Глава II
Плачь черного рыцаря.
Малеф и Хелебор сидели на большом, массивном камне, что был покрыт мхом и утренней холодной росой; их взор был устремлен далеко вниз, туда, где пролегал красный замок. Они наблюдали за тем, как сменяется стража у ворот, и как постепенно оживают улицы величественного города на краю обрыва, ведущего в мертвый океан. Время медленно, равномерно шло своим чередом; вскоре роса высохла, и поднялось жгучее солнце, наполняя лес ярким светом. И в этом свете лучей по узкой дороге в замок направлялся путник, он был одет в тяжелые доспехи и еле держался в седле из-за их веса.
Малеф хитро улыбнулся широкой пастью и заговорил:
Смотри, Хелебор, это рыцарь, доспех его тяжел, как и его ноша, ведь нет ничего сложнее, чем быть рыцарем, и он засмеялся, наполняя лес звуками. Присмотрись к нему, мой мальчик, и избегай их при встрече, ведь не видать им чести и достоинства, а все из-за черного рыцаря, что посеял вражду между нами, теперь слова его раздавались злым рыком, что заставил Хелебора поежиться и уткнуться плотнее в мех зверя.
Малеф наклонился к лицу ребёнка низко своим и лизнул его розовую, слегка бледную нежную кожу щеки горячим шершавым языком, заставляя мальчика невольно засмеяться, и обнять волка сильнее пухлыми руками.
Я расскажу тебе историю, Хелебор, что так любил в детстве, когда отец рассказывал нам возле убитого оленя после охоты. Эта история чистая правда, и случилась она очень давно, в те времена, когда вечные снега растаяли после смерти дракона, когда люди забыли о своем бремени, а мы, волки, зализали свои раны. Это история о черном рыцаре, что был лишен своего статуса и знамени, что был изгнан из жарких пустынь.
Малеф положил голову на холодный и мягкий из-за мха камень и закрыл глаза, обдумывая то, с чего бы ему начать свой рассказ, а Хелебор лег рядом с волком, зарываясь в его теплую шкуру и наслаждаясь теплом и равномерным дыханием зверя.
Черный рыцарь долго блуждал по жаркой пустыне; солнце обожгло его бледную светлую кожу, навсегда меняя её оттенок на черный, такой же черный, как и его душа. Он долго блуждал по городам и странам, но нигде ему не было места, завидев цвет его кожи, люди пугались его и выгоняли, и так повторялось из раза в раз. Нигде не было ему места, нигде он не чувствовал себя как дома, и это убивало его сердце и душу.
Так он и блуждал, словно живой скелет, пока не влюбился в прекрасную деву, что мельком увидел на рынке очередного города. Она была столь красива и юна, что не выдержал черный рыцарь и насильно похитил её, увозя далеко от родного дома. Девушка кричала и роняла на землю холодные мокрые слезы, но даже они не растопили его черное сердце, и, надругавшись над телом её, рыцарь осознал весь грех своего поступка. Осознание тяжелым бременем легло на него и, упав ей в ноги, он стал молить о прощении, но дева ненавидела его всем сердцем. Она ненавидела его черную кожу, его черные глаза и черные волосы, и тогда она возжелала шкуру северного волка, что жил далеко в холодных, снежных горах.
«Принеси его шкуру», прошептала она: и тогда я прощу тебе твой грех и позволю тебе взять меня в жены».
Рыцарь был счастлив, не понимая глубину её истинных чувств. Дева мечтала, что уйдя на гору высоко вдаль, рыцарь замерзнет от ледяных ветров, или его душу навсегда заберут волки, принеся ей спокойствие, в котором она так нуждалась его рассказ был остановлен Хелебором, который подбирая камни в свои руки, бросал их в рыцарей, в надежде, что те долетят до них.
Волки убьют его? с неподдельным интересом спросил он, на что волк зевнул, широко разинув пасть, и, не отвечая на вопрос ребенка, продолжил свой прерванный рассказ:
Долго взбирался на гору черный рыцарь, и чем дальше он шел, тем сильнее становился мороз, пробирая своей стужей его насквозь. Доспех не защищал его черную кожу, а наоборот постепенно намертво прилипал к ней, даря ему боль и отчаянье. И в одну зимнюю ночь он замертво упал в объятья холодного снега, готовясь отдать свою душу навсегда. И когда молитва его иссекала, а душа покидала его тело, увидел он волка, что смотрел на него своими желтыми, сверкающими в ночи глазами. Из последних сил он вымолвил слова из уст своих, отдаваясь в руки судьбе и волку. Тогда он сказал:
«Спаси меня, и я отдам тебе самое дорогое, что у меня есть, или убей меня, прекратив мои муки». И волк принял решение: он затащил тело рыцаря в глубокую пещеру и отогрел его своей горячей кожей. В ту ночь черный рыцарь не умер, а был спасен тем, кого пришел убить сам. Поутру, когда его глаза раскрылись, волк запросил свою цену, а именно ту девушку, что насильно похитил и обесчестил рыцарь, но получил лишь удар мечом в сердце, от рук спасённого им рыцаря.
«Спаси меня, и я отдам тебе самое дорогое, что у меня есть, или убей меня, прекратив мои муки». И волк принял решение: он затащил тело рыцаря в глубокую пещеру и отогрел его своей горячей кожей. В ту ночь черный рыцарь не умер, а был спасен тем, кого пришел убить сам. Поутру, когда его глаза раскрылись, волк запросил свою цену, а именно ту девушку, что насильно похитил и обесчестил рыцарь, но получил лишь удар мечом в сердце, от рук спасённого им рыцаря.
«Они не ведают чести», так подумал волк, закрывая навечно свои желтые глаза.
Рыцарь снял шкуру с волка и покинул пещеру, оставляя плоть волка гнить во льдах, и тогда боги покарали его. Боги вернули жизнь волку, обратив его в прекрасного юношу с красивыми желтыми глазами и прекрасными русыми волосами, что струились вниз, вдоль широкой спины.
Вернувшись к деве с даром, черный рыцарь был, отвергнут, боль и сожаление поглотили его душу, и он снова стал молить её о прощении, но дева была неумолима. Она забрала шкуру волка с его черных рук и, нежно обняв ее, запела, взывая своего возлюбленного, и он спустился к ней с горы. Она накинула на его плечи шкуру волка, и он обратился сам в волка, а вместе с ним обратилась и она в волчицу. Рыцарь пал на колени, вымаливая прощение у обоих, но не ведал он чести и достоинства, за что был и казнен ими. Он был казнен за свою трусость, слабость и за черное сердце, что не ведало пощады.
Малеф посмотрел на Хелебора и хотел что-то ещё сказать, но замолчал: мальчик спал, уткнувшись в его теплую шерсть.
«Наверное, ему снятся сны о рыцарях и волках», так подумал волк и тоже закрыл глаза, погружаясь в глубокий сон. Им обоим снился сон про черного рыцаря, что не ведал чести и милосердия.
Глава III
Принц воришка.
Хелебор и Малеф сидели напротив своей пещеры и наблюдали за стаей волков, что резво бегали по холодному белоснежному снегу; их внимание было приковано к двум братьям, что были похожи друг на друга, как капли воды в горном ручье. Только цвет глаз выдавал их это было их единственным различием. Волчата резво играли и прыгали, не замечая никого вокруг себя, они были дружны и дополняли друг друга.
Для нас иметь в стае двух волков близнецов считается везением, неожиданно проговорил Малеф, не отрывая своего взгляда от волчат.
Хелебор молчал, удивленно смотря на Малефа, а потом произнес, переключая свой взгляд на волчат:
Наверное, каждый рад иметь в своей семье близнецов, я бы тоже хотел брата, такого же, как я, сказанные слова Хелебора были наполнены грустью с толикой надежды, и, не выдержав, Малеф засмеялся:
Не всегда и не все люди рады этому, особенно в жарких черных пустынях.
Повисла тишина, и потом волк начал свой рассказ, не отрывая взгляда от волчат, что рылись в глубоком снегу, словно гнались за маленькой добычей:
Там, где земля подобна черному праху, а воздух сух и пылен, родились близнецы. Их рождение принесла буря, и именно эта буря и должна была забрать одного брата, но этого не случилось. Вместо долгожданной смерти она принесла слезы и боль в человеческие сердца, особенно в сердце матери. Видишь ли, Хелебор, на далеком востоке, рождение близнецов считается ужасной приметой, приход их означает болезни и смерти всему, чего они коснуться. Особенно второй ребенок: он считался прокаженным, считался носителем смерти. И поэтому его убивали, всегда испокон веков. Но вот случилась незадача: буря унесла жизнь не ребенка, а его убийцы. И тогда должна была мать убить свое дитя, но она была слаба, смогла она только оттолкнуть дитя в руки слуги и тихим голосом прошептать: «Забери дитя и воспитай его. Больше нет места ни тебе, ни ребенку во дворце. Сделай так, чтобы он даже не видел ворот замка и не знал о нас. Или ты умрешь, как и он». И служанка подчинилась. Она забрала дитя и ушла далеко от города, где и воспитывала сына.
Шли годы; ребенок рос, и с каждым вздохом он напоминал королеву и своего отца, но больше всего он был похож на принца, на своего брата. Они были едины, и стоило одному упасть и разбить коленку, как и второй, падал. Вот только один был светом, а второй лишь тенью. Тенью, что не имела право приблизиться к свету, но ведь все меняется. И однажды темной жаркой ночью, в бурю, принц покинул замок, он бежал от него, словно прокаженный. Он бежал от матери, что давила на него мертвым грузом, от слуг, что не давали ему покинуть родные стены замка, он бежал из золотой клетки. И тогда на своем пути он встретил человека, что был его отражением, за исключением порванной одежды и грязи, что была на нем. Так они и познакомились два отражения одного целого. Один был принцем-воришкой, а другой принцем народа, кому суждено было править. И тогда, в ту темную ночь они поменялись местами: вор стал принцем, а принц стал вором. Но жизнь не легкое перышко и не гладкий лист бумаги, жизнь это череда падений и взлетов. Так случилось и с ними: мать их, умирая, рассказала правду принцу-воришке о том, что жалела о своей слабости; и тогда он окончил её муки навсегда, а затем, испуганный правдой жизни, убил и собственную мать с братом. Он навсегда вычеркнул свое имя из их уст и воспоминания о себе, отдав их души пустыне, а самого его поглотила буря. Все-таки буря забрала ребенка своими руками, а не руками убийцы, унеся с собой несколько жизней. Горькая правда, Хелебор, как от судьбы не убегай, что не твори, всему приходит конец. Конец неизбежен, как не старайся, Малеф замолчал и посмотрел на задумчивого мальчика, смотрящего на белый снег, что сверкал и переливался под лучами солнца.