Три белых коня. Конкурсный сборник - Новиков Александр Илларионович "А.Новиков" 2 стр.

Всё сделано. Всё сказано. Осталось
Достойно встать, откланяться, уйти.
Земная жизнь  всегда такая малость:
Я сбиться толком не успел с пути.

Смотрел на жизнь откуда-то из зала.
Светло на сцене, но меня там нет.
Я жил на свете  или показалось?
Куда меня зовёт слепящий свет?

Всё сделано. Финита клоунада.
Ах, этот свет! Как сладко он зовёт!
Пойду на зов  в нём есть своя услада,
Отдохновенье от сумбура лет.

Всё сказано. Слова уже устали.
В столетьях совершенней мир не стал.
Добро и  зло меняются местами
И мирно делят общий пьедестал.

Всё сделано. Всё сказано. Осталось
Достойно встать, откланяться, уйти.
Земная жизнь  всегда такая малость:
Я сбиться толком не успел с пути.

Зимою даже солнцу
Не встается.
Оно все тянет,
Тянет с пробужденьем
С постелью неохотно
Расстается.
Хомут на шее 
Это восхожденье

Меня язык до Киева довёл.
Там огород, там бузина да дядька.
Что с дядьки взять?  с него все взятки гладки.
А бузина  везде, где произвол.

А что язык? Язык  он без костей.
Как помелом прошёлся по Майдану.
Не верится, хотя свежо преданье,
Что дьявол  самых радужных мастей.

Он снова нас попутал  старый чёрт.
Мы слушали его, развесив уши.
А разум говорил всё тише, глуше.
Лукавого подначивал эскорт.

Поэты мы. Нам дьявол  не указ.
Мы  соль земли, её первооснова.
Поэты мы. Мы властелины слова.
Наш плач и крик души  не напоказ.

Мы  крайние, и нам держать ответ
За бузину, за дядьку и за Киев;
За боль и за страдания людские,
За весь несовершенный белый свет

А в Хьюстоне  дожди, дожди, дожди;
А Хьюстон  далеко, за океаном.
И там  моя кровинка, внучка Анна.
Так хочется прижать её к груди!

А в Хьюстоне  дожди, дожди, дожди.
Душа и сердце  там, за океаном.
Дружу с тоской-печалью окаянной;
Вдруг так кольнёт, что Бог не приведи.

Мне внучку Анну не прижать к груди.
Мне мало «Скайпа», мало слышать голос.
Жизнь раскололась, сердце раскололось.
А в Хьюстоне  дожди, дожди, дожди

Зимой мне холодно,
А летом  жарко-жарко.
То в морозильнике живу,
То в скороварке.
Ну где же ты,
На рай похожий край?
В мечте о нем
Вся жизнь пошла насмарку.

Ранняя осень
похожа на раннюю старость.
Листья роняют
Свою золотую усталость.
В пиршестве красок
почти ничего не осталось.
Только оттенки и блики,
лишь самая малость.

Ранняя осень
похожа на раннюю старость

Ранняя старость
похожа на раннюю осень.
С миной весёлой
себя по годам мы проносим.
К сердцу по венам
крадётся морозная просинь.
Сколько отмерено нам 
семь шагов или восемь?

Ранняя старость
похожа на раннюю осень

Есть необычные дни,
хоть они, в общем, тоже обычны.
Всё удивляет тебя,
Хотя всё это было с тобой.
Смотришь растерянно,
Словно поймали с поличным:
Вроде рассвет как рассвет,
Но какой голубой!

Есть неудачные дни,
хоть они, в общем, тоже удачны.
Всё удручает тебя,
И всё валится как-то из рук.
Солнце встаёт,
Словно миру бросает подачку;
Всё, что тебя удручало,
Рассыпалось вдруг.

Есть непонятные дни,
Хоть они, в общем, тоже понятны.
В каждой улыбке 
Какой-то загадочный штрих.
Смотришь на солнце 
И видишь там новые пятна.
Люди, клянусь вам 
Вчера ещё не было их.

Есть неприятные дни,
И от них никуда нам не деться.
Жизнь невозможна
Без чёрных полос и утрат.
Нас осаждают они,
Как кошмары далёкого детства.
Дни мои, дни мои
Пламенем синим горят

Я не смотрю по сторонам,
Чтобы душа не уязвлялась.
Кому отдать свою усталость 
Бродягам или воробьям?

Я не смотрю по сторонам,
Чтоб моё сердце не томилось.
Ах, что за осень!  Божья милость,
Судьбой дарованная нам.

Я не смотрю по сторонам,
Иду  чужой и посторонний.
Потусторонние вороны
Кричат, дерутся здесь и там.

Не верю больше вещим снам;
Несу, как крест, свою усталость.
И, чтоб она не расплескалась,
Я не смотрю по сторонам.

Зимою жду весны,
Весною  лета.
Жду летом осени,
А осенью  зимы.
И так  всю жизнь.
Такое ощущенье,
Что жизнь проходит
В зале ожиданья

Последний снег был совершенно лишний.
Он выпал на расцветшие сады.
Его не поняли ни яблони, ни вишни,
Снег был для них синонимом беды.

Он всё напутал, этот снег апрельский.
Пришёл некстати  как незваный гость.
Он пошутил, но шутка вышла пресной,
Он в ней старался выплеснуть всю злость.

Деревья гибли, ёжась и сутулясь.
Снег был не прав, он в ярости был слеп.
Зима перед уходом огрызнулась
И дверью хлопнула. И заперла свой склеп.

И снова лес без кроны и короны.
Он съёжился, скукожился; он замер.
Молчит и с настроеньем похоронным
Встречает утро сонными глазами.

Зима уходит.
Простираю руки весне
И грущу по ушедшей зиме.

Весна уходит.
Простираю руки лету
И грущу по ушедшей весне.

Уходит лето.
Простираю руки осени
И грущу по ушедшему лету.

Уходит осень.
Простираю руки зиме
И грущу по ушедшей осени.

Уходит жизнь.
Простираю руки смерти
И грущу по ушедшей жизни

Вот мы и встретились 
Два старых ворчуна, 
Старик и море.
Ещё несколько лет,
И я перестану ворчать.
Зато море  не перестанет.

Вот мы и встретились 
Два старых чудака, 
Старик и море.
Ещё несколько лет,
И я перестану чудить.
Зато море  не перестанет.

Ну что, дружище море,
Всё ворчим?
Ах, как я по тебе
Истосковался!
Ведь я способен
До скончанья века
Сидеть и слушать,
Как гремит прибой.

Ну что, дружище море,
Всё чудим?
Ах, как же мне
Тебя недоставало!
И как мне тяжело
Осознавать,
Что наша встреча
Может быть последней.

Едва успел сказать тебе:
«Привет!»,
Как подоспело время
Расставаться.
Ну что же,
Поворчи мне на прощанье,
Дружище море.
Возьми на память
От меня монетку.
И верь мне, верь,
Я вновь к тебе приду.

Ну, а пока 
Прощай, мой старый друг,
Прощай, мой старый,
Мой ворчливый друг.

Жизнь впадает в океан сказаний,
Все они  с банальнейшим концом.
Мы стареем кожей и глазами,
Мы стареем сердцем и лицом.

Старость, ты  не Рим, ты  потаскуха,
Ставшая над нами госпожой.
Мы стареем чувствами и слухом,
Мы стареем телом и душой.

И не взять шалаву на поруки;
Ясно с нею всё давным-давно.
Жаль, что на старуху нет прорухи:
Вытолкаешь в дверь, она  в окно.

Да, душою тоже мы стареем,
Хоть твердим, что молоды душой.
Меньше пишем ямбом и хореем:
В ямбах мир не очень-то большой.

Мы, поэты,  пасынки удачи.
Тот, кто исключение,  не в счёт.
Смена вех  нас сразу под раздачу,
Выживаешь, если повезёт.

Мы стареем кожей и глазами,
Мы стареем сердцем и лицом.
Жизнь впадает в океан сказаний,
Все они  с банальнейшим концом.

Я в жизни не умел держать удар.
Те, кто умели, явно преуспели.
В фаворе у судьбы, всегда при деле,
И их не ловит ни один радар.

Жизнь била иногда под самый дых,
И ниже пояса ударить не гнушалась.
Ведь это для неё  простая шалость,
Не счесть всех этих «шалостей простых».

Жизнь не была приветлива со мной,
Хотя не изощрялась в испытаньях.
Потери, словно старые преданья,
Живут во мне неясною виной.

Безденежье  мой старый, верный друг 
Как тень, повсюду следует за мною.
Ну, надо же, я ни гроша не стою;
Бегу по кругу, но порочен круг.

Я в жизни не умел держать удар,
А если бы умел, то был бы паном.
И было бы мне всё по барабану,
И жизнь была бы сладкой, как нектар.

Я хочу убежать от людей,
Чтоб не видел никто мою старость.
Всё, что есть у меня,  лишь усталость,
С каждым годом она тяжелей.

Я хочу убежать от родных,
От семьи, от соседей, знакомых.
Я когда-то был парень не промах.
Что осталось от дней озорных?

Я хочу убежать от судьбы;
Я устал ощущать себя лишним.
Я везде  неприкаянный слишком.
А болячки растут, как грибы.

Я хочу убежать от себя,
Спрятать голову в дюнах пустыни.
Я отшельником стану отныне,
В катакомбах лишенья терпя.

Просто взять и уйти  без затей.
Жизнь прошла  виден краешек поля.
Чтоб не видел никто моей боли,
Я хочу убежать от людей.