Приехавшая в 1952 году ещё (или уже?) моя будущая мать в качестве жены (меня и в проекте не было), сказала: «Какой пустынный город», а ведь матери довелось поработать и в тыловом госпитале провинциального города Конаково (сейчас ходит электричка от Москвы), когда вражеские войска стояли под Москвой в 50 км всего от того самого знаменитого посудного завода им. Калинина (ЗиК), а голод был в городе городской. Меняли в окрестных деревнях всё, что те соглашались брать, включая ёлочные игрушки, получая хотя бы «поросячий супчик», как назвала похлёбку одна сердобольная женщина. Девочки, а это были моя мать и её племянница-почти ровесница были счастливы. В Доме Культуры размещался военный госпиталь, девчонки стирали бинты, сушили, скручивали. Тазы с мокрым бельём были неподъёмны и их волочили, а госпиталь располагался на песчаном обрыве реки. Промышленное предприятие, старый посудный завод, каких было три всего в стране, подготовили к взрыву, а дорогостоящее оборудование вывезли за Урал. Завод не взорван был дедом, предпенсионером, с партбилетом 1916 года, владевшего и немецким языком в совершенстве, Лепину Андрею Ивановичу (Иоановичу). Фамилию обрусили, конечно. Но именно его вызывали «на ковёр» уже после окончания ВОВ, вменяя в вину и знание немецкого и то, что завод, де, не взорван не смотря на приказ, да ещё и «хорошее происхождение» у деда было Спас его возраст и некоторый стаж райкомовский, да и жена, моя бабушка, была как бы «своя», с простреленной коленкой, из живописного цеха, местная, уже и беззубая (голод?), прямо как в популярной телевизионной рекламе о протезном клее, тоже из 19 века (муж был второй, первый «сгинул», уехав на заработки в Москву, в дореволюционные годы, конечно), да и образование позволяло ему цитировать приказ. Не дед знал в совершенстве немецкий (мог пособничать врагу?), который знало много людей в этой местности, как и курсы латышского имелись при царе, а сомневались, значит, в победе Советской армии? К слову, после войны шутливо-ироничная фраза «положи зубы на полку» была весьма популярна. Завод был запущен с отступлением фашистских войск из-под Москвы на остатках невывезенного оборудования. Война была народная, как и в 1812г. Спасли-то деда от голодной смерти крестьяне, которые, буквально, погрузили умиравшего лежачего больного, знакомого им по довоенной работе «начальника» в телегу и он руководил восстановлением кузнечного дела просто лежа. Везде была война. Корчагиных было не мало.
Конечно, руководство Ленинграда подготовило к взрыву основные заводы. Все корабли Балтийского флота должны были быть затоплены. Рылись окопы, заклеивались бумажными полосками стекла окон, смазываемые мокрым мылом, занавешивались оконные проемы плотными тканями (светомаскировка). На улицах и перекрёстках возводили баррикады и противотанковые препятствия общей длинной 25 км, построили 4100 ДОТов и ДЗОтов, в зданиях создали более 20 тысяч огневых точек. На Кировском (Путиловском) заводе собрали 75 танков для обороны города. ДЗОТ можно увидеть и сейчас на Московском проспекте, у здания, строявшегося как Дом Советов, которым здание так и не стало. По фасаду остались следы от осколков снарядов. Недалеко, по улице Ленсовета стоит дом довоенной постройки (193839) со следами от осколков. Есть ДОТ на перекрестке ул. Гастелло и пр. Гагарина. В центре города есть дома со сквозными дырами в стенах от снарядов, заложенных потом кирпичем, а во многих квартирах не хватало паркетных досочек, которыми просто топили печки-буржуйки, как и многочисленными книжками, ведь город-то был «культурной столицей». Интересна «пробоина» в доме 131 по наб. р. Фонтанки. Она была со стороны двора-колодца в комнату, где сохранился слегка выжженый паркет от когда-то стоявшей в углу печки-буржуйки. Известны случаи падения бомб сквозь несколько этажей, но не взорвавшихся благодаря подпольщикам на заводах их производящих, которые наполняли бомбы песком.
Ленинград заминировали и Гитлер приказал не штурмовать его. Всё-таки в планах было пройти по Невскому проспекту торжественным маршем. Уже 22 сентября 1941 года в директиве Гитлера 1601 «Будущее города Петербурга» написано:
«После поражения Советской России дальнейшее существование этого крупнейшего населённого пункта не представляет никакого интереса. Предполагается окружить город тесным кольцом и путём обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбёжки с воздуха сравнять его с землёй. Если вследствие создавшегося в городе положения будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты, так как проблемы, связанные с пребыванием в городе населения и его продовольственным снабжением, не могут и не должны нами решаться. В этой войне, ведущейся за право на существование, мы не заинтересованы в сохранении хотя бы части населения».
Прошло 70 лет и документы являются общенародным достоянием.
Наверное, Гитлеру и его окружению будущее население планеты Земля больше нравилось в несколько «загорелом» цвете. Шутки шутками, но, действительно, как видели будущее население планеты некие «арийцы»? Как выглядел город, не только не сдавшийся врагу, но сумевший и выжить, написано не мало. Книга «Тарантул» М. Германа отражает настроения подростков, их вклад в оборону и защиту города. Был снят фильм. Хроникальные журналистские материалы были использованы в документальном фильме «Ленинград в борьбе». Пользовался популярностью и художественный «Летят журавли».
Но. по-прежнему, вся власть была в руках Сталина, который опирался на мощный репрессивный аппарат. Без командиров будет анархия. а тогда и врагов не надо. Комедийно-шутливый фильм «Свадьба в Малиновке» отразил систему правления «Анархия мать порядка», но и беготня с противогазами только силы отнимала, которые надо было беречь и беречь.
до Вов (великой отечественной войны)
Жили мои предки в славном городе Ленинграде перед Великой Отечественной Войной и Финской хорошо. Жили в достаточно большом достатке и радости, даже, пожалуй, и в удовольствии. Возможно, отец тоже стал бы как и Иван Дмитриев артистом, может быть, и народным, а, заодно, возможно, и закройщиком верхнего мужского платья, ведь и его предки владели фабрикой скорняжной и сами же шили шубы на продажу аж при царе-батюшке. Певец Валерий Леонтьев рассказал в одном из интервью, что доводилось и самому не мало шить для сцены и совсем не от любви к иголке и ниткам. Знаем, что Эдита Пьеха платья получала из Франции. Владимир Высоцкий одевался совсем не в вещи ширпотреба.
После окончания школы отец поступил в швейное ФЗУ и учился уже на втором курсе. Он мог сшить не сложного кроя брюки, а в 70-е годы прошлого столетия сшил из шубы своей второй жены Жени (Теодоры Селезневой) куртку её племяннице, доказав, что учился, а не числился в учениках. Брат Александр, не вернувшийся с войны, мог стать дизайнером, как вариант, будучи, наверное, не самым плохим художником, плюсом к заводским заслугам, а дед мог дожить и до глубокой старости, возможно, работая до 70 лет, уже отработав необходимое время в горячем цехе Литейного производства, еще задолго до революции начав свой рабочий стаж литейщиком, но как временный, сезонный, рабочий, на холодное время года, ведь печи на лето гасили для ремонта, чистки, так как производство слишком высокотемпературное и ни печи не выдержали бы, ни люди ещё и с внешней стороны цехов, а летние температуры того времени достигали и +30С с лишним.
Революция никого не обошла стороной. Дмитриевы дом свой на Псковщине продали за «сколько дали» и окончательно переехали в Петроград с двумя младшими детьми в годы раскулачиваний. Были не бедными дедушка с бабушкой даже и после отделения от семьи мужа, который был единственным мальчиком среди семи дочек, прямо как в частушках пели: «Восемь девок, один я. Куда девки туда я». Моему отцу было три годика. Перед войной дед уже работал зав. складом военного обмундирования Московского района.
Почти забавно, если бы не военное время, но отцу дважды путали данные в военном билете в военное время. Наверное уж, не ему одному. Вражьи козни или родственная любовь? Он не стал исправлять дату рождения, когда его омолодили на пару лет, но уже в 1943 году, после обязательной эвакуации из блокадного города, т.к. сразу и не заметил, а потом не стал привлекать внимание к своей персоне. Была война и у него на глазах были уже сотни смертей. На что это влияло? Военное звание от пули не спасёт. Второй раз ему вписали, когда выезжал в отпуск после окончания войны, в Ленинград, из заграницы, имя Александр. Девочка-паспортистка вписала «по памяти», а тогда было принято называться именем не своим. Братья часто представлялись где-нибудь на танцах именами «наоборот» и до войны. Отец заметил это только в Ленинграде. Были проблемы с получением денег, решенные, опять же, «по дружбе». Тогда же мог и вернуть год рождения правильный, но «не сообразил» подсказать паспортисткам и если бы даже нашелся бы аттестат об окончании школы, то «я не я и хата не моя», что называется. Можно рассказать, что и мать, как многие девушки, представлялась именем Наташа. Так потом меня и назвали. Матери это имя не подходило. Тонкие черты лица и простое имя не очень сочетались. Лев Толстой назвал героиню романа «Война и мир» Ростову Наташей, как бы предупреждая читателей о простодушности девочки, не понимающей что такое «дворянская честь». Аналогично и Наталья Гончарова писала своё имя через «ь», что говорило о наивности, как минимум. В «Горе от ума» Грибоедова Чацкий разговаривает с княгиней Марьей Алексевной. Какое уж тут «княжество»А Пьер Безухов был дворянин или признанный сын дворянский? Дмитриевы назвали детей правильно. Имя Александр мальчику с тонкими чертами лица весьма подходило, а имя Семён больше подходило малышу с более широкими скулами, похожим на мать, в несколько немецко-бюргерском эдаком варианте, с некоторым сходством с Александром Ш, как и у многих в довоенное время. Но в конце 20 века стали называть и поныне называют детей народными именами, уж не знаю зачем. У моих внуков, конечно, нет красивых пальцев с красивой формой ногтей на руках и ногах. Поэт Андрей Вознесенский написал, что «война была и прошла», имея в виду, что пора думать о дне сегодняшнем и завтрашнем. Я в школьные годы вставала из-за парты и бодро говорила, что нельзя повернуть колесо истории вспять. Ой-ли?