Теперь Федор Иванович уже окончательно ничего не понимал. Зинаида Федоровна тоже не понимала, какое она имеет отношение к тому, что Борода облысел, но точно знала, что соображать нужно очень быстро, так как времени у них почти не осталось. Корабль уже дал гудок и стал медленно отходить от набережной петербургского порта. И здесь Зинаида Федоровна, сообразив что к чему, залилась истерическим смехом.
Федор Иванович! кричала она как можно громче, чтобы легкий ветерок не уносил ее слова. Это письмо писала моя подруга, она писала его под мою диктовку И я думаю, она просто решила вас разыграть и, ничего не сказав мне о своем дополнении, просто дописала от себя
Здесь ветер съел концовку ее слов, и Борода не расслышал, чем же закончилось предложение. В пылу негодования и возмущения Борода выкрикнул:
Я убью этого крокодила
Нагая тоже не все слышала из сказанного Бородой и с улыбкой продолжила выговаривать слова, борясь уже не столько с ветром, сколько с расстоянием, которое становилось между ними все более заметным.
Но мне все равно приятно, Федор Иванович, ведь вы сделали это ради меня
И здесь сердце Бороды заметно смягчилось, а на глазах проступили слезы Больше всего на свете он хотел услышать именно это и обнять эту женщину. Очень хотел но уже не мог. Чтобы хоть как-то сохранить эту тонкую, слабую, исчезающую связь с ней, которая стала рваться с каждым мгновением, он крикнул:
Я буду ждать вас, Зинаида Федоровна, буду ждать на будущий год летом ведь Петербург летом прекрасен!
Чайки, знавшие Бороду много лет, речной ветерок и, казалось, даже корабли затихли в эту минуту, чтобы между двумя людьми, кричащими друг другу, появился невидимый коридор из слов и ощущений. Сейчас Нагая прекрасно расслышала Бороду и ответила:
Федор Иванович, спасибо вам. Мы непременно будем с мужем Вы очень добрый человек, а с бородой вам гораздо лучше
Но Федор Иванович уже ничего не желал слышать После слов «будем с мужем» ему стало одиноко и очень досадно. Именно в этот момент ветер усилился, а чайки закричали еще истошнее, чем обычно, навсегда заглушая любимый голос для нелюбимого человека. Губы Нагой еще что-то шептали, но сейчас Федор Иванович предпочитал слышать крики чаек, чем голос той, которая никогда уже его не полюбит и которая навсегда уплывала от него в бесконечную даль.
Вот так закончилась еще одна история Федора Ивановича Бороды. С тех пор прошло уже много лет. Так много, что душевные раны зарубцевались, а борода стала густой и красивой, как когда-то давно. Федор Иванович снова стал уверенным и сильным, хотя годы непременно взяли свое. Но он старается не унывать и держать парус по ветру. И если вы когда-то окажетесь в том самом порту и услышите: «Ну кто так отгружает?», «Эй, а ты куда понес этот мешок?», «А ну, мужики, навались», знайте, что это командует Борода, о котором вы когда-то читали!
Несостоявшаяся свадьба
В доме Марии Гавриловны Савельевой уже с самого раннего утра все были на ногах. Единственная и горячо любимая дочь Варенька выходила замуж. Это событие стало настолько неожиданным, что застало многих друзей, знакомых и, конечно, в первую очередь многочисленных родственников Савельевых врасплох. Все удивлялись не только скорому бракосочетанию Вари Савельевой, но и прежде всего мужчине, который за нее посватался.
Ее жених, Сергей Александрович Ланской, в городе и за его пределами был личностью очень известной. Выходец из дворянского рода, высокий, статный, физически развитый мужчина с черными глазами и густой бородой сводил с ума не только молодых девушек, но и женщин постарше. Он никогда не знал отказа, и ходили упорные слухи о том, что даже высоконравственные замужние дамы уходили от своих мужей, стоило только Ланскому поманить их мизинцем. Совсем молоденькие девушки хотели стать постарше, приблизившись тем самым к возрасту томного ловеласа, а зрелые дамы, напротив, мазали свои лица разными кремами, чтобы стать чуточку моложе и тем самым увеличить свои шансы на то, что когда-нибудь Сергей Александрович взглянет и на них. В общем, при виде этого мужчины многие женщины томно вздыхали, и даже первые красавицы города не всегда могли рассчитывать на его расположение!
А здесь какая-то Варенька Савельева! Простая и невзрачная, из семьи со средним достатком, она чем-то все же не просто зацепила Сергея Александровича, а уже совсем скоро должна стать его законной женой. Эта новость, которая разлетелась по всему городу за считанные часы, выглядела не как простая сенсация, а как информационная бомба! Об этом судачили все и повсюду: в магазинах, на перекрестках, в повозках, запряженных гнедыми лошадьми, и речных трамвайчиках, в знатных домах и домах поскромнее Даже маленькие дети, не понимавшие смысла происходящего, и старики, выжившие из ума, и те подхватили эту новость и говорили о ней как о чем-то важном и невероятном
А здесь какая-то Варенька Савельева! Простая и невзрачная, из семьи со средним достатком, она чем-то все же не просто зацепила Сергея Александровича, а уже совсем скоро должна стать его законной женой. Эта новость, которая разлетелась по всему городу за считанные часы, выглядела не как простая сенсация, а как информационная бомба! Об этом судачили все и повсюду: в магазинах, на перекрестках, в повозках, запряженных гнедыми лошадьми, и речных трамвайчиках, в знатных домах и домах поскромнее Даже маленькие дети, не понимавшие смысла происходящего, и старики, выжившие из ума, и те подхватили эту новость и говорили о ней как о чем-то важном и невероятном
А тем временем приготовления к свадьбе шли полным ходом. Мария Гавриловна, обычно тучная и грузная женщина, в эти дни была не похожа на себя. Ее переполняли добрые чувства, и она находилась в предвкушении того, что уже совсем скоро их жизнь круто изменится и все материальные трудности уйдут на второй план. По крайней мере, она на это очень надеялась! В грязном фартуке и поношенных тапках она руководила всеми приготовлениями. Лучшие подруги Марии Гавриловны, охотно согласившиеся помочь ей в этом хлопотном деле, беспрекословно выполняли ее поручения и даже не помышляли уйти домой, пока все не будет готово. До свадьбы оставался всего один день, а платье Вареньки еще только предстояло забрать из ателье, куда его отвезли на подшивку пару недель назад.
Сколько ходило разных слухов, сплетен и разговоров, когда Савельевы ездили в свадебный салон, сложно представить даже самой знатной сплетнице! Все дело в том, что ни одно, даже самое маленькое платье не подходило Варе по размеру и смотрелось на ней как огромное пальто на огородном пугале. Она не обладала от природы большим бюстом, а точнее сказать, не имела его вообще, поэтому даже в области груди платью не за что было зацепиться. Ну а, как известно любой женщине и каждому женскому угоднику, если матушка-природа не наградила девушку спереди, то и сзади обычно похвастаться нечем! От такой болезненной худобы Варенька страдала с раннего детства. А когда она стала взрослой и пришла пора показать себя во всей красе, девушка сделалась еще несчастнее. Мария Гавриловна всегда помнила об особой впечатлительности дочери, а потому, когда они еще только собирались приобрести самую долгожданную девичью обновку, тщательно выбирала свадебный салон, учитывая при этом главным образом профессиональные навыки и лояльность продавцов. Хотя, сказать по правде, выбирать особо было не из чего, так как в городе таких салонов было всего три и в каждом из них работала поклонница Сергея Александровича, которая по совместительству являлась не только профессиональным продавцом, но и профессиональной сплетницей.
Все три сплетницы, работавшие в салонах, хорошо знали друг друга, а потому со злой иронией гадали, к кому же из них приедет Мария Гавриловна со своим «веретеном». Они с нетерпением ожидали молодую невесту, и каждая из «подруг» хотела льстиво позлорадствовать над девушкой и лишний раз поведать миру о том, какая она худосочная и неприметная. Более того, каждая из девушек нарисовала себе примерный сценарий развития событий и приписала Вареньке такие качества, которых в ней отродясь не водилось. «Какой все-таки, должно быть, у нее дурной вкус и манеры ни к черту», говорила первая из подруг, сплевывая при этом в кулак шелуху из-под семечек. Вторая, которая была ненамного полнее самой Вареньки, говорила, что такой пугающей худобы, как у Савельевой, она еще не встречала. Ну а третья подружка, считавшая себя самой модной среди представленной троицы, отличавшаяся повышенной волосяной растительностью по всему телу, и вовсе заявляла, что Варенька (которую она ни разу не видела) самая небрежная особа, какую ей доводилось встречать, и что какое бы шикарное платье девушка ни выбрала, ей с ее данными уже ничто не поможет. Ведь благодаря такой внешности легко испортить даже очень элегантную вещь!
Стоит ли указывать на то, что покупка платья и то, каким оно будет, волновали всю половину женского населения. Но все это осталось в недавнем прошлом, и, как уже упоминалось, платье было давно куплено (у девушки с повышенной растительностью) и сдано в ателье на доработку. Но зато разговоры, которые остались после посещения салона тремя женщинами (с Савельевыми прибыла еще и родная сестра покойного мужа МарииГавриловны), находились в настоящем и разгорались с каждым днем все сильнее и сильнее, обрастая новыми подробностями. Каждая дама, слышавшая эту историю, добавляла что-то свое и пересказывала ее на новый лад. У Марии Гавриловны существовала своя «бабская агентурная сеть», а потому она знала, где, как, а главное, кто судачит о свадьбе ее единственной дочери. И она как никто переживала за Вареньку, как любая хорошая мать, всячески старалась сгладить комплексы дочери и оградить ее от злых языков. Но сделать это оказалось не так-то просто, ведь после того, как город облетела новость, что платье все же куплено и свадьба состоится, каждая девочка, девушка, женщина, пусть и не обладавшая шикарной внешностью и лично не знакомая с Сергеем Александровичем (что уж говорить о потенциальных невестах!), стала считать Вареньку личным врагом. «И что он в ней нашел?» говорили девушки, сгорая от зависти. «Доска доской и лицо как веретено», отзывались другие злые женские языки.