Моя возлюбленная жена, торжественно, но, вместе с тем с глубоким уважением, проговорил Хеопс, я очищаю тебя этой водой жизни и процветания, долговечности, здоровья и радости всевозможной, чтобы ты могла праздновать свой юбилей столь часто, подобно Ра в вечности!
Фараон перевернул кувшинчик, и нежная влага, источающая божественный аромат, пролилась на плечи и голову Хенутсен. Потом Хеопс поднял женщину и, взяв ее за руку, сделал несколько шагов вперед, словно собираясь приблизиться к собравшимся.
Церемония коронации завершалась.
Поприветствуем нового царя Египта, объявил верховный служитель бога Солнца.
Через окна святилища лился яркий солнечный свет. Он падал на стоящих вокруг жрецов, и казалось, что их белоснежные одеяния излучают сияние. Грянул торжественный гимн, прославляющий нового фараона:
Ра озарил Египет своей бесконечной милостью. Сын его лучезарный вновь среди нас!
Глава 7
Болота Фаюма
По прошествии нескольких дней, когда все успокоились после важного события, Хеопс собрал свой первый государственный совет. Твердым уверенным шагом, хотя сердце стучало от волнения, молодой фараон вошел в зал заседаний. Придворные стояли перед возвышением возле трона и ждали появления царя.
Приветствую вас, друзья мои, сказал Хеопс.
Прохлада дерева резного царского кресла коснулась спины нового правителя. Хеопс невольно вздрогнул. Раньше здесь сидел сам великий Снофру, молодому царю на миг показалось, что он слышит спокойный, немного насмешливый, голос мудрого фараона. «Дядюшка, поддержи меня», мысленно проговорил он. Хеопс окинул взглядом собравшихся. Все лица были хорошо знакомы: Псамметих, Аменемхат, Меритенса, еще некоторые придворные. Высокопоставленные чиновники прошлого царствования с интересом, в котором чувствовалось напряжение, глядели на нового фараона.
Господа, начал царь, ясноокий Ра в своей безграничной милости даровал нам прекрасные земли. И наш священный долг заботиться о них. Великий Снофру сделал много для процветания и умножения славы Египта, но нам надлежит совершить еще больше. Все вы знаете провинцию Фаюм. Нил орошает ее земли своими водами. Она могла бы стать плодороднейшим краем, а вместо этого Фаюм остается безлюдным болотом! А Гиза? Сейчас эта долина представляет собой пустыню, наполненную камнями и песком. Однако, если без лени взяться за работу, то очень скоро и пустая земля превратиться в прекрасный оазис. Я решил начать мою деятельность с преобразований Фаюма. Сегодня же я отплываю туда, и я желаю, чтобы ты, Аменемхат, ты, Меритенса, и ты, Псамметих, поехали вместе со мной.
Хеопс поднялся, собираясь уйти. Самое короткое совещание в истории Египта было окончено. Однако внезапно Псамметих распростерся у подножия трона, глаза жреца лихорадочно блестели.
Не делай этого, мой царь! закричал он.
О чем ты? удивился Хеопс.
Я говорю о твоем желании посетить Фаюм! Кровь лежит на той земле, и Нил до сих пор не может ее смыть! Кровь варваров смешалась с кровью божественного Менеса!
Успокойся, сказал Хеопс, это очень давняя история. И, кроме того, если мы преобразуем эту территорию, то почтим память великого Менеса. Мы покажем, что его страдания в борьбе за Фаюм не были напрасны. Впрочем, может, ты, Псамметих, не хочешь сопровождать меня в этой поездке?
Верховный жрец Ра, опустив глаза, молчал.
Ты мне нужен в Фаюме, сказал Хеопс, ты великолепно разбираешься в травах, твои познания незаменимы в исследованиях болот. Я знаю, ты любишь цветы, а эти земли усыпаны диковинными растениями. Твоя мудрость найдет там себе достойную пищу.
Ты прав, мой царь, прошептал пристыженный Псамметих, прости меня. Я не желал оскорбить тебя. Я просто беспокоюсь за твою жизнь.
Ты хороший и очень умный, улыбнулся фараон, ты преданно служил моему дядюшке и уверен, что также верно послужишь и мне.
Псамметих низко поклонился молодому царю.
Хеопс вышел из зала заседаний.
К полудню к набережной Мемфиса, где стоял царский корабль, прибыли придворные, приглашенные Хеопсом. Охрана проводила их к царю. Кроме высокопоставленных лиц с Хеопсом плыли лучшие архитекторы и строители, тут же, на корабле, молодой фараон устроил совещание по поводу будущих строительных работ.
И вот Хеопс и его окружение ступили на болотистые земли Фаюма. Хеопс был весел и оживлен. Не обращая внимания на назойливых насекомых и прочую живность, он со всей страстью отдался изучению местности. Много тайн хранил Фаюм. Когда-то здесь жили жестокие племена; Менесу, первому фараону Египта, стоило большого труда покорить дикий народ. В кровопролитной битве Менес одержал победу, но сам был тяжело ранен. Потомки первого царя Египта не раз пытались заниматься Фаюмом, но болота, словно впитали в себя дух непокорного вождя. Все работы завершались, едва успев начаться.
Псамметих низко поклонился молодому царю.
Хеопс вышел из зала заседаний.
К полудню к набережной Мемфиса, где стоял царский корабль, прибыли придворные, приглашенные Хеопсом. Охрана проводила их к царю. Кроме высокопоставленных лиц с Хеопсом плыли лучшие архитекторы и строители, тут же, на корабле, молодой фараон устроил совещание по поводу будущих строительных работ.
И вот Хеопс и его окружение ступили на болотистые земли Фаюма. Хеопс был весел и оживлен. Не обращая внимания на назойливых насекомых и прочую живность, он со всей страстью отдался изучению местности. Много тайн хранил Фаюм. Когда-то здесь жили жестокие племена; Менесу, первому фараону Египта, стоило большого труда покорить дикий народ. В кровопролитной битве Менес одержал победу, но сам был тяжело ранен. Потомки первого царя Египта не раз пытались заниматься Фаюмом, но болота, словно впитали в себя дух непокорного вождя. Все работы завершались, едва успев начаться.
Пройдут века, и мир склонится перед великим мастерством фаюмских художников
Да, я не ошибся, говорил довольный Хеопс, эти земли действительно можно привести в угодный богам вид. Если хорошо поработать, то очень скоро здесь будет чудесный плодородный край.
Фараон провел в Фаюме несколько дней. Он лично наблюдал за всеми проводимыми исследованиями. За это время молодой царь со своей свитой прошел почти всю эту влажную территорию. Псамметих, по его приказу, собрал по образцу каждого из растений, взял пробы воды и почвы. Ночами, когда все окружение царя в своих палатках пыталось уснуть, фараон и Меритенса подсчитывали стоимость предстоящих работ. Наконец, все исследования завершились, пора было возвращаться во дворец. Хеопс поднялся на борт судна. Однако едва он оказался на палубе, как почувствовал сильное головокружение. Хеопс пошатнулся.
Что с тобой, мой царь? взволнованно спросил Псамметих, подбегая к фараону.
Ничего, несколько раздраженно проговорил Хеопс, я обо что-то споткнулся. Распорядись, чтобы прибрали здесь.
Недовольный собой и своим странным недомоганием, правитель Египта поспешил удалиться в свой шатер. «Что со мной? размышлял он, лежа на низенькой постели. Неужели воздух болот так повлиял на меня?» Хеопсу очень захотелось пить, он позвал слугу и приказал, чтобы ему принесли воды. Слуга подал кувшин с водой. Меньше, чем за час фараон осушил весь объемный кувшин, но так и не утолил жажду. Пот градом лился по челу царя, голова кружилась и болела. Хеопс велел позвать к себе Псамметиха.
Я нездоров, сказал он верховному жрецу Ра, посоветуй мне что-нибудь. Какие травы помогут при моей болезни?
Дыхание болот бывает очень коварным, проговорил Псамметих. Ты, божественный, надышался вредоносных болотных испарений. Пей больше воды, и ядовитые пары покинут твое тело.
Но вода не приносит мне облегчение! Чем больше я пью, тем сильнее я испытываю жажду. Я готов выпить весь Нил.
Иного способа вылечить тебя не существует, мой несравненный повелитель, развел руками Псамметих. Имей терпение и болезнь оставит тебя. Твой дядюшка, царственный Снофру, понимал всю силу болот, поэтому и не спешил трогать эти неизведанные местности. А ты так грубо вторгся на них. Богам виднее, какие земли делать годными для житья, а какие оставлять проклятыми.
Земля не может быть проклятой, проговорил, задыхаясь, Хеопс. Она вся величайший дар богов.
Но боги наказали тебя, мой повелитель, за излишнюю смелость.
Если они и наказали меня, то не за мое стремление преобразить мир. Иди, Псамметих, я благодарю тебя за советы. Если ты мне понадобишься, я обращусь к тебе.
Верховный служитель Ра, откланявшись, ушел. Хеопс, мучаясь от жары, раздвинул тяжелые шторы и вышел на палубу. Дышать стало легче. Однако неимоверная усталость заставила фараона вернуться к себе и вновь лечь на постель. «Возможно, боги действительно сердятся на меня? думал молодой царь. Но за что? Я был непочтителен к ним? А, может, незаслуженно обидел кого-нибудь из моих подданных? Или я стал невнимателен к жене? Да, продолжал размышлять Хеопс, боги правы, в последнее время я уделяю мало времени Хенутсен, но слишком много дел сейчас приходится улаживать».
Великий Ра, прошептал Хеопс, я подарю твоему храму золотую статую твоей любимой дочери Сехмет, но прикажу ваять ее с образа Хенутсен.