Поэзия. Литературный клуб «Добро» - Новиков Александр Илларионович "А.Новиков" 3 стр.

Навсегда мы прощались с тобою.
В небе грустно светила луна.
С предрассветной застывшей тоскою
Опустилась на нас тишина.

Мотыльками два сердца стучались
В недосказанность, словно в стекло,
И устало чужими расстались,
Растеряв по крупицам тепло.

Шумит камышовое море,
Зелёные волны бегут.
Песчинка я в этом просторе.
Здесь травы мне дарят уют.

Земля под ногами стрекочет,
Кусачие мухи гудят,
И лучик по спрятанным кочкам
С улыбкой идёт наугад.

Поодаль знакомые хаты
Чубами виднеются крыш.
И жизни, наверно, не хватит,
Чтоб выслушать море-камыш!

Улице Октябрьской

посёлка Буды

Эх вы хаты мои золотые!
Я с пригорка на вас насмотрюсь.
Ваши очи люблю я простые 
В них Святая виднеется Русь.

Вспоминаются детские годы
И дедулин приветливый дом.
Вспоминается край беспородный,
Где от счастья порхал мотыльком.

Вспоминаются мамины руки
И её неземное тепло.
Я пришёл после долгой разлуки
В это лето, где всё расцвело.

Я Вашей не ищу любви.
Вы суждены, увы, другому.
Поют хмельные соловьи
На ветках яблони у дома.

Так светел взгляд Ваш озорной!
Чисты улыбки очертанья.
И не одною мы тропой
Идём сквозь тайны мирозданья.

Пусть Ангел Вас хранит от бед.
Могло всё статься по-иному.
Но Вы одна из тех комет,
Что мчит к созвездию другому.

Я помню всех моих учителей
И их благодарить не перестану.
Они меня, как в бурю капитаны,
Вели по жизни, делая сильней.

А первый школьный день, как первый вздох
Рождённого стремления к науке.
Я помню их глаза, улыбки, руки.
Ведь десять лет совсем не малый срок.

Они ушли и с вечностью слились,
Надев свои последние одежды
А мы уже не можем жить, как прежде.
У нас теперь другой учитель,  жизнь.

Июль, как красна-девица, цветёт.
Гордится разнотравьем, росным утром.
Зарниц далёких знаковый полёт
Рисует ночь небесным перламутром.

Хлеба склоняют колос до земли,
И пчёлы улей наполняют мёдом 
Великолепным даром от природы
С тех лип, что возле луга зацвели.

Костёр и ночь. Веселье карнавала
Любимый на селе «Иван Купала» 
Все чуда ждут и ищут свой цветок.

На Аграфену собирают травы.
Волнует всех волшебный запах пряный
Июль сплетает радужный венок.

Они смотрели друг на друга каждый вечер.
Он  «ложкин сын». Она  красотка в белой пачке.
Простой солдат, он очень радовался встрече,
Как одноногий, оловянный неудачник.

Но всё исправило прекраснейшее чувство, 
Любовь не чужда и солдатам оловянным.
Он понимал: балет  прекрасное искусство
И ощущал, что он не может быть желанным

Но всё же счастье, словно бабочка порхало
В его душе теперь. И милая танцорка
На стройной ножке так уверенно стояла,
Что было радостно, но и немножко горько.

Шли дни и чувства их теплели у камина,
Рождались искорки любви в их светлых душах,
Но тролль коварный, как замедленная мина,
Внезапно счастье их намеренно разрушил.

Горит безжалостно огонь в большом камине,
На углях  олова кусочек, брошка-блёстка.
Огонь, как хищник, превратил любовь в руины
Но искорки её уносит в небо, к звёздам.

Замёрзший Копенгаген. Зимний вечер.
Темнеет быстро, улицы безлюдны.
Все в ожиданьи Новогодней встречи.
В домах тепло и празднично-уютно.

По улице пустынной и промозглой
Идёт малютка,  сонная, босая
Вокруг темно. Гулять, наверно, поздно.
Кружится снег и на кудряшках тает.

Домой нельзя,  не продано ни спички.
Отец прибьёт и дома тот же холод.
Там мать с отцом и две её сестрички,
И тоже знают, что такое голод.

Из окон льётся свет и пахнет гусем.
Она присела в уголке, за домом.
Давно одна, уже почти не трусит.
Ей каждый уголок теперь знакомый.

Поджала ножки, но теплей не стало.
Уже покрылись инеем реснички.
Склонилась и на руки подышала.
Вот если бы зажечь хотя-бы спичку

Зажгла одну, потом другую кряду, 
Сгорели словно маленькие свечки.
Стена ушла, растаяла..И взгляду
Явилась ёлка в Новогодний вечер.

На празднике она была не лишней, 
Сидела перед ёлкой  самой лучшей.
Погасла спичка. Огоньки всё выше,
И в небе, словно яркий, звёздный лучик.

Одна звезда упала и парила.
Малышка знала,  это умер кто-то.
Ей бабушка об этом говорила,
Та, что всегда дарила ей заботу.

Желанье снова бабушку увидеть
Вдруг обожгло. Она привстала быстро
И чтоб никто не смог её обидеть
Зажгла весь коробок. Взлетели искры.

Увидела. И быстро попросила:
«Возьми меня.» Просила так сердечно
А бабушка пришла такой красивой
И внучку забрала туда, где Вечность.

Замёрзшую малютку в платье тонком
Нашли соседи. Очень сострадали.
Они вчера не видели ребёнка
И даже медный скиллинг не подали.

Горит безжалостно огонь в большом камине,
На углях  олова кусочек, брошка-блёстка.
Огонь, как хищник, превратил любовь в руины
Но искорки её уносит в небо, к звёздам.

Замёрзший Копенгаген. Зимний вечер.
Темнеет быстро, улицы безлюдны.
Все в ожиданьи Новогодней встречи.
В домах тепло и празднично-уютно.

По улице пустынной и промозглой
Идёт малютка,  сонная, босая
Вокруг темно. Гулять, наверно, поздно.
Кружится снег и на кудряшках тает.

Домой нельзя,  не продано ни спички.
Отец прибьёт и дома тот же холод.
Там мать с отцом и две её сестрички,
И тоже знают, что такое голод.

Из окон льётся свет и пахнет гусем.
Она присела в уголке, за домом.
Давно одна, уже почти не трусит.
Ей каждый уголок теперь знакомый.

Поджала ножки, но теплей не стало.
Уже покрылись инеем реснички.
Склонилась и на руки подышала.
Вот если бы зажечь хотя-бы спичку

Зажгла одну, потом другую кряду, 
Сгорели словно маленькие свечки.
Стена ушла, растаяла..И взгляду
Явилась ёлка в Новогодний вечер.

На празднике она была не лишней, 
Сидела перед ёлкой  самой лучшей.
Погасла спичка. Огоньки всё выше,
И в небе, словно яркий, звёздный лучик.

Одна звезда упала и парила.
Малышка знала,  это умер кто-то.
Ей бабушка об этом говорила,
Та, что всегда дарила ей заботу.

Желанье снова бабушку увидеть
Вдруг обожгло. Она привстала быстро
И чтоб никто не смог её обидеть
Зажгла весь коробок. Взлетели искры.

Увидела. И быстро попросила:
«Возьми меня.» Просила так сердечно
А бабушка пришла такой красивой
И внучку забрала туда, где Вечность.

Замёрзшую малютку в платье тонком
Нашли соседи. Очень сострадали.
Они вчера не видели ребёнка
И даже медный скиллинг не подали.

Хочу спросить: «Как пишутся стихи?»,
Об этом я порассуждать готова.
От сердца, от души или руки?
Мне кажется, что это тайна Слова.

Потоком льётся бурная река
В ритмичных и словесных переливах.
Стихи живут и годы, и века.
А Вечность  у избранников счастливых.
* * *
Есть много правил у стихосложенья.
А может быть писать не так, не в масть,
Чтоб не мешать душе стиха, движенью,
А ритму сердца в ритм стиха попасть.

Соединив мечты с биеньем сердца,
Слова переплавляя в серебро,
От правды так несложно отвертеться,
Когда глядишь в хрустальное окно.

Окошко в жизнь открылось лишь с годами
И оказалось,  в мире всё не так.
Хотелось жизнь украсить кружевами,
А получилось  ровно на «пятак»

Ушла с дороги, свыше обозначенной.
Колокола звонили Благовест.
Всё, что имела, людям предназначила,
На всех страстях поставив жирный крест.

Когда любовь тебе царапнет душу
И перепутает слова «Добро» и «Зло»,
Ты всё отбрось и только сердце слушай.

В тяжёлый час, когда теряешь друга,
И кажется, что умираешь сам,
Взгляни вокруг. Увидишь сына, внука..

В минуты счастья, радости без края,
Ты вспомни, это  только краткий миг.
Но всё же, жизнь  прекрасная такая.

Я берегу все старые альбомы.
В них лиц родных уже огромный ряд.
Так странны их причёски и наряд,
А многие мне даже не знакомы.

Вот прадед Тимофей,  усы, жилет,
Часы с цепочкой, странные ботинки..
Прабабушка Христина с ним на снимке,
Стоит так прямо, словно монумент.

Альбом листая, до «вчера» дойду.
Наряды и причёски тоже «ретро»,
А вот и я. Мой рост не больше метра.
Серьёзная, наверно птичку жду.

Архив большой, альбомов целый строй.
Очерчен путь,  за кем иду, откуда..
Храню все отпечатки жизни,  чудо
Для тех родных, кто вслед идёт за

Давно не верю пафосным словам.
Я фарисеев ощущаю кожей.
Есть аллергия на словесный хлам
И комплименты, что на лесть похожи.

Я много разных видела людей,
Сама могу быть с ними очень разной,
Но подлость и опасна, и заразна,
А ложь, подлогом правды,  всех подлей.

Поэтому так высока цена
Для истины, как правды высшей пробы.
Пускай её и мажут чёрной краской.

Всё потому, что правды стиль  особый,
А истина, она всегда одна.
На сцене Жизни подлецы все в масках