Я советовал по сердцу и уму, проворчал отец. А если ты умнее всех кто поймёт? Ладно, я брюзжу просто, ты ещё в свои двадцать девять не безнадёжен. Кстати, если ты в отпуске, рекомендую на пару дней слетать в Питер, на фестиваль «Белые ночи». Мы с Эльвирой собираемся, можешь с нами поехать, на «Сапсане», всего три часа в пути. Гергиев обещает собрать в Мариинке звёзд уровня Нетребко и Лопаткиной.
Подумаю, после небольшой паузы пообещал Назар: ехать с новой женой отца в Санкт-Петербург ему не хотелось.
Отец понял его чувства, перевёл разговор на другую тему:
Рассказал бы, как живут на Мальдивах. Игиловцы туда ещё не добрались?
Игиловцы нет, а сливки общества да, и наших полно.
Ну, радикальных исламистских отморозков теперь везде полно, они способны взорвать себя в любом райском уголке и даже на Луне. Веня Губарев утверждает, что халифат есть зародыш конца цивилизации, и я ему верю. Это ящер, убийца, он обезглавливает, распинает и взрывает, обращает в рабство и готов погибнуть в «священной» борьбе против «неверных», то есть против всего человечества, по сути. А что ты там говорил о сливках?
Видел компанию из России сопливые юнцы в золотых цацках и при золотых мобильниках. Хвастались, сколько они тратят в день не заработанных ими денег.
Ну, это не «сливки общества», а «смывки», они всегда кичатся неправедно нажитым и вседозволенностью. Их действительно можно встретить где угодно. Стыд в обществе потерян, понятие чести и бесчестья не устарело, а исчезло за ненадобностью. И ведь это не лечится Раньше говорили в застолье: спой что-нибудь для души! И кто-то, не кобенясь, затягивал песню, которую подхватывали все, и души их соединялись. А что сейчас?
Сейчас тоже поют.
Ты слышал что именно? «Ты целуй меня везде, восемнадцать мне уже».
Назар засмеялся:
Это старая песня, нынче поют: «Уходи и дверь закрой, у меня теперь другой». Хотя встречаются и нормальные русские песни, задушевные, в нашей компании хотя бы. Ты же понимаешь, что в кого заложили, то и выходит наружу. А вы с мамой нас правильно воспитывали, поэтому меня лечить не надо.
Федот Викторович улыбнулся:
Лечить не надо, а зуб тебе в детстве пришлось-таки менять.
Так то друг детства выбил, на тренировке. С зубами у нас у всех проблемы. В остальном же всё хорошо, не надо по врачам бегать.
Хромов-старший погрустнел:
Мне мой двоюродный братец пишет, загибается народ в глубинке. В результате так называемых реформ ликвидировали медпункты и больнички в сёлах, фельдшерско-акушерские пункты, роженицам теперь приходится ездить за сотни километров в городские больницы. Ну, уничтожают медпомощь на корню, и только.
Назар кивнул. Брат отца дядя Митрофан жил в деревне Кореничено, Старицкого уезда, Тверской губернии, и знал проблему не понаслышке: сноха дяди не успела доехать до Твери, рожала по дороге и умерла во время родов.
Я читал в АиФе, что у нас более двадцати тысяч населённых пунктов вообще не имеют медицинского обслуживания. Жители действительно не успевают добраться до больниц за десятки и сотни километров, мрут по дороге. А министр здравоохранения браво докладывает президенту об открытии очередного супермедицинского центра!
Всё правильно, сынок, кому-то выгодно, чтобы россияне вымирали. Нам-то не страшно, мы в столице живём, кто-нибудь да приедет по вызову, хотя и у нас сократили целые отделения в сотнях больниц. Однако не будем о грустном. Не народ управляет страной и даже не президент.
Ты ещё добавь олигархи.
А что, разве не так? Да как их ни называй это нелюди в человечьем обличье! Со времён Древней Греции известно, что олигархия самый гнусный, самый людоедский, самый античеловеческий режим! А чиновники типа наших министров здравоохранения, образования и культуры изо всех сил дуют в паруса гигантских яхт народоубийц, пытаясь быть такими же и купаться в роскоши.
Назар засмеялся:
Эк тебя достали проклятые олигархи. Небось сократили финансирование на какой-нибудь проект? Впрочем, мы с тобой два сапога пара. Ты ощущаешь мир абсолютно так же, как и я.
Так ведь я не ради красного словца критикую власть, я добра хочу своему народу. Кто за него заступится кроме нас?
Согласен, только армия и ядерный центр. Шучу. Но такие проблемы за кухонным столом не решаются, пап, только портят настроение.
Что ж, будем считать, что ты уже начал думать, улыбнулся Федот Викторович, наливая в чашку кипятка. Заварки свежей у меня нет, только пакетики, тебе какой?
С эхинацеей есть?
А как же, для тебя берегу. Федот Викторович подал сыну коробочку с изображением цветка эхинацеи. А я обычный чёрный пью, он тоже неплохо снимает напряжение. Конфеты?
Варенье.
Твои вкусы не меняются. Федот Викторович достал банку с черносмородиновым вареньем.
Зачем менять то, что полезно и приносит удовольствие?
Тем более что во все конфеты теперь суют пальмовое масло, подхватил Хромов-старший. Ну что, пойдём в зале посидим?
Давай помогу убрать со стола.
Не надо, я потом сам уберу.
Перенесли в просторную гостиную, стены которой представляли книжные стеллажи, чашки с чаем и вазочки с вареньем, и Назар устроился на любимом диване. Он никуда не торопился, проблемы временно отступили, и ему было хорошо.
Федот Викторович сходил на кухню, вернулся с бокалом вина.
Побалую язык, пока никто не ругает за пьянство.
Можно интимный вопрос? спросил Назар.
Валяй, кивнул благодушно настроенный отец.
Почему вы разошлись с мамой? Ты никогда не объяснял.
На лицо отца легла тень. Он сделал глоток, помолчал.
Когда муж и жена Близнецы по западному календарю, это всё равно что в семье четыре разных человека, поэтому уживаются они редко. Мы не смогли.
Не сошлись характерами?
Как раз сошлись, во многом смотрели на мир одинаково, но и разного было много. Мне что-то казалось ей что-то ревновали, ссорились
Зря ревновали?
Федот Викторович поиграл бровями, разглядывая бокал, наметил улыбку.
Я не ловелас, сынок, если ты об этом. Но кто доставляет себе страдания, отказывая в том, чего желает, тот является таким же грешником, как тот, кто не отказывает. Кажется, Екклезиаст сказал а может быть, не он.
Назар понимающе усмехнулся:
Ответ философский, понимай как хочешь.
Надеюсь, ты поймёшь правильно. Федот Викторович поднял бокал. За прекрасных дам и других мифических персонажей!
Сделал глоток.
Назар ответил, подняв чашку с чаем рубинового цвета.
Посидели, поглядывая друг на друга.
Осуждаешь? спросил наконец отец небрежно.
Назар понял его состояние. Эльвира была моложе мамы на пятнадцать лет и очень красива, но Хромов-старший не мог забыть счастливых лет, прожитых вместе с мамой Назара Катей, и очевидно жалел, что они разошлись.
Нет, ответил Назар искренне. Не осуждаю. Не имею права. Это было обоюдное решение. Но я люблю вас одинаково обоих.
Федот Викторович допил вино, вышел на кухню и вернулся с новой чашкой чая, сел рядом.
С Леоном видишься?
Редко, признался Назар; с братом он действительно не встречался с начала года, хотя тот жил в Москве, а не в другом городе.
Леонтий Хромов был старше его на шесть лет, работал в ядерном центре на Курчатова и слыл главным специалистом Академии наук в области суперструнных теорий. После распада семьи он переселился на съёмную квартиру, потом после смерти бабушки переехал в её скромную комнатушку на улице Зорге, в старую «хрущёвку» с тремя соседями, да так там и остался. Будучи анахоретом по натуре, в особых удобствах Леонтий не нуждался, главным для него были не бытовые условия, а работа в Курчатовском НИЦ и возможность заниматься наукой. Развод отцу он не простил и в его доме не появлялся годами.
Навестил бы, как он там Федот Викторович криво улыбнулся. Не звонит, не советуется
Да у него вроде бы всё нормально Назар не договорил, клипса мобильного коммуникатора в ухе сыграла мелодию Штрауса. Назар глянул на экранчик смартфона, высветивший номер абонента, поднял брови. Да вот и он сам лёгок на помине слушаю, братишка.
Федот Викторович встал было, но сел снова, вопросительно и удивлённо глядя на сына. Покрутил головой:
Надо же словно чует, что мы о нём говорим.
Назар, ты где? раздался журчащий ручейком голос Леонтия; в детстве он хорошо пел.
В Москве, у отца. Мы как раз тебя вспоминали. Не хочешь к нам присоединиться?
Леонтий помолчал.
Я дома ты мне нужен.
С удовольствием пообщаюсь. Сегодня, наверно, уже поздно? Завтра могу.
Нет, сейчас Леонтий снова выдержал паузу. Срочно.
Назар насторожился. Мало обращавший внимание на неприятности, импульсивный, открытый Леонтий никогда не говорил таким странным тоном.
Что случилось?
Приезжай побыстрей, объясню. Брат выключил телефон.
Назар посмотрел на отца.