Новый снаряд, заряд. Ожидание. Ожидание. И еще ожидание, ожидание, ожидание Выстрела не последовало. Темнов тогда сразу все понял. Вспомнил капитан-лейтенанта с Русского острова, пившего водку прямо во время занятий, и его слова: «Они были такие же пацаны, как вы. Только черные, обгорелые. Я их на этих вот руках из башни выносил» Это был затяжной выстрел. Как на «Сенявине». По спине Олега пробежал холодок
Из перегрузки поднялся командир башни Сапонин. Из КДП прибежал командир дивизиона Гарашко, скомандовал:
Произвести отчет!
Гриф замочный подрагивающим голосом отсчитал:
Раз, два, три двести
«Карабас» отдал новый приказ:
Заменить трубку!
Гриф вынул из казенной части орудия артиллерийский капсюль, который поджигает основной заряд. Комдив взял трубку в руки, повертел, осмотрел, понюхал:
Сработала Установить новую!
Но и с новой трубкой выстрела не последовало. Это означало, что капсюль делает свое дело и воспламеняется, однако испорченный порох в заряде не вспыхивает. Но, возможно, он тлеет и готов рвануть в любое мгновение.
Еще раз:
Заменить трубку!
Вновь нет выстрела. И еще раз:
Произвести отчет!
Раз, два, три двести
Согласно инструкции все операции повторяются снова и снова. Раз за разом. Олег смотрел на суету возле орудия, вспоминал «Сенявин» и прощался с жизнью со своей такой короткой жизнью. Снова думал о том, как же он не хотел оказаться рядом с оружием. Ведь ему была прямая дорога в «стройбат» все-таки потомственный строитель. Отец Руслан Гаврилович крановщик. Мама Татьяна Алексеевна маляр-штукатур. С раннего детства днями играл у отца и матери на стройке. Его там все опекали, совали конфеты и пряники, спрашивали:
А кто это мама у такого богатыря?
Он гордо отвечал:
Мама Тая
Для него запахи краски, бетона, гудрона стали родными. Поэтому он и пошел в строительное профессионально-техническое училище. Учиться стал, по совету отца, на плиточника-облицовщика:
Будешь работать по большей части в тепле или по крайней мере под крышей и не на ветру. Эта работа не такая тяжелая, как у каменщиков, а заработок очень хороший
ПТУ обычно расшифровывают как «помоги тупому устроиться». Но Олег не чувствовал себя тупым, хотя и был в школе троечником. Но там было скучно, а с плиткой у него как-то сразу сложилось, и он был в «шараге» на хорошем счету. Его не относили к тем придуркам, которых после восьмого класса выгоняли из школы в ПТУ, так как их еще рано было отправлять на «зону».
После успешного окончания «шараги» Темнов распределился в строительно-монтажное управление, в котором ранее уже проходил практику. В бригаде был самым молодым, так что поначалу «шуршал» на подхвате и бегал за водкой. Его, однако, быстро зауважали. Олег и работал на совесть, и после первой зарплаты «проставился», мог и за себя, и за интересы бригады постоять. Так он как-то раз даже подрался за цементный раствор, который хотела увести соседняя бригада. Парни там совсем взрослые, но сильный от природы и к тому же каждый день «тренирующийся» с тяжелой плиткой Олег держался один против четверых, пока свои не подоспели. «Бугор», как звали бригадира все члены их «команды», похвалил:
Молоток. А то нам бы простаивать сегодня
Отец был прав. Стипендию в ПТУ давали маленькую 30 рублей с копейками, но уже через год после окончания «шараги» Темнов получал, как инженер, 120 рублей. Еще то «червонец», то «четвертной» бригадир подбрасывал, когда брал Олега с собой на «шабашку», если кто-то из «команды» не мог пойти. Подработки выпадали часто. Малая «шабашка» значила ремонт чьей-то квартиры. Большая строительные или ремонтные работы на стороннем «объекте». Обычно нанимали «шабашников» председатели колхозов в области коровники строить, а также директора санаториев и пионерских лагерей для отделочных работ. На таких «объектах» нужно было работать быстро и качественно. В плановом порядке руководителям сделать все как надо не удается, вот они и выкручиваются, нанимая «шабашников» и выплачивая им за работу суммы, в несколько раз превышающие официальные зарплаты.
Деньги были не лишними, потому что жили Темновы не очень богато. Родители должны были хорошо получать на стройке, но отец здорово выпивал и частенько не выходил на работу. Мама Тая чем дальше, тем больше болела и порой лежала по несколько дней то дома, то вообще в больнице. А за прогулы и бюллетени не очень хорошо начисляли. Так что деньги, которые зарабатывал Олег, были семье очень кстати.
С получки он не все отдавал матери. Оставлял часть денег себе. Ему ведь нужно было и Алену свою девушку, которая жила в соседнем подъезде их пятиэтажки, сводить в кафе-мороженое. Еще он в день зарплаты шел в книжный магазин, чтобы попробовать купить какую-нибудь приключенческую книгу. Обычно ничего хорошего на полках в местном «Когизе» не находилось. Тогда Темнов ехал на барахолку и покупал книги с рук у спекулянтов. К ним они попадали или от знакомых продавцов магазинов, или через пункты сбора макулатуры, которые в обмен на сданную бумагу давали талоны на интересные книги. Олег купил и запоем прочитал несколько томов приключений трех мушкетеров, Шерлока Холмса, а еще «Королеву Марго».
В свой последний рабочий день Темнов купил водки, колбасы, консервов, пригласил всю бригаду после смены отметить:
Все, в армию ухожу.
Валерка Зима, один из членов бригады, усмехнулся:
В армию идут только дураки.
И тут же схватил подзатыльник от «бугра»:
Я что, по-твоему, дурак? Я ведь в армии служил. Если б там не научился с людьми ладить, за дело общее отвечать, то и бригадиром бы не стал, и много чего у меня в жизни еще не получилось, не случилось бы. И вы бы сейчас здесь со мной не работали, не получали бы столько, сколько имеете
Зима тут же весь сжался:
Нет, это я так, в шутку:
Бугор покачал головой:
Не шути так больше, а то ребята тебя не поймут и наказать могут. У нас в бригаде все, кому по возрасту положено, служили. Кроме тебя
Валерка заныл:
Так у меня ж болезнь нутренная. А то б я тоже. И я в армию хочу.
Бугор махнул рукой:
О тебе в другой раз поговорим. А сейчас речь об Олеге, поднял стакан с водкой и посмотрел на Темнова, Вернешься из армии приходи в бригаду. Ты подходишь нам, потому что понимаешь: все надо делать надежно и на совесть. Даже «шабашка» дело непростое сделаешь плохо, никто тебя больше не позовет Так что спокойно служи, возвращайся. Место у тебя будет, и на «шабашку» пойдешь уже как взрослый. Зарабатывать начнешь по-настоящему, раз в пять больше, чем все эти инженерно-технические работнички с высшим образованием. И они еще будут у тебя в ногах валяться, упрашивать аккуратненько плиточку в коридорчике и на кухоньке выложить. При этих словах остальные члены бригады захихикали, а Бугор продолжил: Интеллигентишки, они за каждую копейку трясутся, а у тебя, настоящего плиточника-работяги, все будет. Ты хозяин жизни, если правильно по ней идешь. Сегодня внизу отработал, а завтра поднимешься. Сегодня тебя, завтра ты
Олег не сомневался, что поднимется. Он отдал свое в «шараге» и в первый год работы в бригаде. Так что отдаст на службе и вернется «на гражданку» уже получать по полной. Темнов планировал, что будет у него не только хорошая работа, но и своя настоящая семья: жена, дети, внуки. Жить они будут отдельно от родителей строители квартиры быстро получают. Олег с улыбкой вспоминал, как зимой обнимались с Аленкой в подъезде у теплой батареи, потому что пойти было некуда: у обоих родители сидели дома возле телевизора. Он гладил ее длинные прямые светлые волосы, отводил их в сторону, целовал за ушком, в шею, а потом в губы
Еще Темнов замышлял построить дачу, посадить там, как у людей, картошку, огурцы, помидоры. И на машину быстро денег скопить у него должно получиться. Олег не раз представлял себе, как на выходные всей семьей выезжают за Самару на собственных «Жигулях», а, может, даже и на «Волге», обгоняют всякие «Москвичи» и «Запорожцы». Будут ездить не только на дачу, но и на реку, на рыбалку, в лес за ягодой-грибами. Балкон украсят вялящиеся лещи и банки, которые закатает Аленка: овощи-фрукты с дачи и грузди-маслята из леса. Своими соленьями так хорошо водочку посреди зимы закусывать
Он верил в Аленку, которая после школы работала на заводе разнарядчиком в цехе металлообработки. Там было много мужиков. Но все в цеху знали, что у симпатичной блондинки Аленки есть жених здоровый парень. Поэтому никто к ней приставал.
Аленка плакала на проводах:
Ничего, что два года. Буду ждать. Писать каждый день
Она и правда писала, несмотря на то, что в разлуке им предстояло провести не два, а три года. Когда Темнов отслужил первые восемь месяцев и самое трудное, можно сказать, было уже позади, случился тот затяжной. Олег подумал тогда и о том, что, возможно, придется умереть, и о том, что же будет после его смерти. Аленка погорюет и найдет другого. А родители? Они же не найдут другого сына? Как они без Олега? Немолодые, больные?..