Жаклин тяжело вздохнула.
Кто знает, малышка, возможно, они выполнили свою миссию на этом свете и ушли в лучший мир. Лично я считаю нашу земную жизнь ничем иным, как чистилищем для грешных душ. Мы все проходим испытания, получаем уроки, выполняем задания. И от того, как мы их выполним, зависит, вернёмся ли мы в то место, которое принято называть раем. Ведь верно подмечено, что плохих людей даже земля не принимает.
Я поняла смысл, но мои страдания слова доброй женщины не облегчили. Если бы знать точно, что после смерти мои родители попали в другой мир и продолжили своё бытие
Мягкая ладонь опустилась на мою кисть.
Ты верь, девочка, обязательно верь, что твои родные теперь на небесах, что они наблюдают за тобой и стараются направить по верному пути.
Я отодвинула тарелку с нетронутым пирогом.
Спасибо за всё, Жаклин. Поем позже. Сейчас аппетита совсем нет.
Тогда по магазинам?
Я отрицательно покачала головой.
Мне ничего не нужно. И чемодан не стоит распаковывать. Как только появится Игнат, я попрошу его отвести меня к тёте Эльзе.
Ты никуда не поедешь.
Я подпрыгнула и повернула голову. В дверях стоял Тулинов. От беззаботного парня, встречавшего меня в Орли, не осталось и следа. Мне показалось, что за ночь он состарился лет на пять. Поперечная складка пересекла лоб, у губ залегли упрямые морщинки, а такие тёплые янтарные глаза теперь излучали ледяное спокойствие.
Жаклин, покинь нас на минуту.
Женщина встала из-за стола, кивнула и плотно закрыла дверь.
Что всё это значит? Можешь объяснить?
Игнат уселся за стол и пристально посмотрел прямо в душу.
Тебя больше нет. Нет ни для кого, даже для тётки. Ты умерла, погибла вместе с родителями. Ясно?
Ясно? я вскочила на ноги. Что происходит, чёрт возьми? Я всё ещё жива и хочу видеть тётю.
Тулинов больно схватил меня за руку.
Повторяю в последний раз. Для всех ты умерла. Уяснила? А теперь извольте одеться, мадемуазель. Мы едем к нотариусу.
Я резко выдернула кисть, окинула мучителя ледяным взглядом и помчалась на второй этаж. Внутри всё клокотало, но я решила не спорить. В конце концов, что могло помешать Тулинову посадить меня в чулан или сдать в психушку? Я находилась в чужой стране, в чужом доме с совершенно чужим человеком, который пребывал не в самом лучшем расположении духа. Я совсем не знала этого мужчину, не знала, что можно от него ожидать, чего стоило опасаться. К тому же проклятое седьмое чувство советовало подчиниться, сдаться хотя бы на время.
Успокоилась? Иди в машину.
Проходя через холл, я взглянула на себя в огромное зеркало, висевшее у камина. Скромный брючный костюм от «GrassY» только казался таковым. На самом деле он обошёлся моему отцу, как подержанная иномарка. Мне не нравилось такое сравнение, но теперь, когда папы не стало, любая его шутка, любое слово, казалось уместным и правильным.
Зачем ты купил мне его? Он ужасно дорогой. Я рассматривала обновку со смешанным чувством восторга и стыда. Ты выбросил кучу денег.
Отец сгрёб меня в охапку.
А для кого я их зарабатываю? Для себя? Нет, милая, в гроб я всех рубликов не заберу, а вот видеть тебя счастливой для меня большая радость. Ты же хотела такой?
Я кивнула.
Да, но позже, когда он появится на распродаже.
Папа рассмеялся.
Тогда у всех твоих подружек появятся такие. А сейчас сейчас поцелуй меня вот сюда.
Отец подставил щёку, и я звонко чмокнула его, с наслаждением втянув в себя запах любимого одеколона.
Я провела рукой по тонкой ткани, как в тот вечер. Мягкий шёлк тут же ответил на ласку лёгким шуршанием. Да, сейчас я выглядела старше своих лет. А, может, дело не в костюме, а в том, что за последние сутки я прожила целую жизнь.
Крокодил плавно выплыл через открытые ворота, и мы заскользили по узким улочкам.
Наверное, ты догадалась, что находишься в Руане?
Я содрогнулась.
Этот тот самый город, где сожгли знаменитую Жанну д'Арк?
Игнат кивнул.
А ещё тут была написана «Мадам Бовари».
Прости, но мне не до экскурсий. Я отвернулась.
Мы поехали в полной тишине. Родители всегда заезжали в Руан, когда навещали тётю Эльзу. А потом мама часами рассказывала в мельчайших подробностях обо всех достопримечательностях. Иногда мне казалось, что Францию я знаю лучше местных жителей. Да, мне хотелось увидеть всё своими глазами. Но сейчас я не испытывала ни малейшего интереса. Поэтому просто рассеянно смотрела в окно. Миновав площадь с огромным собором, который по красоте, как я помнила, мог сравниться лишь с Собором Парижской Богоматери, мы нырнули в лабиринт узких улочек, и вскоре покинули город.
Не прошло и часа, как автомобиль въехал в Париж. Улица Берже, 47. Серое трёхэтажное здание. Подъём по винтовой лестнице занял несколько минут. Я всё ещё чувствовала головокружение, поэтому вцепилась в перила, боясь скатиться кубарем вниз.
Ты такая бледная. Игнат ободряюще улыбнулся. Ничего не бойся. Всё будет хорошо.
Всё хорошо? Вздор! Хорошо уже никогда не будет. Боль не исчезнет, не притупится и не померкнет со временем. Прошлое ушло безвозвратно. А будущее? Оно казалось сродни безысходности, мрачным и унылым. И этот мужчина Я взглянула на него через плечо. Вроде обычный, милый, весёлый. Но что-то пугало меня, что-то настораживало. Что? Вспышки гнева? Требования беспрекословного подчинения? А, может, странный огонь, который несколько раз вспыхивал в янтарных глазах?
Тяжёлая дубовая дверь с золотой табличкой «Ангус Монро. Нотариус» бесшумно открылась, и перед нами возник невысокий импозантный мужчина лет шестидесяти. Клетчатый костюм, роза в петлице, лакированные туфли, тонкий запах парфюма. Образ стопроцентного француза. По крайней мере, именно так я их себе представляла.
О, месье Тулинов! Рад видеть Вас. Проходите, пожалуйста, и Вы, юная мадемуазель.
Мы вошли в просторный кабинет, который модный нотариус делил со своей секретаршей.
Келли, выпейте чашечку чая внизу. Мне нужно переговорить с клиентами наедине.
Длинноногая Келли кивнула, лучезарно улыбнулась и исчезла через долю секунды. Когда стук её каблучков стих на первом этаже, господин Монро указал на антикварные стулья, обтянутые золотистой парчой.
Присаживайтесь, будьте так любезны. Надеюсь, тут Вам будет удобно.
Игнат отодвинул тяжёлый полированный раритет и помог мне усесться. Я осмотрелась. Роскошно. Видимо, месье Ангус не бедствовал. Дорогая мебель из дуба и липы, массивные кресла и диван, выполненные под старину, или же хорошо отреставрированные, живые цветы в китайских вазах. Нотариус подошёл к огромному сейфу, вытащил папку, а потом, усевшись напротив нас, протянул её Игнату.
Две недели назад я получил заказную бандероль от моего близкого друга. Он просил передать кое-что Вам, Игнат, в случае чрезвычайных обстоятельств. К сожалению, эти обстоятельства имели место случиться. О чём я искренне скорблю. Но, не буду напрягать вас стариковским бурчанием. Читайте, молодой человек.
Тулинов раскрыл папку и уставился на первый лист.
Мои нервы напряглись до предела. Я понимала, что это письмо от моего отца. Иначе, зачем бы Игнат взял меня с собой? На холёном лице одна эмоция сменяла другую. Бесстрастность уступила место растерянности, а та перешла в едва сдержанную ярость. Тем не менее, Тулинов быстро взял себя в руки и посмотрел на Ангуса.
Вы знакомы с содержанием письма?
Монро кивнул.
Естественно. Если Вы поставите свою подпись, то сразу получите все необходимые документы.
Игнат помрачнел.
Не уверен, готов ли я к отцовству. Но отказать Всеволоду Сергеевичу не могу.
Ангус потёр ладошки.
Тогда по рукам. Итак, мадемуазель Анастасья, с данной минуты Вы являетесь мадемуазель Тулиновой, дочерью этого великолепного месье.
Инной Тулиновой. Уточнил Игнат.
Мои глаза округлились так, что чуть не выпали из орбит.
Дочерью? Бред! Может, кто-нибудь объяснит, что происходит?
Игнат помрачнел.
Ты помнишь, что случилось с моим отцом и с твоим братом? Так вот. Киллера мы так и не нашли. Решили, что его либо убрали, либо он являлся таким высококлассным профессионалом, что напасть на его след не сумели ни полицейские, ни служба безопасности твоего всемогущего родителя. Но совсем недавно его хозяин вновь проявил себя. Теперь он выставил условия. Этот мудак решил купить все наши акции, контрольный пакет. Думаю, ты понимаешь, что это значит.
Я кивнула.
Да. Мы бы стали нищими.
Игнат усмехнулся.
Нищими? Это мягко сказано. Мы бы стали мёртвыми. Твой отец долго думал, как поймать ублюдка. Он даже слышать не хотел о продаже. Твердил, мол, как только корпорация окажется в руках мерзавца, нам всем тоже крышка. Лично я продал бы бумаги и свалил куда подальше. Деньги, которые накопились на моём счету, давали возможность прожить безбедно лет двести в любом тропическом раю. Но у меня в России оставалась мать. И она категорически отказывалась покидать Родину. Словом, дядя Сева решил вычислить заказчика. А, чтобы ты не попала под удар