Мы еще вернемся на остров Раротонгу и узнаем, что его площадь всего 67 квадратных километров, и в центре его неприступная поросшая джунглями гора Те Манга высотой 658 метров, а вдоль берега идет кольцевая автодорога и стоят домики это столица Островов Кука, городишко Аваруа. Здесь живет 15 тысяч человек, из них три тысячи новозеландцы, а остальные полинезийцы.
Когда-то здесь было три королевства, а королей называли арики. В 1858 они объединились в королевство Раротонгу и приняли красный флаг с белой горизонтальной полосой посередине и тремя синими звездами. С 1888 года Британия взяла королевство под защиту, как протекторат, но в 1900-м парламент Новой Зеландии аннексировал острова Кука и низложил последнюю королеву Макеа Такау.
В 1965 году Острова Кука были деколонизированы, и ныне являются независимым государством в свободной ассоциации с Новой Зеландией. Что такое свободная ассоциация никто не знает. Просто в 1960 году Генеральная ассамблея ООН постановила, что это один из законных способов деколонизации, а что это такое, не пояснила. Сначала этим способом активно пользовались британцы на Карибах, но там от ассоциации с Британией все быстро отказались.
Сейчас только пять независимых государств в мире официально находятся в свободной ассоциации: Острова Кука (21000 жителей) и Ниуэ (1611 жителей) с Новой Зеландией, а также Маршалловы острова, Федеративные штаты Микронезии и Палау с США. На самом деле таких государств больше, только термин не используется. Только в Европе это и Ватикан и Сан-Марино с Италией, и Монако с Францией, и Андорра с Францией и Испанией, и Лихтенштейн со Швейцарией. Малые страны не могут выполнять все государственные функции, и часть их делегируют крупным государствам.
Честно сказать, сейчас Новая Зеландия отвечает только за международные связи и оборону своих ассоциированных государств. Но поскольку в этом очень отдаленном регионе нет никакой военной угрозы, а международные связи острова давно взяли в свои руки, единственным рычагом влияния для новозеландцев осталась финансовая помощь. Но в этом с ними весьма успешно конкурирует Китай. Россия там, разумеется, вообще никак не представлена.
Но пока мы только летим. На крохотном бомбардье с тремя сиденьями в ряд мы ковыляем над бескрайним Тихим океаном с Раротонги на атолл Аитутаки. И я с ужасом наблюдаю, как при виде симпатичной стюардессы жизнь и английское красноречие не просто возвращаются, а буквально захлестывают Сергея Матюхина. «Побьют или посадят?» с тоской думаю я.
Мы летим на Аитутаки, это прекрасное место, но, как выяснится позже, мы совершаем большую непоправимую ошибку. Остров Аитутаки расположен в южной части архипелага Кука, в 247 км к северу от острова Раротонга. Это всего 18 квадратных километров суши и 1700 жителей. Там прекрасные чистейшие пляжи, но для нас это неважно. Это просто способ приблизиться к атоллу Суворова на 247 километров и ускорить наше движение на север к экватору.
Быстро темнеет. Мы садимся. Напомню, что дело происходит в южном полушарии, где мои дети как дома, и с удовольствием показывают новичкам созвездие Южного Креста. Все пешком бредут к маленькой сторожке единственному зданию аэропорта. Туда же подвозят наши чемоданы и перегружают на машины из мотелей. Матюхин, похоже, понравился стюардессе, во всяком случае, он на свободе и едет с нами.
«Рино», мой первый мотель в Океании, производит тягостное впечатление. Теперь-то я знаю, что он был неплох, все познается в сравнении. Мебель, неработающие телевизор и кондиционер, все будто из шестидесятых, сломано, но не выброшено. Дети падают в кровати, а мы с Матвеевым идем к океану. 10 метров от дверей номеров. Тепло, но купаться не тянет. Черная ночь, одна из тех, о каких говорят, что не видно пальцев вытянутой руки. Мы возвращаемся в комнаты.
Стук в дверь через пять минут. И снова здравствуйте, Матюхин! «Я умираю», шепчет Сергей, и пена пузырится на его белых губах. Бедняга выпил бутылочку фанты из номера, не зная, что в ней налито моющее средство. Следующие десять минут я присутствую при конфликте цивилизаций, в котором обе стороны правы. Полинезийцы совершенно справедливо заявляют, что только идиот будет пить моющее средство. Не менее прав и Матюхин, утверждающий, что только идиот наливает моющее средство в тару для пищевых продуктов.
Мой друг албанец Бенито Доки в таких случаях пожимает плечами и говорит: «Балканс!» У нас говорят: «Это Россия, детка!» В Океании таких поговорок нет, но исполняют они круче всех. Да, и если вас заинтересовала дальнейшая судьба Матюхина, то он выжил.
Мой друг албанец Бенито Доки в таких случаях пожимает плечами и говорит: «Балканс!» У нас говорят: «Это Россия, детка!» В Океании таких поговорок нет, но исполняют они круче всех. Да, и если вас заинтересовала дальнейшая судьба Матюхина, то он выжил.
Утром нас будит громкая песня. Мимо мотеля медленно проезжает огромная 200-килограммовая полинезийка на крошечном мопеде и громко и очень красиво поет. Ограниченная пищевая база островов и отсутствие контрацепции еще недавно заставляли островитян регулировать численность населения при помощи каннибализма. В этих условиях выживали самые крупные и самые сладкоголосые особи. Поставки с большой земли риса, пива и сладких напитков, к сожалению, превратили жителей Океании из грозных воинов-великанов в самых больших в мире жирдяев. Но поют они по-прежнему прекрасно.
Утром мужчины идут купаться. Стася, как и подобает актрисе, решила сесть на диету, чтобы не поправиться на сытной корабельной пище. Да и тренажерного зала на яхте нет. Только камикадзе дерзнет позвать купаться голодную женщину. Мы с Мишей на цыпочках выходим из номера. Господи, какой восторг! Сколько лет мы не купались в Тихом океане, наверное, со времен нашей поездки на Большой Барьерный риф в Австралии.
Но плавание, как, известно, возбуждает аппетит. К нашей радости мотельские толстухи уже вовсю накрывают праздничный стол, затейливо препарируют крупные плоды папайи, тащат к столу скворчащую яичницу и прочие разносолы. Ой, что это? Богатырши дружной стайкой рассаживаются вокруг стола и начинают уплетать завтрак за обе щеки! А мы, как же мы? А на вас завтрак не заказан. А можно заказать? Увы, нет продуктов!
Наконец, мы находим стейки в соседнем мотеле. Жаль, что они не всем по зубам. Больше всех радуется Андрей Матвеев, не догадываясь, чем обернется его чревоугодие буквально через два часа. На тот момент мы все просто сухопутные крысы, готовые к слиянию с Тихим океаном не более, чем к столкновению с КамАЗом. Единственное, что извиняет нас, это то, что моря на Урале пересохли еще в пермском геологическом периоде.
Наконец, в полдень за нами приезжает женщина на джипе с прицепом для чемоданов. Мы грузимся, и она спрашивает, куда ехать. В порт? Но порт закрыт. 1011 февраля 2010 года Аитутаки был поражен циклоном Пат. Шторм разорвал крыши, по меньшей мере, 60% жилых домов и повредил другие здания, включая школу и больницу. А главное, перегородил вход в портовую лагуну, и корабли перестали в нее заходить. «Ну, впрочем, мое дело маленькое», сообщает нам женщина и высаживает нас на берегу, просто на песок, и уезжает. Мы остаемся под палящим 40-градусным солнцем без навеса, вокруг нас все закрыто.
«Киоск, я вижу киоск! Ура! Я куплю дополнительных сигарет!» Это не мираж и не слуховая галлюцинация. Мимо пяти грустно сидящих на чемоданах людей пробегает радостный Андрей Матвеев. Радость не часто посещает Андрея, в обыденной жизни он нытик и пессимист, а еще не выпускает сигареты изо рта. Он самый заядлый курильщик, которого я знаю, даже хуже Геннадия Селезнева, покойного председателя Госдумы. Последние недели его преследует кошмар, будто он останется посередине Тихого океана без сигарет. И вот ему повезло! Увы, скоро он грустно возвращается и сообщает, что на островах пачка сигарет стоит 17 новозеландских долларов, или 12 долларов США. «Было неудобно ничего не взять, я купил одну пачку», печально добавляет Андрей.
Еще спустя полчаса, когда мы уже напоминаем полуобморочных аксакалов, восседавших на ящиках с динамитом в «Белом солнце пустыни», сквозь марево и миражи все более отчетливо проступают контуры нашего спасения. Они постепенно принимают форму молодого белого мужчины, чье имя так и осталось для нас загадкой. «Это вы идете на Суварроу?» Несложно догадаться, ведь мы единственные люди в пустом порту. Наши чемоданы и рюкзаки летят в катер, и мы прыгаем вслед за ними. Лодка вылетает из лагуны и направляется к стоящей поодаль в океане яхте нашей мечты. Холодные соленые брызги быстро приводят нас в чувство. И зарождается вопрос, а почему мы не заметили яхту с берега? Черт! Да она совсем маленькая!
В общем, всем желающим зафрахтовать судно я могу дать несколько советов. Во-первых, гуглите до, а не после поездки. Кстати, на Островах Кука тогда интернета еще практически не было. Зато, вернувшись домой, Андрей Матвеев быстро выяснил, что мы путешествовали со знаменитым новозеландским капитаном Полом Грином на его не менее прославленной яхте «Южный Крест», в прошедшем 2010 году чуть ли не месяц дрейфовавшей с 13 (!) пассажирами в бескрайнем и бездонном Тихом океане из-за поломки дизеля и спасенной только береговой охраной. Во-вторых, не доверяйте настоящим морякам размещение пассажиров: если для них спать по очереди абсолютно нормально, то для себя хочется чуть больше комфорта. Не знаю, где размещались 13 человек в 2010-м, но положить шесть человек в 2011-м было просто некуда. И главное, осмотрите корабль перед отправлением, а не после!