Пеня бултыхается на месте, голос до сипа сорвал, воду хлебает, а мы потешаемся и спорим утонет или нет. Камни бросаем хватайся, Пеня! В какой-то момент истошные ухабовские вопли вдруг перешли в утробный рык погибающего зверя. Мы примолкли, но никто и не подумал к Пене на выручку идти. Красиво, головой вниз с крутого обрыва, одетым и обутым прыгнул в воду Шаман. Треснул Пеню кулаком по башке, чтоб не царапался, а потом оглушённого и нахлебавшегося вытащил на сушу. Ухаб встал на четвереньки и начал рыгать вода хлынула потоком изо рта и носа.
Под шумок Пушкарь выбрался на берег и дал дёру в сторону дома. Мы тоже отчалили, так и не размотав удочек притихшие, подавленные увиденным.
Андрей поучал:
Повезло вам, ребята, что в посёлке живёте: в городе правила жёстче бьют толпой, бьют без жалости, бьют, пока не убьют.
Жутко становилось от его слов. Мои школьные успехи радовали отца:
В институт поедешь учиться поплавок для жизни зарабатывать.
А меня что-то не перспективило может, стоит подумать о двойках?
8
Следующей зимой произошёл случай, положивший конец мушкетёрскому братству нашему. Отец атамана, Андрей Андреевич Шиляев работал водителем в райисполкоме, поэтому ходил на работу в костюме и при галстуке водил легковой автомобиль, на котором приезжал домой обедать. Больше своей работы любил он якшаться с мильтонами дружинником каким-то числился: ездил с ними в рейды, дежурил на дорогах. Когда после охоты или рыбалки попадались такой заставе, Андрей Андреевич хлопал по плечу моего отца:
О, сосед! С этим, ребятки, всё в порядке, говорил он ментам. Я его знаю и ручаюсь добропорядочный гражданин.
Отец тоже улыбался, пожимал протянутую руку, и говорил: «Шакал!», как только проезжали милицейский пост.
И вдруг наша улица. да что там, Увелка вся всколыхнулась от новости Шиляев с двумя мильтонами ограбил и пытался убить заезжего «чебурека». Смаковались подробности. На южноуральском базаре кривоносый уроженец Кавказа подошёл к служебной шиляевской «Волге»:
Продаёшь, дорогой? Беру, не торгуясь.
И деньгами помахал.
Продаю, сказал Андрей Андреевич. Но не эту. Другую. Дома стоит.
Поехали в Увелку лесной дорогой. Шиляев за рулём, покупатель рядом, сзади два мента в форме. Кто-то из них вдарил «чебуреку» по кумполу. Деньги вытащили, поделили, а их незадачливого владельца выбросили в снег, аккурат напротив кладбища не помер от удара, так замёрзнет на морозе. А этот смуглолицый любитель дорогих машин не замёрз и не помер оклемался, добрёл до Южноуральска и в милицию. Начальник построил своих никого не признал пострадавший. Вспомнили, что Увелка такая есть поехали туда. Там тоже общее построение, и вот они, голубчики хватай, вяжи! Задержали, допросили менты Шиляева вложили. Того тоже к ответу.
И началась борьба: прокурор хочет посадить преступников, а начальник милиции заступается мол, так и так, мусор из дома, честь мундира. Райком партии молчит, приглядывается последние слово за ним останется. Потянулись дни томительного ожидания. Менты под домашним арестом сидят. Шиляев А. А. на работу ходит, улыбается, здоровается как ни в чём не бывало. У обеих Тань мамы и дочки глаза на мокром месте. Младший А. А. мрачнее тучи, даже с нами здоровается сквозь зубы. Новый учебный год развёл нас в разные смены. Тренировки прекратились, но мы с Рыженом по-прежнему тянулись к нашему наставнику и готовы были выполнить любое задание.
Однажды он приказал:
Вечером подтягивайтесь к школе дело будет.
Пришли Андрюха одноклассницу показал:
Вон ту козу отлупить надо. Вдвоём справитесь?
Рыжен кивает, а я нет. Это я на словах девчат презираю, а в душе мне их очень жалко они же не виноваты, что не умеют писать стоя. За что их лупить? И ещё сказалось влияние сестры с малых лет таскала меня в свои девчоночьи компании. А также отцово воспитание громкоголосый матершинник он и пальцем не трогал маму. Других женщин тоже. Был такой случай однажды в застолье соседка Мария Васильевна Томшина закатила отцу пощёчину. Стакан с брагой лопнул в его руке. Показалось, убьет её сейчас по стенке размажет, голову снесёт, если ударит. А он не ударил ушёл из-за стола и до конца застолья играл с малышами.
Почему соседка-красавица приложилась ладонью к щеке отца? Теперь, обременённый жизненным опытом, думаю, что любила она его. Отец был видным лицом чист, грудь гвардейская, силёнка в руках. Как ей было не влюбиться? Год с небольшим пока не отстроились ютились они в пустующей нашей землянке. Только напрасно Маруся Томшина вздыхала по моему отцу строгих моральных правил был человек. Ну и получил за холодность свою.
Почему соседка-красавица приложилась ладонью к щеке отца? Теперь, обременённый жизненным опытом, думаю, что любила она его. Отец был видным лицом чист, грудь гвардейская, силёнка в руках. Как ей было не влюбиться? Год с небольшим пока не отстроились ютились они в пустующей нашей землянке. Только напрасно Маруся Томшина вздыхала по моему отцу строгих моральных правил был человек. Ну и получил за холодность свою.
Думаю, это у меня от отца рыцарское отношение к женщинам. А Андрей морду набейте.
Не буду, говорю, с девчонкой драться.
Не до философий в то время было наставнику нашему взглянул мельком, толкнул в снег:
Да пошёл ты!
Я ушёл, и больше не ходил к Андрею, в их дом не водил, как говорят на нашей улице, с ним дружбы.
Ту криминальную историю, если интересно, доскажу. Покончили с собой менты-разбойники от стыда и позора наложили на себя руки. Один повесился, другой застрелился, будто сговорившись, в один день. Шиляева тут же под стражу. Потом суд и первый зек на нашей небольшой, в двадцать дворов, улочке.
9
Как-то Рыжен пригласил на Рабочую улицу. Распри наши кончились шёл я без опаски и с любопытством. Ребята в чьём-то огороде у сарайной стены окоп в снегу вырыли, строчат из самодельных автоматов синюшными от мороза губами:
Тр-р-р-р-.
Швыряются деревянными гранатами в условного противника:
Бух! Бух!
Падают ранеными, их уносят на носилках в сарай. Вобщем война не на жизнь, а на смерть.
Все попадали. Рыжен последним. Тащить некому сам заковылял, постанывая. Следом я. В сарае лазарет лежат на досках герои раненые, чаёк попивают. Две одноклассницы Люба Коваленко и Света Фролова их перевязывают. Мне место нашлось.
Куда ранили? спрашивает Светка.
Я на лоб показал. Фролова замотала его бинтом, а Люба чай несёт. Лучше бы она перевязывала нравится мне эта девочка, что тут поделаешь? Теперь, после замирения общеклассного, стала доступней её красота. Могу смотреть, сколько хочу, а она мне улыбается ведь я лучше всех мальчишек в классе учусь. Хотя нет, Вовку Матвеева забыл. Этот отличник, как начал с первого класса пятёрки домой таскать, так до сего года ни одной четвёрочки в четверти не было. Только он ещё и в музыкальную школу ходит, на баяне играет ему драться нельзя: не дай Бог, пальчик сломает. Поэтому его никто и за мальчишку не считает так, паинька в штанишках. А Любочку я бы до дома прожал и портфель нёс лишь бы позволила.
Ну, как? спрашивают парни с Рабочей улицы: Рыжен-то примелькался здесь давно моё, свежего и неглупого человека, мнение интересует.
Примитив, говорю. Мы этим до школы переболели.
Любочка слушает, улыбается, вторую кружку мне несёт. И меня несёт.
Если хотите настоящим делом заняться, могу предложить следующее. У нас на Бугре такие сугробы намело, что не пройти, не проехать. А когда дороги бульдозером чистили, такие горы нагребли, что не сразу и заберёшься. Мы нас числом меньше крепость построим, а вы попробуйте её взять. Сабель с копьями наделаем сражаться будем. Снежки вместо гранат.
Моё предложение всем понравилось.
Рыжен решил брать быка за рога очень ему хотелось выбиться в командиры. На следующий вечер собрал у себя дома всех бугорских одноклассников и мальчишек помладше старшими-то не с руки командовать. Себя объявил командиром, меня назначил начальником штаба, и приказал карту изладить я тут же взялся за дело.
С Толькиной старшей сестрой Люсей, вдруг заинтересовавшейся нашей вознёй и объявившей себя начальницей медсанбата, склеили несколько чистых листов, и я принялся чертить карту окрестности. Лучше меня, её никто не знал: всю исходил и лес, и болото. Карта получилась загляденье. Лес обозначен до самой свалки, поделён на бор и рощицы. Кружочком помечен заброшенный сад, бывший когда-то фруктовым питомником. Жирной линией канал нарисован, которая теряется в лесу, беря начало от болота. Займище будто на ладони берега, камыши, плёсы и проходы к ним. Крестиками обозначил пару мест и подписал «Шт» и «Ск».
Что это? ткнул пальцем косоглазый командир.
Штаб и склад. Для секретности, я подмигнул. Вдруг карта врагу попадёт пусть ищут и копаются.
Моё творение всем понравилась. Заминка вышла с названием отряда. Что только не предлагалось и «Смерть фашистам», и «Болотная братва», и. ещё чёрте что. Моё первое предложение было «Гёзы». Так называли себя восставшие против владычества Мадридского престола жители Нидерландов. С испанского это переводилось, как «оборванцы». Слово Рыжену понравилось, а суть его нет.