ВЛАДИМИР: Говоришь, что тебе ничего от меня больше не надо?
ГЕЛЯ: Нет.
ВЛАДИМИР: Зачем же ты тогда отправила письмо моей жене? Не для того ли, чтобы мы поссорились? (Яростно) Не для того ли, чтобы развалить мою семью и занять место жены? Я ведь тебе всегда говорил, что жену я не оставлю, я люблю её, Геля, понимаешь? Люблю!
ГЕЛЯ (кричит): Так значит, ты врал мне всё это время? Значит, ты любил её, а не меня?
ВЛАДИМИР: Я любил и люблю вас обеих, но твой поступок вынуждает меня прервать наше общение. Я люблю тебя, Геля, но рушить мою семью не позволю никому.
Владимир встаёт, достаёт из кармана деньги, бросает на стол.
ВЛАДИМИР: Прости, мне пора, меня дома жена ждёт.
Владимир уходит. Геля тоже уходит со сцены, потом возвращается в ярости, бесится.
Общается со зрителем.
ГЕЛЯ: ЧЁРТ! ЧЁРТ!! ЧЁРТ!!!
Делает пару суетных кругов по сцене.
ГЕЛЯ (зрителю): ЧЁРТ! Как так-то? Любая нормальная жена после того как получила бы моё письмо забрала вещи и ушла, или бы выгнала мужа. В любом случае, он должен был прийти ко мне, после такого жеста. Она что, ненормальная? Мужик ей изменяет, а она всё спускает на тормозах. Может, не поверила? Да хотя нет, как не поверила, если Володя мне всё это высказал в такой форме. Значит, разговор у них какой-то был. Он должен был после этого разговора прибежать ко мне! Что у них там происходит? Что мне теперь делать? (кричит) Всё идёт не по плану!!!
Раздаётся сумбурная резкая громкая музыка.
Геля уходит со сцены, размахивая руками, запнувшись на одну ногу и подвернув другую.
КВАРТИРА ОЛИ
В квартиру входит грустный Владимир. Ставит сумку с документами у входа. Медленно нехотя раздевается.
Владимир вешает в шкаф одежду, подцепляет занозу в палец, истерит.
Глаза героя потухшие, движения неуверенные. От него веет тоской, смятением и раздражительностью.
Садится на диван, пригорюнившись.
В квартиру входит Оля.
Она тоже печальна. Ведёт себя подобно мужу. Переодевается, садится рядом.
Молчат, смотрят кто куда, но ни друг на друга.
В семье веет холодом.
ОЛЯ: Как дела на работе?
Владимир отмахивается.
ОЛЯ: Понятно, у меня тоже паршиво.
ВЛАДИМИР (равнодушно): Что так?
ОЛЯ: Косяков напорола в этом месяце. Переделок много, рекламации одна за одной. Премии не будет точно, возможно ещё и штрафанут.
Владимир молчит.
ОЛЯ: Чего молчим?
ВЛАДИМИР: А что говорить?
ОЛЯ (нервно): Поддержал бы жену, не видишь, плохо мне!
ВЛАДИМИР (нервно и с сарказмом): Поддерживаю тебя своим пониманием, дорогая, прекрасно понимаю твои настроения, ведь мне в десять раз хуже, чем тебе!
ОЛЯ: Да что ты? Ну, конечно, это же ты у нас жертва обстоятельств! Бедненький! Пожалеть тебя надо. Не каждому так тяжело живётся, с двумя-то бабами!
Владимир соскакивает с дивана, жестикулирует, орёт.
ВЛАДИМИР: Хватит уже тыкать носом меня в эту ситуацию! Два месяца уже как всё решили. Я просил поддержки, а получаю сплошные упрёки. Да если хочешь знать, мы с тобой в десять раз лучше жили тогда, когда я, как ты говоришь, с двумя бабами жил. У нас была страсть, были чувства, был задор, была жизнь. Мир в семье в нашей был, наконец! А сейчас как соседи живём. Как будто душ лишились!
ОЛЯ (соскакивает с дивана, кричит): Да! Да! Чёрт возьми, всё стало только хуже! Лучше бы эта твоя пассия сидела ровно на попе и не присылала мне того письма. Я знала, что ты мне изменял. Всегда знала, но как-то это легче переносилось тогда, когда это было не доказано. Я не знаю, как вернуть всё обратно, и не знаю, нужно ли возвращать. Эти два месяца были худшими в моей жизни! Ты видишь, какая я? Ты видишь я на взводе?
ВЛАДИМИР (нервно): Да уж, то ещё удовольствие лицезреть тебя такую!
ОЛЯ (кричит): Ты ещё не видишь всего того, что внутри! А когда ночь и глаза закрываю, ты знаешь, что во мне творится? Ты знаешь, какие картинки у меня перед глазами?
ВЛАДИМИР: Не хочу об этом!
ОЛЯ: Нет, уж, ты послушай! У меня перед глазами ты, и какая-то чужая баба! Я не могу избавиться от этих образов. Я устала от этого кошмара. На работе всё рушится! Дома всё рушится! У нас с тобой ничего не получается. Ничего!
ВЛАДИМИР (кричит): Ну, вот так, ну случилось! Что мне теперь? Сквозь землю провалиться? Руки на себя наложить? Для меня ты была дороже всего на свете, я за тебя горы свернуть был готов, а сейчас всё ушло, мы какими-то чужими стали. Я вообще себя мужиком не чувствую, я вообще, кажется чувствовать перестал! Перегорел, сгорел! Всё! Лишь пепел остался!
Оля успокаивается, садится на диван.
ОЛЯ (спокойно): Так может, нам больше не стоит пытаться создать то, чего уже нет?
ВЛАДИМИР: Я думаю, не стоит. Давай разъезжаться. Юридические формальности после утрясём. Я и вправду так больше не могу. И сам мучаюсь и тебя мучаю Мне, правда, больно на тебя смотреть, такую, я понимаю, что виноват, но я не могу ничего исправить.
ОЛЯ: Ты всё ещё любишь ту девицу?
ВЛАДИМИР: Уже и не знаю. Мне кажется, я перестал любить всех и себя в том числе.
ОЛЯ: Грустно.
ВЛАДИМИР: У нас с тобой секса нет уже два месяца, понимаешь, я не могу, не получается. Но мне и не надо. А ты-то так?
ОЛЯ: Надо же проявил заботу. Хреново! Как ещё.
ВЛАДИМИР: Нас с тобой от развода отделяет уже, по сути, только дата согласования процесса. Так что считай, что ты свободна.
Владимир собирает вещи и уходит из квартиры.
ОЛЯ (вдогонку): К ней?
ВЛАДИМИР: Какое это теперь имеет значение
ОЛЯ: И всё-таки?
ВЛАДИМИР: Пока что в паб, а там
ОЛЯ: Всё понятно. Кстати. Беременна твоя вторая не забыл?
Владимир хватается за голову.
ВЛАДИМИР: Точно! Совсем вылетело из головы.
ОЛЯ: Ага, зато в другое место влетело!
ВЛАДИМИР: Вот же ж
ОЛЯ: Ладно, что поздравляю у нас с тобой детей не было, а там будет. Всё нормально. Удачи, папаша
Муж уходит.
Оля встаёт, истерично срывает плед с дивана и швыряет его на пол, топчет ногами.
В её квартире звонит телефон.
Оля свирепо хватает трубку, и грубо отвечает.
ОЛЯ: ДА!
Слушает.
ОЛЯ: Это я.
Меняет тон.
ОЛЯ: Виталик? Ты? Ничего себе Как ты меня нашёл? Привет (смеётся). Как ты, где ты? В городе? Я слышала, что ты уехал в штаты. Вернулся? Вот как. Ясно. Семья, дети? Нет? У меня? Да, в общем, тоже нет. Встретиться? Можно. Сегодня? А давай. Через час у фонтана на «Бугринке». Помнишь это место? Я забыла? Да ты что? Такое не забывается Конечно, помню, ты так ухаживал как потом никто и никогда Ну, всё, договорились собираюсь!
Кладёт трубку, с хитринкой смотрит в зал.
ОЛЯ: Как ты вовремя позвонил, Виталик сегодня я свободна
Одевается понарядней, достаёт туфли, выбирает, смотрится в зеркало, поправляет волосы, красит губы помадой. Тени, духи, ожерелье
Уезжает на встречу.
КВАРТИРА ГЕЛИ
Играет мелодичная лирическая музыка.
Геля с небольшим, но заметным животиком ходит по квартире, поливает цветы, смотрит в окно.
Ставит леечку на столик, берёт фотографию в рамочке, которую показывала в ресторане Владимиру. Смотрит с ностальгией и сожалением.
Музыка стихает.
В квартире раздаётся звонок в дверь.
Геля смотрит в глазок, задумывается не спешит открывать. Гость настойчив. Звонок раздаётся вновь и вновь.
Геля встаёт спиной к двери, томится в смятениях
Звонки перестают раздаваться в квартире, через некоторое время, Геля открывает дверь.
Владимир входит не сразу (обыграть ситуацию, чтобы зритель не понял, ушёл он или стоит у дверей по ту сторону сцены).
Геля впускает гостя, закрывает дверь.
Владимир смотрит на животик, смотрит в глаза Гели.
Молчат.
Геля проходит в комнату, садится на диван в непонимающем ожидании.
Владимир стоит какое-то время у дверей, потом проходит за девушкой.
Садится рядом с ней. Сидят на дистанции, смотрят кто куда.
ВЛАДИМИР: Ждала?
Геля смотрит на Владимира, потом опускает взгляд в пол.
ГЕЛЯ: Конечно, ждала надеялась Я сделал глупость, прости
Девушка, закрывает лицо руками, плачет.
ГЕЛЯ: Прости меня, пожалуйста
Играет лирическая романтическая музыка.
Владимир протягивает руку Геле, она кладёт сверху свою руку. Смотрят друг другу в глаза.
КВАРТИРА ОЛИ
Оля выходит на сцену окрылённая. Она нежно улыбается, потягивается. Вальяжно бросает сумочку на диван и ложится, нежно обняв подушку.
ОЛЯ (адресуя речь зрителю): Забавное ощущение. Нет, правда, я не агитирую никого, но чувство довольно странное. Приятное, но приятное ни столько из-за того что я там что-то с кем-то А из-за того, что я сейчас как никогда ясно понимаю, какой классный у меня муж. Как мне с ним повезло.