывала зубами, и ее плечи дрожали вместе с волосами, спадавшими на ступени.
Кима следила за маленьким паучком, ползавшим по паутине в темном углу над лестницей. Она изо всех сил боролась с желанием подойти поближе и ткнуть пальцем в его мохнатую спинку.
Каждый из них троих думал о том, что же имела в виду Бука, когда сказала, что по ночам школа для непослушных детей преображается вместе с директором, поварихой и учителями.
Вскоре зазвенел звонок. Снизу послышался топот ног это ученики возвращались с ужина под присмотром старого ключника.
Пора идти, сказала Кима.