Извините, но данный вопрос решать не Вам. Вы уже не вправе отказаться, ведь дом уже оформлен на Вас и принадлежит Вам. И единственное, что Вы можете сейчас сделать, так это переехать в своей новый дом и благодарить Бориса Ивановича, все так же по-учительски произнес Леонид. Виктору было не по нраву, что только что появившийся человек указывает ему, что делать. Виктор уже не мальчик и знает, что и как ему делать без всяких там Леонидов. Старик, увидев, что довел своего собеседника до точки кипения, встал с кресла и проследовал к выходу. Возьмите, сказал он, передав Виктору папку с документами на дом. И не тяните с этим, произнес Леонид Григорьевич, стоя уже за порогом квартиры. Ваш дед хотел бы старик не договорил, Виктор перебил его:
Он мертв. Он уже ничего не хочет, резко оборвал мужчина собеседника и захлопнул дверь прямо перед его носом. Затихающие шаги, слышные за дверью, медленно отдалялись, оставляя Виктора наедине с собственными же мыслями.
В середине дня Виктор решил привести себя, да и всю квартиру, в порядок. И, конечно же, мужчина решил начать с себя. Для начала он немного причесал торчащие во все стороны волосы. Затем принял душ и сменил одежду на более свежую. После чего взялся за квартиру. К счастью, не во всей квартире было грязно, а только в комнате, в которой Павлов обосновался за эти два дня. Сначала мужчина замазал белой краской бетонную стену, которую он так отчаянно бил несколько часов назад. После смел осколки, оставшиеся от бутылки, которую он сам же разбил. Импровизированной кровати пришел конец, когда Виктор разобрал ее, решив, что на настоящей ему будет куда лучше. Он был прав.
Виктор управился лишь под конец дня. Подойдя к зеркалу он увидел перед собой мужчину лет тридцати пяти с черными волосами. Глубокие изумрудные глаза украшали лицо Виктора, придавая ему некой загадочности. Густая борода располагалась на нем. Острые черты лица так и выделялись, особенно скулы, к которым всегда тянуло противоположный пол. Было время, когда Павло даже упивался столько повышенным вниманием среди женской аудитории. Но это была давно и уже прошло. Виктору уже давно никто не нравился, а влюблялся он раза два в своей жизни. Возможно, это было оттого, что Виктору уже не доставляло удовольствия гоняться за каждой встречной девчонкой. Он больше не находило это занятие нечто таким, отчего срывало бы крышу и хотелось на всех любовных парах нестись к кому-либо.
Еще раз взглянув на свою бороду, Виктор понял, что та его неимоверно старит. Он безо всяких раздумий направился в ванную комнату, чтобы сбрить кустарник на своем лице.
Спустя минут пятнадцать его лицо было гладким, словно никакой бороды и не было вовсе. Еще раз посмотрев на себя в зеркало, Виктор увидел, что потерял три-четыре года, что дарила ему борода. Довольный, он последовал в комнату и скользнул взглядом по лежащей папке с документами.
С тех пор, как ушел Леонид Григорьевич, мужчина даже не удосужился открыть ее. Но, пересилив себя, Павлов все-таки открыл папку и принялся изучать ее.
Когда она была досконально изучена в сотый раз, Виктору стало интересно, где же все-таки находится это место. «Да уж, оставили мне дом у черта на куличиках», подумалось Виктору, когда он нашел адрес своего будущего проживания. Да, Павлов всерьез намеривался перебраться туда. Слова Леонида не выходили из его головы. Нет, конечно, Виктор не считал, что старик прав. Но и считать, что тот сказал что-то не так, тоже было бы ошибкой.
Совесть понемногу начинала брать свое. Хотя без действия алкоголя тут тоже не обошлось. Павлов сильно сожалел, что не пришел на оглашение завещания. По сути, этот механизм сожаления запустил Леонид, сказав, что Виктор даже не пришел для того, чтобы почтить память собственного же деда. Снова это противное чувство. Виктору стало мерзко от самого себя. Вместо того, чтобы почтить деда, он заливал в себя бесконечные бутылки алкоголя и, подобно жалкому человеку, жалел себя, заливаясь горькими слезами. Виктору хотелось ударить самого себя. Вот так он себя сейчас ощущал. И единственным верным решением оставалось лишь принять особняк от деда, тем самым почтив его память.
Спустя два часа, за которые Виктор успел собрать все необходимое, он уже стоял на станции вокзала, полный разнообразных размышлений по этому поводу, ожидая поезда. Мужчина задавался вопросом, почему именно ему дедушка отдал особняк? Ни своему сыну Алексею (дяде Виктора), ни дочери Марии (матери Павлова), а именно ему. На этот вопрос у Виктора не находилось точного и правильного ответа. А даже если бы таковой и имелся, то Виктор бы никогда не узнал, верен ли он на самом деле?
Спустя два часа, за которые Виктор успел собрать все необходимое, он уже стоял на станции вокзала, полный разнообразных размышлений по этому поводу, ожидая поезда. Мужчина задавался вопросом, почему именно ему дедушка отдал особняк? Ни своему сыну Алексею (дяде Виктора), ни дочери Марии (матери Павлова), а именно ему. На этот вопрос у Виктора не находилось точного и правильного ответа. А даже если бы таковой и имелся, то Виктор бы никогда не узнал, верен ли он на самом деле?
Когда длинная металлическая гусеница прибыла, стуча по рельсам своими маленькими ножками-колесиками, Виктор не спеша поплелся к ней. Расположился мужчина в купе, чему он был очень рад, ведь он никогда не любил путешествовать в плацкарте. Помимо самого Виктора в купе также находился молодой парень по имени Василий. Наружность у него была приятная: длинные каштановые волосы, располагавшиеся на плечах; синие, как глубоководное море, глаза и крепкое телосложение, но никак у какого-то качка.
За время поездки Виктор узнал, что Василий неплохо умел владеть гитарой, на которой его сосед по купе позже сыграл ему. Но, как довелось выяснить Павлову, профессия его приятеля не была связана с музыкой. Василий работал поваром в одном из ресторанов Ярославля. Конечно, парень еще с детства хотел играть в рок-группе на бас-гитаре, но как он сказал: «Не сложилось». Однако, несмотря на это, Василий вместе со своими друзьями Андреем, Вячеславом, Шуриком и Алиной (его девушка) частенько собираются и играют что-нибудь просто ради развлечения, что доставляем им большое удовольствие. Когда пришла очередь Виктора рассказывать о себе, то он начал с профессии. Мужчина преподавал актерское мастерство в государственном университете. Сначала Павлов сам был актером в одном из драматических театров, так же как и все закончил гос. университет и все в таком роде. Но вскоре ему предложили ровно на один месяц попробовать себя в преподавании актерского мастерства, так как Виктор отлично владел актерской игрой, а преподаватель уволился, и надо было временно его заменить, пока не найдут нового учителя. Однако Павлов так этим увлекся, что решил окончательно остаться на этой должности. Виктору всегда нравилось, так, скажем, делиться своими знаниями с другими юными артистами, вкладывать в них частичку себя. Ведь ученики Виктора подобно семенам, если приложить максимум усилий, то они прорастут и уже не будут просто пылью в земле, а чем-то иным, чем-то прекрасным. Помимо всего этого Виктор рассказал, что он увлекается фотографией. Особенно ему нравится снимать природу, но сейчас он забросил это дело. Так как начался новый учебный год, и к нему повалила огромная куча студентов, жаждущая знаний, половина из которых были трудно обучаемы актерскому мастерству. И поэтому приходится устраивать дополнительные занятия, которые идут по несколько часов в день. Примерно по три часа на одного необучаемого ученика. Слава богам, Виктор собрал их в группы и теперь ему было не так тяжело.
Несмотря на то, что Виктор был на десять лет старше Василия, они быстро нашли общий язык. Всю дорогу они рассказывали друг другу истории из собственных жизней. Иногда веселые и задорные, а временами и грустные. Но печальных они повествовали редко.
***
За три дня Павлов и Давыдов (фамилия Василия) здорово сдружились, и когда пришла пора расставаться, то было даже немного грустно. Однако плюсы все же имелись. Виктор и Василий вышли на одной станции, значит, они были в одном и том же городе, и был шанс, что они снова смогут увидеться. Но это был всего лишь один шанс на миллион.
Когда Василий растворился в толпе, а Виктор уже было тоже хотел пойти, кто-то резко схватил его за руку мертвой хваткой. Запястье Павлова охватила невероятная боль и жжение. Развернувшись, Виктор увидел, что обладателем мертвой хватки является хилый, казалось, на вид старик. Недолго думая, тот повел своего «пленника» подальше от толпы. После чего он отпустил запястье Виктора, которое мужчина принялся расстегать, думая, что это как-то снимет боль.
Вы кто такой? обратился Виктор к незнакомцу.
Аким я, хрипло ответил старик, вытерев нос тыльной стороной ладони. От этого жеста Павлов скривился, но тот не заметил этого. Аким Ильич. Для всех просто Аким или Ильич. Но для тебя Аким Ильич, нахмурился старик, бросив недовольный взгляд в сторону Виктора, отчего мужчине стало не по себе. Ему не нравился этот старик. И запомни: я не корова, заявил он, после чего словил на себе взгляд Виктора, полный непонимания. чтобы кому-то нравиться, продолжил он для уточнения. Понятно? спросил Аким, получив положительный кивок от своего собеседника, тот продолжил: Леонид Григорьевич сказал, чтобы я каждый день в течение месяца стоял здесь и тебя ждал, даже фото мне твое дал, чтоб я не запутался, рассказал Аким.