Служба внешней разведки Российской Федерации. Мне не сразу стали поручать серьезные задания, первые годы их вообще не было, так что это действительно было ерундой, но чуть позже я стал собирать некоторые данные и пересылать их. Хотя мне казалось, что я способен на большее.
Капитан был настолько шокирован, что даже не мог ничего сказать. Первое, что ему пришло в голову, это то, что его тоже могут обвинить. Столько лет совместных полетов! С другой стороны, запись этого разговора являлась доказательством обратного. Поэтому он решил говорить в максимальном соответствии с протоколом.
Стив, я должен буду доложить об этом.
Я знаю. Ты хороший мужик, Дэн. Правда хороший. Несколько дней назад мне сообщили информацию, в которую сложно поверить, но и не верить оснований у меня не было. Наверное, они очень рисковали, доверив ее мне, вряд ли меня можно назвать передовым агентом. Но выбора у них, судя по всему, не было. Видимо, только у меня был доступ.
Капитан с трудом понимал, о чем толкует Стив, но старался держаться спокойно.
Доступ?
Да, доступ к этому самолету.
Что ты наделал, Стив? Капитан лишь мгновение прокручивал услышанное в голове, после чего сразу потянулся к отдельной рации связи с службой безопасности на борту.
Рука почти дотянулась до тумблера, но в этот момент что-то ударило его в горло, он почувствовал как, теплая жидкость полилась по шее, груди, начала заливать штаны. Он машинально прижал руку к горлу, но напор было не остановить. Он перевел недоуменный взгляд на Стива.
Прости Дэн. Минутой раньше, минутой позже.
Дэн Роджерс чувствовал, как уплывает сознание, он попытался залезть в карман и достать фотографию жены и дочери, но руки уже не слушались, поэтому он просто сдавил карман, после чего тьма накрыла его тело безвольно повисло на ремнях.
Теперь Стив знал, что пути назад нет. Все волнения остались позади. Он удостоверился, что Дэн мертв, после чего отстегнул крепления ремней, стараясь не обращать внимания на стекающую на пол кровь. В кабину пилотов входить было не положено, и даже если кому-то это понадобится, сперва нужно было постучать.
Стив немного размял ноги, после чего стащил с полки сумку с личными вещами и выудил оттуда планшет. С виду это был самый обыкновенный гаджет, он даже работал, хотя Стив ни разу к нему не прикоснулся.
Ему передали его вместе с небольшим пакетиком, наполненным каким-то сыпучем порошком, и микроскопической бумажной воронкой. Пилоты проходят контроль, но не настолько тщательный, чтобы можно было обнаружить подобное. К тому же его заверили, что ни один сканер взрывчатых веществ не выявит эти устройства.
Собственно, как именно провести диверсию, оставили на его усмотрение. И вариант, который он собирался осуществить, был самым крайним. Но, по иронии судьбы, именно он оказался единственным надежным. Причем даже его пришлось немного изменить. Немного.
По аварийному плану ему предлагалось заложить взрывное устройство на борту и, сказавшись больным, отказаться от полета. Он уважительно относился к спецслужбам, но такой вариант вызывал у него смех: он должен был пройти на борт, заложить устройство около иллюминатора, так как в другом месте оно не было бы эффективным, и потом, сказавшись больным, покинуть борт, рассчитывая на то, что прижатый к иллюминатору планшет останется незамеченным?
По мнению Стива, самолет скорее сам упадет, чем этот план будет реализован.
Основной версией была наземная диверсия, но она отпала практически сразу. Прежде всего, нанести самолету ущерб, который повлечет его крушение, непросто, даже имея полный доступ ко всем узлам. Само собой, такого доступа у Стива не было. Пилоты имели право осматривать самолет перед взлетом, но он с трудом мог себе представить, что кто-то будет спокойно взирать на то, как он раскручивает двигатель или подпиливает руль высоты. И даже с этими повреждениями самолет вполне мог вернутся на землю, а еще более вероятно, чтоони были бы обнаружены на земле еще до взлета как и тот, кто за этим стоит.
На самом деле, именно этот момент и стал ключевым в его решении. Он едва ли представлял себе ситуацию, в которой сможет остаться в стороне. Пилот, который сказался больнымперед роковым рейсом такого уровня, будет арестован первым. А скрываться Стив не хотел, да и сомневался, что сможет. Допросы, скорее всего, пытки Это не самый приятный итог жизни.
Поэтому сегодня он поднял этот прекрасный самолет в последний раз. Вернуться на землю ему было не суждено. Родственников у него почти не осталось, вернее, их было не так и мало, но он почти ни с кем не общался, а своей семьей он так и не обзавелся, в основном посвящая время работе и отдыху. И он неплохо пожил, много где побывал.
Памятуя о случае пятилетней давности, Стив некоторое время думал о том, чтобы просто направить самолет в землю, но в этом случае пришлось бы обходить одну проблему. Немногие об этом знали, но в качестве профилактики на большинство самолетов была установлена система принудительного автопилотирования, которая активировалась диспетчером. По умолчанию она была выключена, но в случае возникновения нештатной ситуации, будь то захват самолета или другие умышленные действия, грозящие крушением, она просто вела самолет на ближайший аэродром.
Стив предполагал, что, во-первых, он сможет ее обойти, а во-вторых, успеет задать такой угол атаки, что автопилот уже ничего не сделает. Диспетчер в любом случае активирует систему только после безуспешных попыток связаться с экипажем. Но рисковать лишний раз не стоило, вполне возможно, что система имеет дублирующий контур, и только на первый взгляд обойти ее просто.
Стив взял в руки пакетик, аккуратно его открыл, хотя и знал, что по отдельности вещества не представляют опасности, и используя специальную бумажную мини-воронку стал засыпать порошок в отверстие для наушников. Ему удалось ничего не просыпать, хотя для активации химической реакции было достаточно и половины.
Детонатором являлся динамик планшета, причем это был не электронный детонатор, а механический. Определенные вибрации приводили к детонации смеси. Для безопасности он стоял на беззвучном режиме. Но в любом мобильном устройстве есть две функции, на которые не влияет режим «без звука» это будильник и таймер. Именно так изначально и планировалось провести диверсию. Но теперь все намного проще.
Стив хоть и понимал, что это вряд ли приведет к взрыву, но все равно старался держать планшет как можно аккуратнее. Он включил экран, заряд был на 80%, пролистал меню и выбрал приложение «Таймер». Немного поразмыслив, он выставил несколько вариантов:1 минута, 3 минуты, 5 минут, 30 секунд и, на всякий случай,1 секунда.
Он не планировал становиться смертником в прямом смысле этого слова и рассчитывал вернуться за штурвал, чтобысделать все от него зависящее для того, чтобы пассажиры ничего не почувствовали.
Жалости к ним как таковой он не испытывал, но это не значит, что он желал им мучительной смерти. Вопреки распространенному мнению, взрывная декомпрессия далеко не всегда приводит к мгновенной гибели. Он знал огромное количество случаев, когда внезапно образовавшаяся пробоина даже на критической высоте не приводила к серьезным последствиям. В этом случае многое зависело от действий экипажа.
Они много раз отрабатывали подобные случаи на тренажере, только в этот раз ему придется делать все наоборот.
Более того, точный эффект от воздействия взрыва не просчитать то есть, ему сообщили примерный урон, который способна нанести данная бомба, но каждый случай индивидуален, и как бы точно он ни заложил заряд, все может пойти по-разному.
Но Стив уже знал, как будет действовать.
Смысла затягивать не было. Он осмотрел себя и убедился, что следов крови нигде не видно. Несколько капель попали на манжету белой рубашки, но он одернул пиджак и почти скрыл их. Даже если кто-то окажется рядом и заглянет внутрь, сразу понять, что с Дэном что-то не так, не получится.
Стив взял планшет в руки и, глубоко вздохнув, открыл дверь. Система жизнеобеспечения поддерживала в кабине специальные условия, равные полету на 34 тысячах метров, делалось это как раз для возможности пилотировать самолет в случае разгерметизации. Но с ходу понять разницу было невозможно.
Стив предполагал, что его могут о чем-то спросить, и был готов к этому, но все пассажиры были поглощены своими мыслями. Многие спали.
Один из генералов задумчиво смотрел в окно, какой-то гражданский, кажется, руководитель оружейного концерна перебирал пальцами и явно был взволнован. В креслах сидели еще около двух десятков людей. Около одного из иллюминаторов сидел майор Шраб хороший парень, они пару раз общались, кажется, он отвечал за экспериментальные образцы вооружений.