Потом расскажешь, заспешил Черный.
Зачем спрашивал?
17 октября.
Поутру все было обыденно, если бы не маленькое чудо. Военная прокуратура привезла настоящего водолаза! С металлическим ушастым шлемом, длинными шлангами и воздушным насосом. Это выгрузили из будки «Криминалистическая лаборатория». Все выглядело, как муляжи к фильму Александра Беляева «Ихтиандр».
В э т о м, кто-то собирался погрузиться в бетонный резервуар с водой. Здесь бойцы стирались и купались в жару.
Асланов, прапорщики Пупыкин и Зубченок-младший глазели, с нами, на водолазика, изгалялись, испражняясь словоблудием:
Резервуар
Презервуар!
Резерватив!
Презверуар!..
Резвератив!
Мне было, даже все равно, когда Зубченок-Дед начальник склада ПДИ, уже побывавший на допросе, доложил всем, что пропали два ПО-9 (советский парафойл «Планирущая Оболочка») и два З-5 (запасные парашюты). Нам-то, что с того?
Я подумал: скорей бы улететь в свою часть, пусть тут сами в своем дерьме ковыряются!
Пару часов, мы блаженно пялились, как оловянный болванчик втискивается в небольшое отверстие люка, как сердито бурлит в глубине, мутит воду и чем-то гулко стучит по стенам. Может консервированной головой? А может найденными стеклами
Наконец-то, нас с Булаем, допустили в класс. Все осталось без изменений! Окна над входной дверью выбиты! К правой створке приставлен, тяжеленный, металлический трап от нелетающего (тренировочного) АН-2 из парашютного городка.
Булай, не ты мышцы качал трапиком! стебанулся я. Развеселый одессит, даже не улыбнулся.
Мы лицезрели полный разгром класса. Ящики в стеллажах с парашютами взломаны. «Запаски», ранцы и купола хаотично валялись на укладочном столе и на полу. Явно искалось что-то определенное. На краю укладочного стола, стояла красная пластиковая каска. Весь стол и каска были обильно посыпаны графитовым порошком. Я разглядел на порошке несколько размытых пятен. Наверное отпечатки. Дактилоскописты уже наворочали! Конечно убираться не им!
В раздевалке я приоделся в грязную «техническую» форму. И побежал досматривать продолжение подводной одиссеи. Но досмотреть, этот подводный Дисолей, не дал капитан Иванченко. Вызвал меня в парашютный класс.
С разгону я влетел в класс и резко затормозился.
Товарищ капитан, по-вашему
Тут заметил еще офицерские погоны. Особое, мое внимание привлекли синепогонные -подполковничьи. Под ними было существо в предродовом состоянии! С таким, небывало огромным, животом, вояка! Я испугался начнутся схватки, придется его кесарить стропорезом Тут был и давешний Черный Капитан.
Подполковник перебил:
Не товарищ капитан, а я тебя вызвал!
Тут он весь напыжился, подтянул брюхо с колен на бедра:
Подполковник госбезопасности Чайкин! пафосно представился он.
Небось, подумал, что сразил меня такой рекомендацией наповал! Сейчас обделаюсь
Ну «очконул», конечно, но самую малость.
За точность фамилии не ручаюсь. Чайкин или Чайник. Они часто берут такие мятые, бездумные, бездушные псевдонимы. Голос у Чайника был раскатистый, рокочущий, мощный, трибунный. Он гудел, гремел и резонировал в бездонном брюхе!
При обыске, нами обнаружена тетрадь с записями на иностранном языке
Он многозначительно умолк.
Мне сказали, что это твое! Это так?
Значит шарили в моем вещмешке
Да, мое.
И что же в ней?
Я молча разглядываю его, пытаюсь угадать, куда Чайник клонит. Неужели «особиста» прислали только из-за моей тетрадки?
Каковое ее содержание? раздражается он моим молчанием.
Так ерунда. Дискография групп. Названия альбомов, песен, исполнителей
Зарубежных?
Ну да замялся я. Мне становилось не по себе. Я уловил ход мыслей Жирородящего.
А почему не наших, не советских?
Вот теперь-то, мне стало стыдно и досадно, что я не фанател на «Верасах» и «Пламени» и не собирал сведений о них. И я от стыда наговорил, прямо несусветное. Со всей пионерской прямотой.
Да, у нас, вроде и слушать-то некого
Повисла давящая тишина. Офицеры удивленно разглядывали меня. И наши и чужие.
Что-то я не то сказал? Кажется.
Вдруг Чайник зловеще зашипел. Кроме грохота, оказывается, в нем размещались и другие опции.
С кем ты связан?
С кем ты связан?
Не понял! удивился я.
У вас есть о р г а н и з а ц и я?
Какая? изумился я.
Н е л е г а л ь н а я! низко подвизгнув, как проходящий на форсаже, «Миг-21», тявкнул Чайник.
Зачем? еще больше поразился я
Чтобы заниматься подрывом!
Это было, какое-то, шизоидно-параноидальное откровение «не святого Иоанна»! Беседа в приемной психлечебницы!
Я поплыл (может голова закружилась?), показалось, что сдвинулся, в другое измерение и меня понесло в белесом тумане
Из тумана выдернул грохот голоса:
Что молчишь?
Да, я просто потерял дар речи. Я узнал знакомую, жутковатую интонацию.
Тогда почил генсек, и был объявлен, очередной, всенародный траур, который я «игнорил», прослушивая те самые записи с зарубежными группами.
Потом-то осознал, что напрасно «попирал» всеобщую скорбь трудового народа!
Соседи позвонили «куда-надо». И пришел «кто-надо» в звании старшего лейтенанта. С ним мы мило побеседовали.
Тебе на свободе надоело?
Нет!
А лет тебе сколько?
Восемнадцать
Дебил, в армию собирайся! У всех траур, а он развлекается.
Извините, я не знал
Ты что враг народа? (Я где-то слышал это зловещее сочетание слов, но никогда не мог примерить их на себя!)
Да вроде нет?
Здесь я почувствовал кусок льда внутри и от него замерзли и затряслись руки и ноги. Гордость, куда-то схлынула. Голос задрожал. Я начал что-то лепетать
«Старлей» презрительно разглядывал меня.
Ладно Пока ничего на тебя оформлять не будем
Когда дверь за ним закрылась, я согрелся и отдышался. Ногу, занесенную над пропастью, удалось отдернуть
И тут я, вновь, почувствовал ледяное дыхание и знакомый край бездны.
Вдруг красноречие вернулось ко мне, и я затараторил.
Дело, собственно, в том Я, в некотором смысле, музыкант! Мне необходим изначальный материал для восприятия и переработки. Всё, или часть этого, я потом интерпретирую, модулирую, и воссоздаю в своих произведениях!
Чайнику не врал. Дома два года играл в группе. Правда, в нашем полку играл только в духовом оркестре. По возвращении я наверстаю. Соберу полковой ВИА.
«Особняк» тупо уставился на меня. Мое красноречие, предназначенное, исключительно, для него, пролилось мимо, видимо аэробно экранируясь животом.
Он ни черта не понял. Или высокое звание и служебное положение, не позволяли ему опускаться до такого
Я имел в виду, не знаешь ли ты, о наличие какой-нибудь противоправной организации Нам известен случай, когда под видом любви к музыке,на самом деле занимались развратом. Открыли, по сути, притон выдавил он из себя, ревущий гвалт недовольства.
Нет! долдонил я:
Товаришу підполковник. Мені про таке невідОмо! Только искусство ради искусства. А оно принадлежит народу! Как сказал
Ну хватит, ломаться! Если тебе будет известно о таких Сообщи!
Так точно! Товарищ подполковник! Доповім, як взнаю
Хохол? скривил губы ревущий живот.
Шо?..Та ні, кацап!
Всё, иди работай!
(Я слышал как он прошипел мне в спину:-Набрали клоунов!)
Есть, так точно! -Я чуть не добавил: Извините и спасибо за внимание! И убежал на улицу досматривать приколы с «волозадом», но уморительный подводный цирк уже уехал. Оставил только рубцы от протекторов на травяном пригорке.
18 октября.
С утра я был на вертолетной площадке. Помогал загружать имуществом вертушки, с которыми послезавтра, должен улететь к себе в полк.
Поленился переться в столовую два километра. И пошел в вагончик без колес, поставленный на кирпичи. Туда привозили еду дежурным. Один раз полковым чеченцем был напоен «Массандрой». Я не поверил, что его предложение реально. Вид у джигита был развеселый, самоуверенный и бидон в 20 литров внушал уважение, и я выплеснул компот на землю. Чечен с криком: Всех напою! Залил полную 250 граммовую алюминиевую кружку. Что это было: чача или «массандра», не знаю, но весь вечер мне было хорошо. Я грелся у стены кочегарки, плавал в счастливых воспоминаниях о доме и гипнотически, неотрывно, глядел на виноградный закат.
Утром без похмелья, с рабочим давлением 120/60, я уже грузился в АН-2 с парашютом на спине.
После этого случая зауважал вагончик без колес!
В этот раз, я, конечно же, не надеялся застать веселого вайнаха, поэтому, сразу наполнил и кружку, и миску «жором». Даже ложку не успел ко рту поднести, когда в вагончик влетел, запыханный Юра Корякин.