Танго у ростральных колонн
Дарья Щедрина
© Дарья Щедрина, 2019
Глава 1.
Роковой звонок
Приходилось ли вам когда-нибудь сталкиваться с ситуацией, когда событие, незначительное на первый взгляд, в последствии полностью, кардинально меняло вашу жизнь, выворачивало ее на изнанку? Такая история случилась со мной. Тот телефонный звонок потянул за собой цепочку событий, словно железный каток, прокатившихся по моей, да и не только моей, судьбе и закатавших в асфальт все юношеские романтические бредни, гнездившиеся тогда в моей голове.
Впрочем, давайте по порядку.
Вообще-то я художник, зовут меня Андрей Клементьев, 30 лет от роду. С самого детства мною руководили два увлечения: чтение и рисование. Одно из них стало моей профессией, но и второе не выпустило из своих крепкий объятий.
Так уж повелось, что, читая хорошую книгу, я всегда видел перед глазами каждого героя, каждое событие во всех красках и подробностях, так сильно захватывало меня повествование. Под рукой всегда оказывался карандаш. И вскоре герои и события из моего воображения плавно перебирались на бумагу, постепенно превращаясь в иллюстрации. Однажды мой друг Артем Савельев заметил на моем столе пачку таких зарисовок к самому популярному на тот момент приключенческому роману, которым все зачитывались, и остолбенел.
Касс, Андрюха! в восторге воскликнул он, перебирая картинки. С каждым персонажем ты в точку попал! Нет, я должен это показать отцу.
И только тогда я узнал, что отец у Тёмки владеет крупнейшим книжным издательством «Арена». Большому Боссу понравились мои творения, и я был тут же принят на работу в это издательство художником-иллюстратором. Вот такой «зигзаг удачи»! С тех пор я совмещал приятное с полезным: читал хорошие книги, творил в удовольствие и получал за это неплохие деньги.
Тот апрельский день был наполнен солнечным светом. Воздух казался звонко прозрачным, а скользящие по земле неуловимые тени от облаков создавали иллюзию движения пространства. Я смотрел в окно своей квартиры на кроны деревьев небольшого уютного сквера с гуляющими мамашами с колясками и воркующими на лавочках старичками. Ветер беззастенчиво трепал голые ветки лип и черемух. Вдоль песчаных дорожек журчали светлые ручейки талой воды. А в тени между стволами еще белели кучи грязного ноздреватого снега.
Вдруг сонную тишину квартиры нарушил телефонный звонок. Если б только я знал, если б только в душе моей шевельнулось недоброе предчувствие, я бы не стал отвечать на этот звонок. Но я ничего не почувствовал и нехотя взял трубку.
Привет, Андрюша! прозвучало сочное контральто главного редактора «Арены» Марины Львовны.
Привет, Марин! ответил я, вовсе не опускаясь до фамильярности с солидной дамой. Просто Марина Львовна, хоть и была в действительности солидной дамой с большим опытом работы, предпочитала общаться с друзьями именно таким образом. А оказаться в когорте друзей госпожи редакторши было для меня честью и удовольствием.
Как твоя работа? Все еще корпишь над «Звездным саваном»?
Вчера закончил и сдал все материалы, отрапортовал я. Роман в стиле космической фантастики доставил мне массу сложностей, но и массу удовольствия, таким закрученным оказался сюжет, а герои яркими и нестандартными.
Очень хорошо, дружочек, обрадовалась Марина и в ее густом бархатном тембре зазвучали звенящие нотки, у меня есть для тебя работка.
Честно говоря, в тот момент мне меньше всего хотелось работать. Творческое воображение требовало отдыха и новых впечатлений от жизни, а не от пыльных текстов (Ну, это образно говоря! Я давно не читаю бумажные книги. Рабочий материал в виде электронных версий мне присылают на мой почтовый ящик). Сегодня вечером я уже договорился с друзьями встретиться в клубе отдохнуть, пообщаться. Но у Марины были на меня другие планы.
Какая еще работка, Марина? мне не удалось скрыть недовольные нотки в голосе.
Слышал про Ксению Преображенскую?
Это недавнее открытие «Арены» о котором все говорят последние месяца три-четыре?
Именно! Ее первый роман произвел фурор. Мы заработали на нем кучу денег, чего сами не ожидали. А теперь готов второй. И я хочу, чтобы обложку к нему сделал именно ты, дружочек!
О чем сие нетленное творение? поинтересовался я без особого энтузиазма. Я не читал первый роман нового автора, так как этих авторов в издательстве было очень много. За всеми не уследишь, но слухи до меня дошли восторженные.
О любви, Андрюша. Он и Она, их сложные судьбы, запутанные отношения. В общем сплошная психология!
Мысленно я поморщился. Терпеть не могу женские любовные романы. Я их называю «розовые сопли». Все эти охи-вздохи, слезливые страдания и обязательный хэппи энд никогда меня не привлекали. От работы над этой любовной белибердой я упорно отнекивался, предпочитая детективы, приключения или исторические романы. Вот где можно развернуться! Я с удовольствием погружался в «археологические раскопки» в интернете, разыскивая информацию о исторических костюмах, о доспехах и вооружении, о средствах передвижения, об архитектурных стилях и прочих мелочах, с помощью которых я создавал убедительные, достоверные образы.
Марин, а кроме меня некому взяться за эту твою «работку»? спросил я с надеждой отговориться и на этот раз.
Есть. Но я хочу, чтобы обложку к роману Ксении Преображенской сделал именно ты. Потому что, Андрюшенька, как мне кажется, ты лучше всех справишься с этой работой. Так подсказывает мое чутье, а оно меня давно уже не обманывает, ты же знаешь. Дружочек, ворковала редакторша, не отказывайся, роман действительно потрясающий. И обложка должна быть потрясающей, чтобы читатель, бросив на нее мимолетный взгляд, больше уже не мог оторвать глаз и купил книгу. Только ты, Андрюша, с твоим талантом способен сотворить такую обложку. Не отказывайся. Я тебя прошу! Мы помножим талант автора на талант художника и получим нечто потрясающее. Соглашайся, дружочек, соглашайся!
Этот ее «дружочек» по-матерински ласковый, теплый, как всегда, пробил брешь в твердой стене моего нежелания, и я согласился. Но согласился только ради самой Марины, которую я искренне любил и уважал. Так Судьба свела меня с Ксенией Преображенской, вернее, сначала с ее творчеством.
Решив для себя, что ничего сложного в этой работе не предвидеться, я согласился. Не удосужившись прочитать сам роман, я выспросил у Марины, как по тексту выглядят главные герои, чтобы не попасть впросак, изобразив героиню хрупкой блондинкой, а героя жгучим брюнетом, хотя на самом деле все наоборот она брюнетка, а он блондин. И за пару дней намалевал в качестве макета обложки обнимающуюся влюбленную парочку, ну, как обычно рисуют на обложках женских романов.
Реакция на мое творение была неожиданной и быстрой:
Андрюша, вопила в трубку Марина Львовна, наращивая децибелы, ты с ума сошел?! Это же роман Ксении Преображенской, а не какой-то Нюси Мухиной! Это серьезное произведение! Ксения, увидев то, что ты сляпал кое-как, задохнулась от возмущения! Срочно переделай и переделай как следует, а не то я обижусь.
Я обреченно вздохнул:
Хорошо, переделаю. А что именно не понравилось нашему великому автору? Ксения Преображенская представилась мне занудной старой девой, крапающей свои нетленные произведения с утра до ночи и с ночи до утра, с длинным носом и надменным взглядом. В общем противная тетка с претензией на гениальность.
Ты не ёрничай, Клементьев, одернула меня главный редактор, а выясняй все у нее сам. Я скину тебе адрес ее электронной почты. И будь любезен, хотя бы постарайся найти с ней общий язык.
Деваться было некуда, и я ввязался в переписку с капризной авторшей любовного романа, пытаясь выяснить у нее, что же она хочет видеть на обложке ее нетленного, гениального творения? Но ответ, пришедший лишь на следующий день, меня обескуражил.
«Здравствуйте, Андрей, писала она, вы прекрасный художник, от вашей картины глаз не отвести, так восхитительны, обворожительны герои. Проблема в том, что герои моей книги не так хороши. Они совершенно обыкновенные люди со своими достоинствами и недостатками, со своими слабостями и доблестями, со своими страхами, сложными характерами, со своими ошибками. Они такие же, как окружающие нас люди, только умеют любить сильно, самоотверженно, жертвенно. Как это можно выразить словами, я знаю, а как с помощью кисти и красок Это знаете только вы, Андрей. Помогите мне, пожалуйста, вы же мастер!»
После этого письма я попросил ее прислать мне сам текст романа. Я лег на любимый диван, уткнувшись в экран планшета, и позабыл обо всем на свете. Я читал весь день, пропустив обед и ужин, не отрываясь на перекуры, не реагируя на жалобные вопли кота Лёлика, выпрашивающего корм. Я не дочитал роман, а очнулся на последней странице, вынырнув из придуманного Ксенией Преображенской мира, как из глубокого омута. Еще час я пребывал в состоянии легкого обалдения, механически насыпав корм в миску коту и сунув в собственный рот бутерброд с колбасой, а потом схватился за карандаши и нырнул уже в свой мир, создавая его линиями и штрихами, конурами и контрастами. Я рисовал всю ночь, с удивлением поняв, что так и не спал почти сутки лишь когда на востоке неба появились первые розоватые проблески, заливая солнечным сиянием притихшие кроны лип.