Конечно, Ари, с готовностью отозвался мужчина, тут же поднимаясь на ноги и устремляясь вслед за Рейном. Он умудрялся указывать Рейну путь, идя все время немного позади своего господина.
Как и у большинства аланитов, у Рейна было убеждение, что человеческие рабы мало чем отличаются от животных. Это не было злым отношением, лишь субъективным наблюдением. Малообразованные, почти всегда из нищенского сословья, глуповатые и вечно испуганные, они ассоциировались у мужчины с животными. Потому он понимал, что сейчас, стоит ему подойти к нужной клети, все собьются в одну кучу и будут испуганно таращиться на него либо же мычать невнятно и непонятно. На это у него не было ни времени, ни желания размениваться. Потому, стоило им подойти к нужной клети, как Рейн вновь потянулся к собственным крыльям. Как же он скучал по этой пьянящей силе!
Флер магии окутал мужчину с ног до головы. Эта сила делала любого аланита в глазах других существ более привлекательным, прекрасным, притягательным. Рейн подходил к клетям с рабами, а люди в них зачарованно следили за каждым его шагом, за ветром, что причудливо путается в его волосах. Женщинам он казался воплощением порока и желания, мужчинам божеством и покровителем, каждый видел в нем что-то свое, от чего уже не в силах был отвести взор.
Кто был в одной клети с женщиной, что родила в ту ночь? необыкновенный голос, точно жидкий шелк, заструился в пространстве, оплетая и околдовывая всех. Разве можно не ответить созданию, что спрашивает? Этот голос не может принадлежать кому-то плохому. Разве его обладатель способен обидеть? Так страстно хочется ответить. Сказать все, что он попросит, лишь бы сделать ему приятно.
Реакция людей была синхронной и однозначной. Каждый прильнул к прутьям клети и восторженно смотрел на пришельца.
Я, я, господин! воскликнул один мужчина, затем второй, то же подхватили и женщины, а спустя всего несколько секунд о своем присутствии в той самой клети галдели все, кого удалось поймать.
Так дело не пойдет, тихо буркнул Рейн себе под нос, заметив два синхронных кивка Ферта и Руфуса.
Вы же не обманываете меня? стоило Рейну спросить это, как хор голосов тотчас оборвался. Мужчины и женщины негодующе переглядывались, точно смущаясь, что солгали, или возмущенно ища взглядом тех, кто посмел.
Я не лгу, господин, с придыханием заговорила одна из женщин весьма пышных форм. Клянусь, не лгу тебе, подобострастно улыбнулась рабыня.
Расскажи, что было в ту ночь. Рейн говорил спокойно и холодно; женщине же в клети казалось, что вдруг на нее взглянуло солнце. Оно приласкало и улыбнулось лично ей. Никогда и никто не говорил с ней так, не смотрел так, точно она единственная женщина в этой Вселенной.
Все было как всегда, мой господин. Мы готовились ко сну, когда у Эрты отошли воды.
И что же было дальше? Я хочу знать все, что ты помнишь.
Эрта сильно кричала, и мы хотели ей помочь, но старый исшерец
Исшерец? машинально переспросил Рейн.
Да, в нашей клети был старый раб, исшерец. Он сказал, что сам со всем разберется, и велел нам не мешать. Конечно, я хотела помочь, но этот ненормальный никого из нас не подпустил Видано ли дело, чтобы мужик у бабы роды принимал, стыдоба какая
И? Что было дальше? решив вернуть женщину к рассказу о произошедшем, перебил ее Рейн.
Ну, вдруг замялась она, не знаю как, но все у него получилось, точно сам Айд у него в помощниках вязался, а иначе как объяснишь, чем этот демонов старик пуповину перегрыз хотя, может, и зубами, с него-то станется! А, потом, когда пришла охрана э ну, приплод забрать, вы же знаете, как это бывает? Ну, я слыхивала, что исшерцы такой народ, что небывалой силой обладают, так вот и этот старикан один из тех самых Как зыркнет на дверь, да как заголосит, та с петель и слетела да попутно трех охранников уложила Да, видать, что-то и с нами со всеми сделал, так как я больше-то ничего и не помню, подытожила рабыня, мило улыбнулась и кокетливо заправила выбившуюся из пучка прядь за ухо.
Рейн осторожно взглянул в сторону Ферта. Мужчины обменялись выразительными взглядами. Они оба понимали, что загадочный исшерец появился в истории неспроста.
Опиши его, тем временем сказал Рейн.
Ну, глубоко вздохнула женщина, описывать-то особенно и нечего смущенно потупилась она, окончательно разволновавшись и раскрасневшись.
Начни просто с того, что ты помнишь. Какая у него была одежда? вкрадчиво говорил Рейн, вплетая в свои слова частицы силы, что действовали на человеческое сознание, открывая и манипулируя им.
Одежда, задумчиво повторила женщина, пожав плечами, вроде ничего особенного. Грязная куртка с запа́хом, широкие штаны и плетеные сандалии
А лицо? Ты видела его лицо?
Лицо? нахмурилась рабыня. Оно было закрыто, изобразив руками то, как было скрыто лицо старика, сказала женщина.
Этого было достаточно для Рейна, чтобы картинка в голове сложилась. Оставался всего один, в сущности ничего не меняющий вопрос.
Когда в вашем караване появился этот раб, ты помнишь?
Женщина озадаченно нахмурилась, будто всеми силами пытаясь вспомнить, когда же это могло произойти, но совсем скоро как-то печально выдохнула и покачала головой.
Не знаю, только одно могу точно сказать: он был в нашей клети, когда мы двинулись из крепости к пустыне.
Ясно, бросил Рейн, повернулся спиной к плененным людям и направился в сторону главного административного корпуса крепости. Я хочу знать, обратился он к Ферту, все ли амулеты переноса были возвращены после того, как целителей вернули с места прорыва? И в данном случае меня не удовлетворит простой отчет. Я хочу знать, как дела обстоят на самом деле. Думаю, господину Саймону Тору следует дать объяснения лично мне.
И каждый из присутствующих мужчин почувствовал, что данные слова прозвучали как обещание, не сулящее упомянутому главному целителю ничего хорошего.
* * *Ящера пришлось отпустить у самого подножия моего дома. Водрузив на плечи нехитрый скарб, который мне совершенно не понадобится, стоит попасть в родные стены, но бросить который жалко все одно, я несмело ступила в сторону тропы, ведущей ко входу в пещеру. Молодая мать нервно переминалась у меня за спиной, точно сдерживая вопрос, который не давал ей покоя последние часы. А именно какого Айда мы тут забыли?!
Я же просто старалась не обращать на нее внимания. Кое-кто другой ждал его от меня. Должно быть, когда-то, не так давно относительно моей жизни, я сошла с ума. Порой мне действительно так кажется. Иначе как еще объяснить мою любовь к разговорам с камнями? В конце концов, я целитель, и я точно знаю, что тело после смерти остается всего лишь телом. Но каждый раз, возвращаясь домой после долгой дороги, я опускаюсь на колени у ближайшего ко мне камня. Это Оттис, интересующийся всем на свете парень. Сколько бы он ни знал, у него никогда не кончались вопросы. При жизни я чаще бывала его слушателем, теперь же он вынужден терпеть мое занудство.
Я просто присела поздороваться, на древнеэйлирском заговорила я. Видишь ли, у меня тут компания, и не хотелось бы, чтобы она решила, что я совершенно чокнутая. Но обещаю заглянуть к тебе вечерком и рассказать о своем пути домой. Я знаю, тяжело сглотнула я ком в горле, тебе всегда было интересно, что бы я ни рассказывала тебе, осторожно коснувшись неровной поверхности камня, я привычно потянулась к нему даром и, как всегда, не почувствовала ничего в ответ. Поднявшись на ноги, я пошла по узкой тропке, продолжая касаться кончиками пальцев камней. Каждый камень это имя на моих губах. Забытое, древнее, никем не поминаемое имя. Я последняя, кто помнит. Последняя, кто знает и чтит. Айрин, имя лучшей подруги, оно всегда слетает с губ со слезами на глазах. И всякий раз сдержаться мне очень тяжело. Я вновь закрою глаза и представлю их всех такими, какими все еще помню. Точно я вновь стою в круге их силы. Я нашла его, все же решив поделиться, прошептала я. Он все такой же, наш Киран. Все такой же
Осторожно смахнув непрошеные слезы, я, не оглядываясь, пошла вверх по тропе, что вела ко входу в мою обитель. Каждый раз, когда мне приходилось покидать их, уходя под защиту этих стен или куда-то далеко-далеко, где я могла бы просто представить себя обычным человеком, я чувствовала себя предателем. Словно я бросаю их тут одних. Точно обрекаю их на одиночество. Эта тропа всякий раз она резала мне душу. И каждый раз, уходя, я обещала им, что вернусь. Что оставляю их ненадолго и что обязательно вернусь. Даже просто пройти мимо было тяжело. Столетия назад я могла часами лежать среди этих камней, не замечая ничего вокруг. Мечтая однажды оказаться среди них. Что ж, думаю, еще пара веков и все наладится обязательно
Путь нам преградила Лил. Белоснежная волчица размером с молодого теленка выглядела настороженной и напряженной. Она лишь взглянула на меня льдинками своих глаз, тщательно принюхалась, безотчетно начиная вилять хвостом под действием моей силы, точно домашняя собака. За моей спиной раздался приглушенный вдох, и это незначительное действие заставило оборотня мигом напрячься и устремиться вперед. Ну, она по крайней мере попыталась это сделать, когда моя рука легла ей на загривок.