Маша тоже старалась, ведь она слёзно обещала родителям музыкантшей стать.
Прошёл год. Выучила Маша композицию «Дождик» наизусть, без нотной тетради. Сыграла её парадно на сцене клуба перед дедом, бабушкой, матерью и отцом. После этого встала, положила баян на стул, откланялась низко и сказала:
Спасибо вам, милые мои, за тепло, за заботу, за деньги заплаченные, но сил моих женских больше нет!
Усмехнулись родственнички на слова такие, заранее предполагаемые и зааплодировали. Потом дед поднялся на сцену, покрутил ус да и говорит:
Пойдем уж, внучка, к самовару любимому, чай пить.
Сдала семья баян худ.руку Потапычу на хранение пожизненное, старик даже не заплакал, лишь перекрестился, и попёрлась вся дружная, честная компания домой чаи гонять. Потапыча тоже позвали. Тот шёл и бурчал ласково:
Не быть тебе, Маша, баянисткой, видимо, в космос полетишь, как Гагарин!
У меня есть кому летать, буркнула Маша, вспомнив Ваську своего и побежала жениха к чаю звать.
Ну на том и порешили.
Как Маша дружбу водила
Заскучала наша Машка на каникулах, надоело ей одной по деревне ходить да вечерами с самоваром своим возиться. Есть у неё дружок Васька. Но опять же, какой из него друг, когда любовь такая прёт?
«Нет, надо что-то в жизни менять!» подумала Маша и пошла в калитку тёти Любы стучаться:
Тёть Люб, выдавайте сюда вашу Светку, буду с ней дружить!
Ну дружить так дружить, выдала тётя Люба Марии свою Светку, плюнула в огород и пошла грядки полоть.
Чего хотела? спросила Светка.
Да так, ничего, ответила Машка. Пойдём на речку, там пацаны рыбу удят.
Ну пойдём! обрадовалась Светка, ей в огороде сидеть надоело.
Пришли девушки к реке, а там и правда мальчишки мелочь всякую ловят: карпов да карасей. Но самое главное, среди этой оравы и наш Васятка стоял. Он как свою красавицу увидел, так вцепился в неё и стал рыбачить учить. Но Маша строго ответила:
Я умею!
И тут девчушечка вспомнила, как она в недавнем детстве рыбачила:
Сидит маленькая Маша с удочкой на берегу. И тут раздаётся голос деда громом с ясного неба:
Пошла Маша на рыбалку,
и ведь рыбы ей было не жалко.
Живодёркой росла у нас Маша.
По головке гладили: «Наша!»
И голос мамы:
А Маша ни о чём не жалела.
На стульчик маленький села,
закинула удочку, снасти,
уселась, ждёт карпов мордастых.
Голос папы:
А карпы нейдут чего-то:
червь нежирный или в болото
Маша удило закинула.
Как бы то ни было,
но поплавок вдруг двинуло!
Голос бабушки:
Тянет она, а вытащить не может.
Дед родимый поможет!
А Маша им отвечает:
Хотела покликать деда, да передумала.
И нехорошо так подумала:
нет, утопит меня он в трясине,
чтобы есть не просила!
Я сама! крикнула Маша.
Пусть там хоть акула, но наша!
И потянула резко
натянутую леску.
Тут мама с папой прибежали,
леща большущего достали,
поцеловали Машу:
Живая и нет её краше!
Смутилась девушка своих воспоминаний и решила заново учится ловить рыбу. Учил её Васятка ловить рыбу долго, до вечера. Светка поскучала, поскучала одна в сторонке, плюнула в воду и домой пошла. А нашу Марию было кому до дома проводить да половину улова отдать.
На следующий день Маша опять до тёти Любы побежала и стала уже целенаправленно Светку кликать.
Нет уж, дудки, иди сама к своему Ваське! ответила Светка, развернулась и поплелась к матери в огород, огурцами хрустеть да из лейки их водищею заливать.
А когда Светка отходила от калитки, то какую-то нехорошую женскую зависть почувствовала Маша в этой уплывающей в огород спинище.
«Тебе показалось, дочка, услышала Мария голос с неба. Маленькие вы ещё обе!»
Ужинала Маша вечером дома одна и думала: «Так что это всё-таки было: детские обиды или женская зависть?»
Думала она, думала, пока у матери не спросила. Мамулька в ответ расхохоталась:
А ты поди к нашему деду, обними свой самовар и жди, что тебе посудина медная расскажет!
Не обиделась на мать Маша.
«А почему бы и нет?» подумала, ведь она голос с неба уже слышала.
Закряхтела молодица, вылезла из-за стола и поперлась к деду, самовар обнимать да медную посудину слушать. Шесть часов вечера чай не ночь.
«Иди, Маша, да не плюй на дорогу, не то лёгких путей тебе не видать!» предостерег её голос с неба и умолк до поры до времени.
Как Маша на квас перешла
Маша и сама понимала, что ей давно пора слезть с самовара и присесть на что-нибудь другое. И Маша присела на квас! Квас у её бабушки и без того был вкусный. Но тут старая придумала модернизацию: повадилась корки чёрного хлеба в духовке обжаривать, от этого квас делался терпким, коричнево-чёрным, почти как тёмное пиво. Полюбился Машеньке этот квас, к взрослой жизни, видимо, готовилась; стала она его не только сама пить, но ещё и матери в огород носить, отцу в поле, деду в амбар, а бабушке в курятник. Всех замучило дитятко этим квасом! Из-за этого квас в кадушке быстро заканчивался, и бедной бабулечке приходилось настаивать новый.
А в перерывах между квасными делами, Машуха скучать и не думала. Ведь летом куда ни пойди, везде хорошо! Повадилась она с девочками на качелях кататься: кач-кач-кач Весело. Девки орут! Пацаны в кустах прячется: смотрят у которой из «баб» платье выше задерётся, наверное, мужиками поскорей стать хотят.
Хороши каникулы в деревне летом! Можно до звёзд ночных гулять, о замужестве мечтать, да женихов делить до драки и дёрганья волос. Ведь каждая хочет замуж выйти непременно за такого, как Юрий Гагарин. Каждая, но не Маша! У нашей девушки уже свой будущий космонавт растёт Васька.
«Васька! вспомнила Маша. Как же так, я всех квасом напоила, окромя Васьки!»
Побежала она, набрала из кадки ядрёненького кваска и понесла его любимому. Принесла:
На, Вася, пей!
Попил Василь и говорит:
Мария, а может, лучше чайку? Самовар то у деда твоего поди поспел.
Вот так Маша с кваса и слезла. Вася помог, космонавт будущий всё-таки. Да не просто космонавт, а в самой лучшей стране, которую потом все ругали.
«Плохо нам жилось, плохо!» говорили.
Маша и родители
Не знала Маша почему ей так плохо живётся в Советском Союзе: деревня как деревня, лес как лес, поле как поле. Но её папа точно знал, что во всём виноват Хрущёв и его политика, направленная на маленькую папину зарплату добросовестного колхозного тракториста. Отец называл Хрущева клоуном, и Маше это почему-то очень нравилось:
Хрущев клоун!
Она очень любила клоунов. А мама вздыхала и говорила отцу: