Я провожу тебя, предложил я на ступенях «Горьковской». Расставаться категорически не хотелось. Я готов был провожать свою спутницу до самого дома и было бы замечательно, если бы этот дом располагался на краю света.
Ксения посмотрела долгим проникновенным взглядом в мои глаза и покачала головой:
Нет, Андрей, провожать меня не надо.
Почему? удивился я. Мой отец говорил мне с юных лет, что мужчина просто обязан проводить девушку до дома. Мало ли что может случиться по дороге?
Ее отказ казался кокетливой игрой. Но Ксения была непреклонна.
Ничего не случится. Я сама доеду до дома. А ты мне позвони завтра или послезавтра!
Я до последнего мгновения удерживал ее руку в своей, пытаясь затянуть расставание. Но девушка поднялась на одну ступеньку, потом на вторую Взмахнула рукой, одарив напоследок лучезарной улыбкой, и исчезла в недрах станции метро, очень похожей на летающую тарелку звездных пришельцев, в результате какого-то недоразумения приземлившейся в центре мегаполиса.
Грусть от разлуки быстро растворилась в переполнявшей душу радости предчувствия чего-то невообразимо огромного, всепоглощающего. Я направился к пешеходному переходу, но окрыленный, восторженный, не удержался и сделал несколько танцевальных па прямо по тротуару, подпрыгнул вверх, коснувшись рукой нижних веток старой липы, распугав удивленных прохожих.
Я шел сквозь людской поток и глупо улыбался, не в силах сдержать рвущееся изнутри счастье. Наверное, люди принимали меня за сумасшедшего, душевнобольного? Да, я был болен, болен единственной в мире болезнью, которой жаждут заболеть все, а заболев, даже не пытаются найти от нее лекарство!
Глава 5.
Беда в Зазеркалье
Ксения медленно шла к дому и размышляла об Андрее. Хороший парень, умный, образованный, красивый. К тому же прочно стоит на ногах, квартира своя, машина. А может это и есть тот пресловутый принц, только вместо коня у него нехилая иномарка? И папа-король бизнесмен по-нашему имеется. Может ей повезло, и она вытащила козырного туза из колоды? Мгновенно захотелось плюнуть на свою убогую семейку и навсегда уехать в другой, сказочный мир. Но разве можно оставить маму, да и брата с сестрой на тихого алкоголика Аркадия Петровича? Кира инвалид, он полностью зависит от других. Ника еще учится в институте ах, извините! в университете. Мама не позволяет называть СПбГУ примитивным институтом. Она очень гордится средней дочерью, ведь та единственная в семье получит высшее образование. Никак не чета ей, Ксении, обычной медсестре со средним специальным. Нет, это было бы предательством с ее стороны. Да и парень этот, Андрей, темная лошадка. Это он сейчас такой веселый, щедрый, душа на распашку. Какие они на самом деле, золотые мальчики из богатых семей, кто знает? Свяжись она с таким и мгновенно из заласканной, избалованной души его полезет всякая дрянь: капризы, претензии, жадность, ревность.
Ксения поднялась на свой этаж и замерла с ключом в руках у двери. Из квартиры доносился вой Кто-то громко, истошно выл на высокой ноте, изводя душу своей монотонностью. «Господи, что случилось?!» мелькнуло в голове Ксении и сердце откликнулось на эту мысль ускорением ритма.
Она вошла в квартиру и, не снимая уличной обуви, бросилась в комнату. Мама сидела на диване и, обхватив голову руками, раскачивалась из стороны в сторону и выла. Рядом сидел Аркадий Петрович и трясущимися руками протягивал ей стакан с водой.
Ларочка, ну, Ларочка, бормотал он растерянно.
Что случилось, мама?
Беда, ой, беда, Ксана! закричала мама, поднимая на старшую дочь опухшие от слез, покрасневшие глаза. Нику полиция арестовала.
Господи, за что? Ксения бросилась к матери, пытаясь ее обнять, утешить.
Это ужасная ошибка, Ксана, ужасная! Моя девочка не могла сделать ничего плохого, просто не могла! Она же ангел, настоящий ангел! А эти люди обвиняют ее в жутких вещах.
В каких вещах? спросила Ксения, но мама снова взвыла раненой волчицей, а отчим, тоже заливаясь слезами, только трясся, как после запоя.
Из соседней комнаты выкатился на своей коляске Кира и, оценив обстановку и поняв, что никто кроме него толком не расскажет Ксении, объявил:
В торговле наркотиками.
Что?.. Ксения уставилась на брата. Но этого не может быть. При чем здесь Ника?
Ее взяли, когда она делала закладку с дозой на какой-то детской площадке. Теперь обвиняют в торговле наркотиками.
Ксения встала, осмотрелась вокруг, оценив моральный урон, нанесенный ее семье этим ужасным известием, и поняла, что разбираться со всем, как всегда, придется ей, ей одной.
Так, успокойтесь, пожалуйста, все! Заявила она твердым голосом. И это сработало. Три пары глаз с надеждой уставились на нее. Кира, дай маме успокоительное. Таблетки в аптечке. Дай сразу две, чтобы мама уснула. Аркадий Петрович, возьмите себя в руки. Слезами горю не поможешь, а доставать новую бутылку не стоит. В каком отделении полиции Ника?
В нашем, районном, всхлипнула мама, сразу перестав выть.
Я сейчас схожу туда и поговорю с самым главным начальником. Поняли? Я со всем разберусь. Мамуль, ты только не волнуйся, а то давление поднимется. Хорошо?
Она ласково погладила мать по плечу и поцеловала в макушку с такой нежностью и состраданием, что Кирилл не сдержал ухмылки. Будь мать в нормальном состоянии, она бы ответила на эти «телячьи нежности», которые терпеть не могла!
***
Кабинет был официально-безликим и пропахшим никотином. Хозяин кабинета сидел за массивным столом и нервно постукивал по столешнице карандашом. Ксения не разбиралась в звездах на погонах и не смогла определить, в каком звании находится начальник. Но вид у него был важный и надменный. Лет сорока, заплывший жирком, с большими залысинами на круглой голове, он смотрел на нее маленькими злыми глазками.
Это какое-то недоразумение, растерянно бормотала Ксения, не зная, как объяснить, как убедить, Ника студентка университета, почти отличница. Она просто не могла сделать такого.
Да я вам могу с десяток примеров привести, как вот такие хорошие девочки, студентки и отличницы, становятся проститутками и наркоманками, возразил начальник.
Но только не Ника! Поверьте, она не могла совершить преступление. Я знаю ее с рождения.
Хозяин кабинета недовольно поморщился.
Увы, но верить мне приходится только фактам. А факты говорят, что ваша сестра занималась распространением наркотиков путем размещения закладок в укромных местах. Мы взяли ее с поличным. У нее в руках был пакет с дозой. И после этого вы убеждаете меня в том, что Ника не могла сделать ничего такого, потому что она хорошая девочка?
Ксения растерялась. В голове не укладывалось, что ее младшая сестра, мамина любимица и надежда всей семьи могла пойти на такое! Ника, конечно, не подарок. Характер у нее тот еще! Но распространение наркотиков Нет. Это невозможно!
Все равно это какая-то жуткая ошибка! Ну, как мне вас убедить?
Начальник посмотрел на нее с прищуром, словно что-то прикидывая в уме.
Ну, убедить меня не сложно, и стал что-то чиркать карандашом на маленьком листочке бумаги. Я, конечно, не зверь и понимаю, что распространение наркотиков статья очень серьезная. И двадцатиоднолетней девчонке тюремный срок просто сломает жизнь. По-человечески мне жаль студентку и отличницу.
В душе Ксении затеплилась надежда. Но хозяин кабинета пододвинул к ней листок с какими-то цифрами.
Вот если бы нам удалось найти свидетелей, которые подтвердят, что ваша сестра случайно нашла чужую закладку и взяла ее в руки.
Он с интересом наблюдал, как Ксения изучает цифры на листочке, как ее красивые серые глаза расширяются от изумления.
Давайте уж тогда помогать друг другу. Вы поможете мне, а я помогу со свидетелями. И испытующе посмотрел на собеседницу.
У Ксении внутри все похолодело. Цифры на бумажке складывались в круглую сумму, до копейки совпадающую с суммой гонорара, полученного ею за первый опубликованный роман. Стало трудно дышать. Толстяк в погонах с маленькими злыми и наглыми глазками загонял ее в угол. За свободу сестры надо было расстаться с надеждой выбраться из долгов, решить неотложные финансовые проблемы и рассказать маме о новой жизни, в которую Ксения уже ступила одной ногой.
Она растерянно потерла лоб рукой. Возвращаться к точке отсчета, опять все начинать с нуля? Опять молчать, скрывая ото всех, что она писатель, писатель талантливый и уже получивший признание? Оставаться в глазах матери дочерью-неудачницей, не достойной любви и уважения? Но речь шла о жизни и будущем ее сестры!
Хорошо. Когда и куда принести деньги? Ксения прямо посмотрела в эти наглые мерзкие глазки.