Собрание сочинений. Том XII - Вадим Пряхин 10 стр.

Тогда как все семеро её сотрудников, наоборот, думали, что это, так сказать, обычные проявления природы, некие неизбежные в каждом порядочном учреждении «стихийные бедствия» (никак не больше!), которые не нужно выпячивать, а всё это как-то списать, замазать, так сказать, снивелировать. Главное  не оставлять следов

Наконец терпение начальницы лопнуло. Она собрала на пятиминутку свой небольшой коллектив и прочла лекцию на тему: «Утечке, утруске и распылу  не бывать!»

А накануне лекции она даже сочинила маленький стишок, то есть некий «оживляж» к своему выступлению:

Когда же в результате тайного голосования стало ясно, что её никто не поддержал, она сразу же для себя отметила: «ПОРА НАКАЗЫВАТЬ!!!» и быстро закрыла это собрание

9. Наказуемый пусть выбирает сам  отшлёпать ли его, просто придавить массой или слегка расплющить

Семеро разгневанных мужчин не торопились уходить из комнаты после пятиминутки. Ибо жаждали наказать свою директрису за несговорчивость.

 Нас много. И мы победим!  передавали они по цепочке полушёпотом друг другу.

 Неужто не сломим всем миром какую-то жирную коротышку? Она наверняка и приёмами-то никакими не владеет

Через несколько минут боец номер один уже закрыл дверь на ключ; боец номер два встал у окна, чтобы начальница от страха в него сдуру не выбросилась; боец номер три и боец номер четыре встали справа и слева от сидящей за столом дамы; боец номер пять шептал молитву, а боец номер шесть уже давно открыл рот, дабы зачитать суровой начальнице приговор или поставить ей какой-нибудь ультиматум Ольга Юрьевна неспешно встала из-за стола, тяжёлой борцовской поступью подошла к школьной доске на стене и размашисто написала: «Наказание первое  шлепки по заднице; наказание второе  давление массой; наказание третье  расплющивание по стенке» Затем она изобразила мелом на доске фамилии своих сотрудников и напротив каждой поставила тире.

 Выбирайте!  буркнула она и засекла время.  Даю ровно десять секунд

10. Ах, до чего же я устала

В течение десяти секунд, отведённых юной начальницей на размышление, так ничего и не произошло Зато ещё через семь секунд бойцы уже лежали «штабелем в крестик» друг на друге, причём самый верхний из них чуть ли не касался своим нижним бюстом красивой, старинной работы люстры тёмно-вишнёвого цвета. Как всё это случилось, никто из присутствующих в кабинете не понял. Возможно, не поняла этого и сама Ольга Юрьевна  слишком уж стремительно всё это произошло (почти по секунде на каждого бойца!) Однако факт остаётся фактом: бунтари лежали в штабеле и жалобно постанывали

Первым добровольно лёг на тучную ляжку директрисы верхний боец и получил обещанную порцию шлепков по заднице; затем был полностью накрыт и спрессован сдобным телом начальницы следующий сверху боец; далее был изъят из штабеля, удобно уложен на мощные «бугры нежности» Ольги Юрьевны третий боец, причём она резко разбежалась, прислонила его на полсекунды к стене И уже в следующее мгновение он (боец), стонущий и причитающий, медленно сполз на пол

«Ну когда же всё это закончится?»  задавала сама себе вопрос и не находила ответа юная начальница, устало потирая занемевшие члены

А в её красивой светлой головке уже зарождался очередной стишок, который она несколько позже обязательно занесёт в свой дневник:

11. Зайдите-ка ко мне в кабинетик, дорогой мой человек!

У Ольги Юрьевны было обыкновение время от времени вызывать своих сотрудников на беседу в кабинетик (так нежно и ласково она величала свой офис), так сказать, тет-а-тет. При этом она не разрешала им рассказывать друг другу, что происходило в кабинетике, то есть как протекала эта приватная беседа.

Однако были случаи, когда до неё доходили сведения, что кто-то кому-то протрепался Тогда она звонила провинившемуся сотруднику и тихо говорила: «А ну-ка, зайдите ко мне в кабинетик, дорогой мой человек».

Провинившийся «дорогой человек» на ватных полусогнутых ногах входил к начальнице «на ковёр» и ждал, когда ему будет предложено сесть. Ежели садиться не предлагали, то он должен был стоять навытяжку в течение всей беседы.

Постольку-поскольку у нас нет точных и вполне достоверных сведений о беседе суровой начальницы с проказником, то в данном случае придётся ограничиться одной из возможных версий

ОНА. Вы знали, что я запретила всем сотрудникам рассказывать, что происходит у меня в кабинетике, когда я кого-то вызываю?

ОН. Да, знал

ОНА. Так в чём же дело? Почему вы осмелились нарушить установленный мною порядок?

ОН. Это произошло как-то непроизвольно, случайно Так сказать, спонтанно-стохастически

ОНА. Однако случайные ошибки тоже должны быть наказуемы. Как вы считаете?

ОН. По-видимому, вы правы, Ольга Юрьевна Как всегда, так сказать

ОНА. А может, у вас есть какие-то сомнения насчёт моей правоты, то бишь на все случаи жизни? Может, вы будете оспаривать моё преимущество, к примеру, по уму или силе?

Он молчит.

ОНА. Почему же я не слышу ответа?

Он садится без разрешения на стул и сразу же начинает ёрзать на нём, но продолжает молчать.

ОНА. Так, с чего начнём состязание? Насчёт ума или силы?

ОН. По силе, пожалуй Всё ж таки у меня был когда-то первый разряд по боксу В полутяжёлой весовой категории

ОНА. И ты, сморчок-каракатица, хочешь со мной боксировать? И у тебя поднимется рука на даму, и на свою начальницу притом?!

ОН. А почему бы и нет, если дама и начальница этого заслуживает?..

Она неожиданно хватает его за нос и начинает вертеть им (носом) так, что в комнате стоит страшный хруст!

Он глазами, полными слёз, молит о пощаде. Кричать не решается, дабы не быть услышанным сослуживцами. Он, конечно, не догадывается, что они по очереди подглядывают в замочную скважину

Через несколько минут проказник вылетает из кабинетика, закрывши нос рукой

Больше в этот день на работе его никто не видел. Снова вышел он на работу (после больничного) только через две недели

Другой провинившийся сотрудник, который проявил строптивость в кабинетике, долго сидел на работе сгорбившись, с забинтованным ухом. Ещё и через неделю одно ухо (которое было сначала подвергнуто экзекуции, а затем забинтовано) всё ещё оставалось раза в полтора больше другого

Третий провинившийся писал квартальный отчёт стоя, так как получил от директрисы приличную порцию «горяченьких» по своим мясистым ягодицам

После нескольких таких разборок в кабинетике тет-а-тет с начальницей все сослуживцы на вопросы: «Кто умнее? Кто сильнее? Кто прекраснее?» без малейшего колебания отвечали (причём после ряда тренировок и хором): «Разумеется, ВЫ, дорогая наша Ольга Юрьевна!!!»

12. Только зря отвлекли от трапезы

В принципе, Ольга Юрьевна давала шанс «отведать вкуснятинки» каждому своему подчинённому. Ибо ещё не сделала как женщина своего окончательного выбора.

Однако она считала, что партнёр должен удачно поймать момент: когда она сама будет к ЭТОМУ расположена и когда он будет в отличной спортивной форме, чтобы создавалась и ежесекундно крепла эдакая идиллия (некая гармония чувств)

И когда очередной её подчинённый удачно выбирал (пардон, ловил) этот момент, то она одаривала его такой силой страсти, что только искры летели. Да так, что бедный наш мужичонка не мог уже смотреть ни на какую другую женщину месяцами, кварталами или даже целыми полугодиями

Правда, если момент был выбран не совсем удачно, например, когда начальница ещё не вполне успокоилась после приёма пищи (или партнёру только показалось, что он в «страшно хорошей форме», а на деле получился конфуз), то директриса становилась прямо-таки беспощадной