Живучие. Хуже чертей, честное слово.
Ты отдышись, посоветовал Андрей. Перерыв.
Действительно, уцелевшие волки исчезли. Догадавшаяся наконец включить фонарь Мариэтта шарила мощным лучом по заснеженным склонам. Луч выхватывал трупы волков и собак, темные пятна крови и разбросанную поклажу с нарт. Уцелевшие собаки, возбужденно повизгивая, жались к людям. Человечек, которому Андрей чуть не оторвал капюшон кухлянки, что-то залопотал.
Виноват, не понимаю. Андрей попытался интеллигентно вытряхнуть из-под подола куртки набившийся снег. Мань, чего хотят?
Не разумею. Это ж не инглиш.
Чего тут понимать. Генка старательно вычищал затвор «Фермера». Извиняется. За топорик. Махала сгоряча, не подумавши.
Махала?!
Девушки. Обе, с удовольствием подтвердил потрепанный Иванов.
Генка, да ты откуда знаешь? застонала Мариэтта. Темно же как в
А ты посвети.
Луч фонарика скользнул по невысокой фигурке. Рожица, несколько более раскосая, чем у доблестной воительницы ФСПП, смущенно улыбнулась и загородилась от яркого света окровавленной ладошкой.
Определенно, девчонка, сказал Андрей. То-то наш Геночка так на выручку летел.
Енот-полетун, мрачно констатировала Капчага и осеклась.
Издали донесся бой барабанов и лай.
Что, теперь еще и черти? осведомилась Мариэтта и принялась проверять барабан своего «смит-вессона».
Не, это подмога, Генка ухмыльнулся, косясь на щебечущих местных амазонок.
Подмога торопилась изо всех сил, но все равно наверняка бы опоздала: несколько факелов, с десяток бойцов и три десятка настроенных рвать и терзать псов. Собаки с воем и лаем встретились с уцелевшими собратьями из упряжек, люди обнимались, со сдержанным изумлением поглядывая на незнакомцев и яркий фонарик в руках Мариэтты. При ближайшем рассмотрении воины в мехах оказались сплошь молодыми девчонками. Две амазонки, принявшие бой с волками, махали руками, с восторгом показывая на героя Иванова.
Сергеич, нам бы обсушиться, чаю попить, намекнул Генка.
Ладно, пойдем, если приглашают. Ты ж без славы помрешь.
Не помру, но как-то невежливо будет.
Поднялась страшная суета аборигенки возились с нартами, стаскивали в кучу волков и погибших собак, собирали поклажу. Даже гильзы были разысканы в снегу. Материальными ценностями племя швыряться явно не собиралось. Генка был в гуще работы.
Андрей с Мариэттой стащили со склона убитого волка. Зверюга был тяжел, как молодой бычок.
Гражданин начальник, если я хвост этому монстру отрублю, это будет живодерство?
Это будет трофей. Только учти, хвостище еще обрабатывать придется. Андрей протянул свой «экспедиционный».
До стойбища оказалось довольно далеко. Люди и собаки впряглись в нарты. Волокли поклажу с криком и смехом. Пухлая амазонка непрерывно колотила в бубен. Андрей помогал двум смешливым девчонкам нести подвешенную на короткую жердь волчицу. Вообще-то было тяжеловато. Мариэтта тоже согрелась волокла собаку с переломанными передними лапами. Псина оказалась понятливой: не дергалась, лишь благодарно поскуливала.
Четыре яранги, лай возбужденных собак. Тепло. Маленький, но удивительно приятный огонь в примитивном очаге. Суета хозяек, доброжелательность, от которой совершенно невозможно уклониться. Андрею пытались развязать шнурки ботинок, неуверенно брались за мудреную одежду. Сами хозяйки уже были обнажены по пояс, в теплой части яранги было действительно жарко. Молодые тела, кожа, отливающая бронзой, темные соски, костяные украшения
Скромный ты, начальник, ехидно заметила Мариэтта. Смотри, обидишь девушек.
У меня правильное советское воспитание, с достоинством заметил Андрей, разоблачаясь самостоятельно.
Вообще-то туземцы вели себя тактично. В стойбище обитали девятнадцать человек, из них всего двое мужчин косолапый старикан и мальчишка лет восьми. Остальное население состояло из девушек 1418 лет. Были две женщины постарше и совсем маленький карапуз, изумленно взирающий на суету пуговками-глазами.
Наконец все умудрились рассесться, хотя и в тесноте, но с некоторым удобством. Подали деревянные корытца с вареным мясом, жидким благоухающим жиром и иными яствами. Девчонка, сидевшая справа от Андрея, макнула кусочек мяса в жир, отправила в рот, приглашающе подпихнула гостя в локоть. Все улыбались и мило чавкали. Мясо было ничего, особенно если не думать, в каком именно виде оно бегало при жизни. Генка, сидящий напротив, наворачивал вовсю. Вокруг него щебетали черноволосые красавицы.
Наконец все умудрились рассесться, хотя и в тесноте, но с некоторым удобством. Подали деревянные корытца с вареным мясом, жидким благоухающим жиром и иными яствами. Девчонка, сидевшая справа от Андрея, макнула кусочек мяса в жир, отправила в рот, приглашающе подпихнула гостя в локоть. Все улыбались и мило чавкали. Мясо было ничего, особенно если не думать, в каком именно виде оно бегало при жизни. Генка, сидящий напротив, наворачивал вовсю. Вокруг него щебетали черноволосые красавицы.
Сергеич, Мань, вы кушайте. Народ обижается, может, невкусно? Жир нерпичий, вполне свежий. А вот то, что прэрэм зовется, колбаска оленья.
Ген, ты как их понимаешь? поинтересовалась Мариэтта, обгрызая полоски кожи с подвяленным мясом. Я ни слова не улавливаю.
Так они же красноречивые, удивился Иванов. Как не понять? Сергеич, ты зелень попробовал?
Андрей утвердительно промычал квашеная зелень с мясом шла неплохо.
Генка, а ты не можешь спросить их не сильно обидит, если я выйду посмотреть на раненую собачку? неуверенно поинтересовалась Мариэтта. Ну, на ту, что я тащила? Мне ее абзац как жалко.
Генка после бурного обсуждения с соседками и стариком сказал:
Они не против. Даже наоборот. Им тоже жалко, но собачка того Все равно хромая не выживет.
Живодерские времена, заворчала Мариэтта, выбираясь к пологу. Андрей и две девчонки, накидывая одежду, полезли следом.
Собачкой занялись в соседней яранге. Андрей подсвечивал фонарем огня двух крошечных светильников было маловато. Пес скулил, Мариэтта шепотом ругалась. Девчонки переговаривались, в костоправстве они кое-что понимали. Андрей тоже подключился, шины пришлось изготавливать из чьих-то хорошо обглоданных и очищенных ребер. Псина взвизгивала от боли, но терпела. Кости вправили, зафиксировали.
Вот, будешь какое-то время прямоходящим, сказала Мариэтта псу, поглаживая пышный загривок.
Эректусом, значит, подсказал Андрей.
Пошленько, гражданин начальник.
Еще бы. Хомо эректус человек прямоходящий. А твой дружок, стало быть, канис эректус собак прямоходящий.
И откуда вы такой умный, гражданин начальник? Ладно, пусть Эректус. Хотя он, в отличие от всех эректусов, смотри какой умный.
Аборигенки дружно хихикали, словно все понимали. Андрей несколько смутился раскосые красотки смотрели откровенно.
Похоже, вы, Андрей Сергеевич, можете выбрать, небрежно сказала Мариэтта. Девы здесь истосковавшиеся, а я вполне понятливая. Они вообще-то обе симпатичные. Так что
Нет уж, это по Генкиной части. Пошли прэрэм доедать.
Пес на своих «костыликах» благодарно запрыгал за людьми, но в тепло его не пустили. В яранге и так было тесно голый по пояс Генка демонстрировал народу достоинства «Фермера». Девчонки благоговейно внимали, разглядывали патроны. С огнестрельным оружием здесь были неплохо знакомы имелось два до изумления разболтанных однозарядных ружья.
Толковый народ, с удовольствием сказал Генка. На лету все схватывают. И совсем не суеверные. В луну и солнце только верят.
Девушки по очереди мерили футболку гостя и хохотали. Старик грозил кривым пальцем. Тихо постукивал бубен. Почему-то было удивительно уютно.
Старый, если бы мне кто сказал, что я моржовой колбасы обожрусь, в жизни бы не поверила, заявила Мариэтта, облизывая пальцы.
Колбаса оленья. Вот тот рулет моржовый. Кажется, кымчыт называется.
Я смотрю, вы местных леди с полуслова понимаете. Ты себе парочку подружек выбрал? Все к тому идет. Никто не против. И я в том числе. Я девушка продвинутая, без предрассудков.
Мерси. Только ты меня окончательно не развращай. Можно я целиком и полностью на тебя сосредоточусь?
Ну, сильно возражать не буду. Мариэтта улыбнулась. Плохая из меня развратительница.
Бубен тихо постукивал в соседней яранге, оттуда доносились приглушенные взрывы хохота. Андрей пил чай со стариком. Мариэтта свернулась, положив голову на колени начальника. Чай был крепкий, пили с крошечными кусочками пайкового шоколада. Старик покачивал головой, рассказывал, аккуратно прихлебывая из щербатой чашки. Общую суть Андрей ухватывал жесты старика были доходчивы. У рода наступили тяжелые времена: охотники погибли, детей мало. У соседей на заходе так же. На восходе вообще люди кончились. Плохие времена.
Рядом со стариком сидел мальчишка, с восторгом рассматривал Генкин вороненый инструментальный нож. Утомленный карапуз, раскинувшись, посапывал с другой стороны.