Тра-та-та-та
Раззадоренные пережитым страхом, мы дружно ответили ему из пистолетов:
Бах! Бах! Пых! Пых!
И бросились в атаку.
Окружай! орал я. Живьём возьмём! Хенде хох! Русиш швайн!
Колян кинулся на замёрзшую навозную кучу. Мы следом, но с трудом для нас слишком круто.
А, чёрт! ругался русский партизан. Патроны кончились.
Ура! ликовал я. Хай, Гитлер!
И Вовка вторил:
Сдавайся партизанин!
Коля выдрал из гнезда автомата диск, бросил не глядя, рванул с пояса запасной. Тяжёлый кругляш, выпиленный из цельного ствола берёзы, прилетел с кучи точно Вовке в лоб и сбил его с ног. Падал он красиво, но орал препротивно думаю, настоящие немцы так не поступают. Хотя шишка на лбу соскочила будь здоров.
Играть расхотелось. Томшин растёр повреждённый лоб снегом и всё уговаривал Вовку не жаловаться. Зря распинался мой друг не из тех, кто несёт обиды домой. А что ревел так больно очень. Боль пройдёт, и он утихнет.
У меня ещё кое-чего есть, похвастал Николай.
Забрались на крышу сарая. Из-под снопов камыша Коля извлёк пулемёт «максим». Только ствол и колёса деревянные, остальные все части металлические. И ручки, и щиток. Даже рукав какой-то, причудливо изогнутый, в нём лента с пустыми гильзами. Ну, совсем, как настоящий.
Тут кое-что от настоящего пулемёта, пояснил Томшин. С самолёта снял, на аэродромной свалке.
Вовка, чувствуя себя именинником, предложил:
Давай поиграем.
Давай.
Пулемёт сняли с крыши, установили в Петра Петровича плоскодонку, которую он на зиму притащил с болота.
Мы в тачанке, пояснил ситуацию Николай. Вы лошадей погоняйте, а я белых косить
Мы с Вовком засвистели, загикали. Коля тряс пулемёт за ручки:
Ту-ту-ту-ту
До темна бы играли жаль в школу ребятам пора. Договорились завтра встретиться на этом месте и продолжить. Но наутро Николай явился сам.
Ты пулемёт свистнул? процедил сквозь зубы.
Я не брал и мог бы побожиться. Но предательская краснота полыхнула от уха до уха, губы задрожали, к языку будто гирю подвесили. Ведь знал же, где спрятан значит мог
Не я, пропищал, наконец, не самое умное.
Дознаюсь, мрачно пообещал Томшин. Пошли к твоему другу.
Вовка сидел на корточках в углу двора и на куске рельса крошил молотком пулемётный рукав.
Ты что, гад, делаешь? Коля глаза округлил.
Вовка не готов был к ответу и сказал просто:
Я думал, это магний бомбочку хотел сделать
И заревел, ожидая жестокой расправы.
Магний и есть, а бомбу я сейчас из твоей бестолковки сделаю. И ещё футбольный мяч.
Вовка попятился, размазывая сопли по щекам, взгляд его лихорадочно забегал по двору, ища пути отступления.
А я, а я, а я скажу, что ты у нас простыни спёр. Ведь у нас же, у нас
Суровость Томшина растаяла.
Ну, ладно. Отдавай, что осталось.
А мне:
Ну, и приятели у тебя
Эх. Вовка, Вовка! Как ты мог? Ведь мы с тобой собирались удрать летом в Карибское море и достать золото с испанских галеонов, которыми там всё дно усеяно. Просто никто не догадался нырнуть, а может акул боятся. Ну, нам-то точно повезёт. Я уверен. Вот в тебе теперь нет. Ты и золото, нами найденное, покрасть можешь, и меня того следы заметая. Вообщем, потерял я друга и будущего компаньона. Надо будет нового подыскать.
10
Потом ударили морозы даже школьникам разрешили не посещать занятия.
Люсь, почитай.
Отстань.
Ну, почитай.
В ухо хочешь?
В ухо я не хотел. Помолчал и снова.
Давай поиграем.
Сестре некогда со мной возиться она уборкой занималась.
Погляди в окно кто по улице идёт?
Вон тётя Настя Мамаева.
Люся, подметая:
Тётя Настя всех понастит, перенастит, вынастит.
Ты что, дура?
Сестра погрозила мне веником.
Гляди дальше.
Заметив нового прохожего, сообщил:
Вон, Коля Лавров.
Дядя Коля всех поколет, переколет, выколет.
Эге. Вот так смешно получается. Занятная игра. Вижу очередного прохожего, кричу, ликуя:
Дядя Боря Калмыков!
И хором с сестрой:
Дядя Боря всех поборет, переборит, выборет.
Мороз разрисовал причудливыми узорами окно. Легко угадывались белоснежные пляжи и лучезарное небо, кокосовые пальмы на ветру и фантастические бабочки, драгоценными камнями рассыпанные по огромным тропическим цветкам. Тонкий и пьянящий аромат экзотических фруктов чудился мне за прохладной свежестью стекла.
Мороз разрисовал причудливыми узорами окно. Легко угадывались белоснежные пляжи и лучезарное небо, кокосовые пальмы на ветру и фантастические бабочки, драгоценными камнями рассыпанные по огромным тропическим цветкам. Тонкий и пьянящий аромат экзотических фруктов чудился мне за прохладной свежестью стекла.
Я ковырял ногтём ледяные узоры и думал о сестре. Перебирал в памяти всё, что было известно мне о ней, и понимал, что мало её знаю. Нет, я её совсем не знаю. Она гораздо лучше и умней. И потом, она такая смелая у нас. Может, её пригласить за сокровищами? Вот родители удивятся, когда мы явимся домой с мешками золота и жемчугов. Стоит подумать.
11
А когда отпустили морозы, пошли с отцом во взрослую библиотеку. Кружился лёгкий снег. Было тепло и тихо. У дороги стоял маленький домик без палисадника. «Как можно без забора? подумал я. Каждый возьмёт да и заглянет». Подумал и залез на завалинку. Заглянул и очень близко у окна увидел на столе старческую руку. Испугался и отпрянул, побежал за отцом. Думал, как много на земле людей больших и малых, старых и молодых, злых и добрых. Им и дела нет, что живёт на свете такой мальчик Антоша Агапов и никому зла не желает. Почему бы его не полюбить? Так нет. Все стараются его обидеть, унизить, только лишь потому, что они сильнее.
В библиотеке, я знал, на книжных полках жили, сражались, погибали и никогда не умирали разные герои. Они плыли на кораблях, скакали на конях, летали на самолётах. Они стреляли и дрались. А что они ели! Господи! Только представьте себе они лакомились ананасами и экзотическими островными фруктами, а также морскими моллюсками с нежными раковинами и устрицами, большими и маленькими, зелёными, голубыми, золотистыми, кремовыми, перламутровыми, серебристыми, жареными, варёными, тушёными с овощами, с сыром, запеченными в тесте.
Я кинулся на книжные полки, как на вражеские бастионы.
Не унести, сказал отец, увидев мой выбор.
Удивился, расставляя книги на свои места:
Это тебе зачем?
То был «Капитал» Карла Маркса.
Я думал, прочитаем и богатыми станем.
Книги, внушал отец, самое долговечное, что есть на свете. Писателя уже давно нет, а его все помнят и любят. И героев его тоже. Я много чего повидал в жизни, рассказать целый роман получится. Давай расти, учись, напишешь про меня книгу. Я умру, а люди будут знать жил такой.
Мне стало жаль отца, жаль себя сиротой. Захлюпал носом:
Ты не умирай, не умирай Ладно?
Дуралей, отец ласково прижал мою голову к боку. Все мы когда-нибудь умрём.
Было тепло и тихо. Кружился и падал лёгкий снег.
12
Дома не сиделось. У соседа дяди Саши Латыша кот через веник прыгает. Вот и я решил подзаняться нашим рыжим Васькой. Только мне фокусы разные ни к чему. Мне нужен надёжный друг в далёких походах и опасных приключениях. А Васька наш ни одной собаки в округе не боялся. Такой смельчак меня вполне устраивал.
Я вышел за ворота:
Кис-кис-кис
Васька подбежал, хвост трубой, потёрся о валенок. Впечатления бывалого моряка он явно не производил.
Я дальше отошёл:
Кис-кис-кис
Ни в какую. Будто черта невидимая пролегла. Васька сделает два шажка вперёд и остановится. Потом крутиться начинает, будто на цепи. А потом и вовсе домой убежал. Но и я не лыком шит решил обмануть кошачью натуру. Это он пока дом видит, туда и стремится. Отловил кота и унёс за околицу теперь попробуй! Что Вы думаете? Припустил мой хвостатый помощник в походах со всех ног прочь, будто знает, где его дом, и там у него молоко на плите убежало. Вот тебе и друг-защитничек. Запустил ему вслед снежком и решил больше не связываться.
Огляделся. Сеновал подзамело изрядно. И всё-таки ему повезло сугроб прошёл мимо. Что прихватил, так это свалку. Ну, свалка не свалка, а яма такая большая за околицей. В ней глину берут для строительных нужд и следом засыпают всяким мусором.
Пошёл проверить, как сугроб с ней расправился. Ух, ты! Нашёл дыру в снегу, узкую, как воронка, как раз такая, чтоб человек упал туда, а вылезти не смог. Вот если б я её вовремя не заметил, так и поминай Толю Агаркова замёрз, и до весны бы не нашли. Дна не видно чернота. Страшно стало а вдруг там кто прячется, сейчас как выскочит.
Надо бы ребят позвать, да никого на улице нет. Побрёл домой со своей тайной.