Реквием страсти
Глава 1
Дмитрий встречал свой день рождения впервые один, ему исполнилось сорок восемь лет. На столике в гостиной его дома в Майами стояли бутылка виски «Талламор дью», пармская ветчина и сыр пармезан, горели свечи. Нельзя сказать, чтобы он скучал или хандрил, жизнь Дмитрия была насыщена работой, в ней всегда было место детям и спорту. Но что-то тяготило его душу в последнее время и требовало ясности. Как будто перед ним сейчас стоял пустой стул, и он не знал как на него сесть, чтобы не привлечь всеобщее внимание.
Ну что же, мысленно дал он себе старт. Пора подвести итоги моей еще не до конца прожитой жизни, и пусть меня сегодня никто не тревожит.
Он выключил телефон и отложил его подальше на полку. Все друзья, которых он чтил в своем сердце уже поздравили его, звонили родители, поговорил он с женой и детьми. Анне он позвонил сам, а больше ему и не хотелось никого слышать. Он открыл бутылку и почувствовал яркий аромат выдержанного солода. Кукурузный бурбон и коньяк Дмитрий терпеть не мог, предпочитая ему шотландские и ирландские виски. Он налил себе приличную порцию в бокал, дал напитку чуть надышаться и залпом осушил его. Приятный терпкий вкус заполнил небо, медленно опустился до желудка и вот пары спирта уже начали свою работу над его сознанием.
Если честно, Дмитрий давно хотел найти время пофилософствовать с собой. Нет, не приобрести истинный смысл жизни, это, как он думал, есть понятие сложное, размытое и непостижимое. Сейчас ему требовалось наметить некую будущую цель, которая уже давно требовала его внутренней корректировки. Постепенно контроль стал спадать и внутреннее напряжение пропало вместе с тревогой. Мысли потекли непривычным для него путем, мозг выстраивал иные цепочки взаимодействия между активными зонами чувств и разума. Сегодня он готов был нестандартно вспоминать и анализировать свое прошлое, для этого он поторопился выпить еще.
Пусть говорят, что ностальгия это жалость к себе, подумал он. Пусть твердят, что переживания прошлого мешают и отрывают от реальной действительности. Как будто это воронка всего того мусора, что держит нас и не дает увидеть свое позитивное будущее. Ну и пусть.
Он знал, что на самом деле это не акт сожаления, а зрелость, ступенька у порога надвигающейся старости. А что остается старикам? Вспоминать, переваривать и делиться тем, что с ними случилось в жизни, и у него этого как раз было в избытке. Конечно, это были не головокружительные романы и увлекательные приключения Синбада морехода. Это были с виду обычные, мирские передряги и смены насиженных мест и работ. Но таков наш 21 век, что времена открытий и подвигов ушли в прошлое вместе с теми людьми исполинами, совершавших их еще в прошлом веке. А космос еще только манил всех своей тайной, как когда-то тянули на риск восхождения храбрецов самые сложные и высокие вершины мира.
Да, наиболее активная часть пути уже позади, сын и дочь растут и взрослеют в школе США. Она взялась за них тяжелой хваткой бульдога и уже не отпустит свою добычу, думал он. Дети в этой системе редко имеют свободное время, каждый занят делом и растет на радость учителей и спортивных тренеров. Старший Антон играет в хоккей и попал на отборе в лучшую группу «triple-A», Мария серьезно увлеклась большим теннисом и тоже делает успехи.
Дмитрий одобрял их выбор, он и сам любил спорт, служил в прошлом в десантных войсках в России, занимался дзюдо.
Еще недавно он считал, что пить с самим собой это дурной вкус, что необходимо всегда иметь хорошего собеседника. После сорока он понял, что лучший собеседник во внутренних спорах, он сам. Ни друг, никакой-нибудь мозгоправ, каким бы отличным человеком он не был, не сможет заменить его совесть. Ни с кем по-настоящему ты не будешь так откровенен, как с самим собой, никому не откроешься и не доверишь свои самые сокровенные мысли и проступки. Такова специфика русских мужчин, они замкнуты и заняты самоконтролем. Женщины же наоборот, любят делиться чувствами и обсуждать свои личные дела с кем попало, особенно с подругами, которые часто завидуют или жалеют их.
Выпивая же с самим собой, все идет начистоту, и это по-русски. И пусть чувство порой придуманной вины поборется с соблазном, закаляя волю. На то и есть сложность человеческой натуры и его отношений с миром, чтобы попробовать ответить на все те же вопросы, Что есть добро и зло? Что было первым и что останется от нас? И стоит ли идти на смертный подвиг ради жизни другого?
Дмитрий встал и подошел к компьютеру включить музыку. Монитор высветил плейлист произведений Шуберта, Шопена и Бетховена. Сегодня он хотел, чтобы играла грустная музыка и он включил сонаты Бетховена.
Неужели он был глух, когда писал свои последние шедевры? задал он себе вопрос. Где-то я читал, что он использовал специальную костяную трость как резонатор, упирая ее в деку инструмента и свою височную кость. Значит он все же мог слышать, как звучат ноты? размышлял он.
Глухой или нет, но Бетховен наполнил комнату его дома аккордами вселенской печали. Играла Лунная соната, музыка безответной любви великого композитора к объекту своей страсти. Она понесла сознание Дмитрия в прошлое. В нем сразу отозвались несколько событий из жизни, настолько созвучных по содержанию и значимости, что на глаза невольно навернулись слезы, так гармонировала музыка его чувствам. За это он и любил ее, она напоминала ему о его прожитых переживаниях, вселяла в душу божественное и человеческое. Он сделал звук погромче, закрыл глаза и перенес себя на 20 лет назад в Москву. Он увидел свою жену Лизу, маму и отца, все были еще молоды. Они сидели за праздничным столом в их квартире на Бауманской и отмечали праздник Пасхи. Мама накрыла на стол его любимые блюда. На столе стояли фаршированная рыба, белые грибы, черная икра, пироги, солянка и многое многое другое. Мама всегда готовила вкусно и много. А в этот день как никогда хотелось есть, так как они соблюдали пост и в ночь перед Пасхой даже простояли службу в церкви и ходили на крестный ход.
Но Дмитрий вспомнил, что не это было самым важным в тот момент, что-то другое тяготило его душу. Да, там он делал свой уже третий нелегкий жизненный выбор. Первый он сделал, когда ушел добровольно служить в десантные войска. Он даже проходил спецподготовку и совершил до армии три прыжка с парашютом. Об этом выборе он не жалел. Тогда, в 1986 году в стране был демографический спад и в армию брали даже из самых престижных университетов. Они были детьми родителей, родившихся во время войны, а таких было крайне мало.
Второй свой выбор он сделал, когда познакомился в Москве со своей будущей женой Элизабет, и поженившись, они уехали жить в Майами к ее родителям. Так случилось, что после окончания института иностранных языков он устроился работать в совместное с американцами предприятие, где и сблизился с удивительной рыжеволосой англичанкой. Они были неразлучны в Москве и после долгих колебаний, Дмитрий принял решение покинуть Родину. Нет, он любил Россию всем сердцем, но жизнь в Америке открывала ему большие возможности, которых не было тогда в перестроечной России. Потом он при первой возможности прилетал обратно в Москву навестить своих старых друзей и родителей, ведь находясь на чужбине как никогда ценишь все родное. Но уже через неделю он осознавал, что жить и работать в России это каждодневный подвиг для западного человека. Особенно вдалеке от Москвы и больших городов, в Сибири и на Дальнем Востоке. И он уезжал снова и снова. И вот сейчас он делал свой третий, нелегкий выбор совести.
В 2000 году, когда он понял, что для карьеры необходимо получить американское образование, он решил пройти переквалификацию и получить степень магистра МБА. Там, в Америке, он не мог найти хорошую работу без диплома, и это сильно угнетало его. Программа обучения одного из Калифорнийских университетов была вдвое дешевле в Москве, и он решил учиться там. И хотя ему многое не нравилось в новой «Путинской» России, он переехал на год к родителям. В России к тому времени уже начался настоящий экономический бум и все перестраивалось на западный манер. В этот период он и познакомился с Аней, удивительной девушкой из Ярославля, и они страстно полюбили друг друга.
Вы спросите: «Почему? Как? Ведь он был женат! И будете правы, но позвольте не судить так сразу».
Его жена Элизабет ничего не подозревала об этом и спокойно работала в США специалистом по рекламе. И это было ужасно для Дмитрия, ведь Лиза была ему самым большим другом, они жили вместе уже 7 лет. Никому он так не доверял, никто его так не понимал, как она.
Следует сказать, что была в этом и ее вина. В последние годы Элизабет поправилась и располнела, и Дмитрий потерял к ней физический интерес. Это стало причинять ему большую боль. Нерастраченные гормоны повышали раздражение и усиливали чувство вины за остывшее влечение. Там, в Америке, он и не думал изменять ей. Да, пропало желание, да, тело требовало разрядки.