Их дружба началась в школе. Тогда семья двенадцатилетнего Вадима переехала в другой микрорайон, и ему пришлось распрощаться со своими прежними школьными друзьями. Сашка был первым, кто подошел к нему в новом классе и по-мужски протянул руку для знакомства. Вадиму он сразу понравился своей деловитостью и основательностью, именно за это впоследствии к Сашке приклеилось прозвище «Директор».
Сашка много читал, был замечательным рассказчиком. Не заметив как, Вадим тоже увлекся книгами. То, чего не могли добиться родители и учителя, у Директора получилось с легкостью. Обсуждать прочитанную книгу они могли часами, придумывали её продолжение, представляли героев своими современниками. Сашка обладал таким воображением, что у Городецкого просто захватывало дух. Им вдвоем никогда не было скучно.
Шло время, они взрослели, их дружба взрослела вместе с ними, и когда встал вопрос о поступлении в институт, они не раздумывая, вместе подали документы. Все пять лет в институте Директор был движущей силой, толкающей и направляющей Вадима по жизни. Именно Сашке он был обязан успешной защитой диплома.
Окончи институт, и я лично отведу тебя под венец с твоей Наташкой, орал тогда Директор на одуревшего от нахлынувших гормонов Вадима.
Обещание свое Сашка сдержал. На свадьбе, которая состоялась почти сразу же после окончания института, он был неотразим в трёх ролях: свидетеля, администратора и тамады. Впоследствии Директор с лёгкостью справлялся с ролью «луча света» в беспросветной семейной жизни Вадима.
В своей холостяцкой жизни Сашка всегда был окружен женщинами. Они порхали возле него, как бабочки у яркого огня. Материальное благополучие и веселый нрав Директора вполне компенсировали заурядность его внешности. Подружки появлялись стихийно, потом так же неожиданно исчезали, не оставляя глубоких ран в его душе. Он сравнивал их с разноцветными стёклышками калейдоскопа и шутливо называл: «милашки-стекляшки».
Компания, на благо которой они трудились, была любимым детищем обоих друзей. И, благодаря их стараниям, занимала не последнее место на рынке недвижимости. Работать приходилось много, но это их не пугало, оба были трудоголиками по своей натуре и могли просиживать до поздней ночи, в поисках оптимального решения проблемы.
Приезжая на работу, Вадим всегда успокаивался, окружающая деловая атмосфера действовала на него положительно.
Припарковав машину, он вошел в прохладный вестибюль, поздоровался с охранником и, не спеша, направился к лестнице. Впереди поднималась главный бухгалтер Нина Николаевна, женщина бальзаковского возраста с короткой молодежной стрижкой.
«У неё красивые ноги» это была первая пришедшая в голову мысль.
«Еще парочка эротических снов, таких, как этой ночью, и я уже не смогу справляться со своими кобелиными инстинктами» это была мысль вторая, совершенно безрадостная.
Поднявшись на второй этаж и пройдя по коридору, Вадим открыл дверь кабинета с надписью «Генеральный директор». Он знал, что Сашка уже на рабочем месте.
Привет, Директор, пообещай, что нас сегодня ожидают одни приятности,
Обещаю, одна из «приятностей», у меня уже спрашивала о тебе.
Катька, что ли?
Уборщица Надежда, она не смогла открыть дверь твоего кабинета. А Катька, между прочим, сегодня в сногсшибательном кутюрьёвом костюме.
И это радует, мрачно ответил Вадим и направился к двери.
Его кабинет с табличкой «Коммерческий директор» был расположен дальше по коридору. Пока он открывал ключом дверь, за спиной возникла Надежда с неизменным пылесосом в руках.
Вадим Сергеевич, вы бы погуляли где-нибудь, я ведь у вас еще не убиралась, извиняющимся тоном сказала она.
В кабинете стоял запах пепельницы, до краев наполненной окурками.
Какое счастье, что на свете существуют уборщицы, улыбнулся Вадим и пропустил Надежду в открытую дверь кабинета.
Арина
Прошло время, слёзы кончились, и к Аришке вернулась способность воспринимать пространство и время. Она медленно брела по многолюдной улице грустная и растерянная.
Что делать дальше? Ехать домой, значит заставить маму пережить то, что пережила сама.
Сразу вспомнилось сегодняшнее утро, завтрак с мамиными бутербродами, её взгляд, полный тревоги. Почему-то вспомнилась электричка с солнечными бликами на стеклах. Она попыталась снова окунуться в то утро, оставшееся дома. Арина достала свой мобильный телефон, который машинально отключила, выйдя из института, но включить его сейчас она не могла.
Арина
Прошло время, слёзы кончились, и к Аришке вернулась способность воспринимать пространство и время. Она медленно брела по многолюдной улице грустная и растерянная.
Что делать дальше? Ехать домой, значит заставить маму пережить то, что пережила сама.
Сразу вспомнилось сегодняшнее утро, завтрак с мамиными бутербродами, её взгляд, полный тревоги. Почему-то вспомнилась электричка с солнечными бликами на стеклах. Она попыталась снова окунуться в то утро, оставшееся дома. Арина достала свой мобильный телефон, который машинально отключила, выйдя из института, но включить его сейчас она не могла.
Что я отвечу маме, если она вдруг позвонит?
Подержав в руке телефон, девушка, уже хотела спрятать его снова в сумку, но неожиданно вспомнила, что у нее есть, кому позвонить в Москве.
Алёшку она знала всё своё детство. Они жили в одном дворе и их матери дружили. Малышами они играли на одной детской площадке, потом ходили вместе в школу. Алешка был старше и в подростковом возрасте просто забыл о её существовании. Когда подросткового возраста достигла Арина, они снова стали общаться, как старые знакомые. Окончив школу, Алексей уехал работать в Москву, и почти совсем перестал приезжать домой.
Девушка набрала номер их домашнего телефона, лихорадочно соображая, что сказать тёте Вере, но неожиданно услышала в трубке голос Алешкиного отца. Она поспешно объяснила ему, что находится в Москве и ей срочно нужен номер мобильника их сына.
Только бы ни о чем не спрашивал, мысленно заклинала Аришка. Но на другом конце провода было совсем не до неё, Сергей Петрович просто продиктовал номер телефона и, простившись, повесил трубку.
Не очень уверенная в успехе задуманного мероприятия, она набрала нужную комбинацию цифр. Алешка ответил сразу. Услышав его голос, девушка растерялась. Надо было как-то объяснить причину, по которой она звонит, но сказав в трубку: «Привет, это Арина», ощутила, как к горлу снова подступили слёзы.
Что ты делаешь в Москве? радостно и удивленно спросил он.
Закрыв трубку рукой, она заплакала.
Где ты находишься? заволновался Алешка, почувствовав неладное.
Проходившая мимо девочка-подросток остановила взгляд на плачущей девушке. Поймав на себе этот взгляд, Арина протянула ей свой мобильник.
Где ты находишься? «орала трубка» голосом Алексея.
Пожалуйста, скажите ему, где я нахожусь, попросила она, вытирая слёзы.
Девчушка, быстро сообразив, взяла трубку и начала объяснять их местонахождение. Потом, вернув телефон хозяйке, улыбнулась.
Всё будет хорошо, сказала она, теперь всё будет хорошо.
Алешка приехал на такси и, увидев Арину, не смог скрыть удивление. Он помнил её юной нескладной девочкой, а сейчас перед ним стояла очаровательная девушка. На её лице еще сохранились следы слёз, поэтому Алексей постарался добавить жизнерадостных интонаций в свой голос.
Привет, соседка, можешь начинать свой рассказ с самого ужасного, я подготовился, пока ехал в такси.
Он взял её за руку, и они медленно пошли по улице. Рядом с ним Аришка почувствовала себя защищенной, и ей вдруг захотелось рассказать ему всё-всё про сегодняшнее утро.
Катя
Вадим медленно шел по коридору, никуда не направляясь. Просто нужно было где-то быть, пока Надежда убиралась в его кабинете. Справа от него открылась дверь с табличкой «Старший юрист», и в коридор вышла девушка. На её лице была такая обворожительная улыбка, что он, как мужчина, обязан был как-то отреагировать.
Привет, Катюха, так улыбаться вас учили в юридическом или ты самоучка?
Природный талант. А тебя кто учил такому изощренному утреннему хамству? совсем не обидевшись, ответила она.
Ну, если его сравнить с моим вечерним хамством, то оно не выходит за рамки обычного трепа.
Ты что серьезно решил испортить мне настроение?
Нет. Когда женщина в таком костюме, Вадим смерил фигуру юриста с головы до ног, её настроение под надежной защитой.
А вот эта фраза мне понравилась, можно я буду считать её комплиментом?
Можно, просто сказал он и пошел дальше по коридору.
Тонкие, как гвоздики, каблучки собеседницы застучали в противоположную сторону.
Перспективный юрист Екатерина Андреевна Власова, которую друзья между собой называли Катькой, была молодой привлекательной девушкой, пришедшей в компанию два года назад после института. Она была в том возрасте, когда её подруги-ровесницы уже вышли замуж, и если раньше у них был один общий круг интересов, то сейчас в этом круге осталась только она. Собственно говоря, и во всей Москве у неё никого не было. Мама перебралась в Подмосковье, где после смерти бабушки пустовал дом. Отец ушел от них, когда Кате было тринадцать. Просто влюбился. Та другая была яркой, дерзкой и знающей себе цену. В общем, полной противоположностью её мамы. Катя несколько раз приходила к ним в гости. Отец пытался наладить отношения с дочерью, но возраст юношеского максимализма, не позволил Кате сблизиться с его новой семьей. А после того, как у них родился ребенок, пропасть между отцом и дочерью увеличилась. Катя сожгла все мосты. Отношения с мамой стали ухудшаться, дочь бунтовала и во всём обвиняла её, тихую и покорную женщину, никогда не перечившую отцу. Именно тогда будущий юрист Екатерина Андреевна нарисовала в своих фантазиях образ женщины, которой она станет. Она решила, что будет такой же яркой и дерзкой, как та другая, разрушившая её уютный детский мир. Все свои последующие поступки она тщательно сверяла с этим образом, не допуская отклонения от него. Шаг за шагом она влезала в эту модель, словно в чужой костюм, до тех пор, пока однажды, не поняла, что она уже и есть та самая женщина из детских фантазий, уверенная, самовлюбленная и решительная.